Пассионарная Россия

Постепенно, несмотря на неприятие со стороны государя – за возможность использования в антиправительственной пропаганде, и со стороны РСДРП – за «пропаганду буржуазной пошлости», несмотря на слезы печали М. Горького и ворчание великого яснополянского старца, кинематограф России креп и развивался. Если в 1909 г. было выпущено 23 картины, то в 1916-м – около 500, сообщает Р. Соболев. По мнению Р. Соболева, время расцвета русского кино, хронологически совпадая с Первой мировой войной, имеет свое объяснение: прекратилась из-за войны конкуренция со стороны иностранных компаний, спрос на картины рос, и даже после повышения цен на билеты кинотеатры были переполнены. Спрос определил предложение: продолжился рост кинопроизводства. Этот сюжет продолжает Н. А. Лебедев, объясняя, в частности, рост интереса к кинематографу в России периода войны рядом факторов, среди которых: прекращение продажи водки, увеличение городского населения, инфляция, при которой население стремилось быстрее избавиться от бумажных денег, тяжелые военные переживания, желание многих «забыться», – все это и повысило спрос на зрелищные развлечения, и в первую очередь на самое доступное из них – кино.

При росте числа фильмов и их метража на прежнем уровне остается материально-техническое оснащение кинопроизводства. Причина тут и в том, что русская кинопромышленность не производила ни киноаппаратуры, ни кинофотоматериалов, считая более выгодным ввозить все это из-за границы, и в том, что государственная бюрократия не проявляла к этому плебейскому развлечению необходимого внимания. Показательный пример приводит И. С. Зильберштейн когда за год до войны Департамент полиции представил государю доклад о переписке буржуазного депутата Государственной Думы Родичева с американцем Олыпером, Николай II на докладе наложил резолюцию: «Я считаю, что кинематография – пустое, никому не нужное и даже вредное развлечение. Только ненормальный человек может поставить этот балаганный промысел в уровень с искусством. Все это вздор, и никакого значения таким пустякам придавать не следует». Однако нужно признать: не любя кино, Николай II, тем не менее санкционировал создание в 1914 г. военно-кинематографического отдела в составе так называемого Скобелевского комитета, «состоящего под высочайшим его императорского величества государя императора покровительством». И если сам Скобелевский комитет как общественная благотворительная организация ставил целью помощь «больным и увечным воинам» и для извлечения средств на это осуществлял издательскую деятельность, то военно-кинематографический отдел осуществлял кинопроизводство и прокат военно-агитационных игровых картин и съемку кинохроники, чему мы обязаны сегодня во многом уникальными кадрами событий Первой мировой войны. В целом же в России за годы войны было выпущено свыше 1200 художественно-игровых лент. Были в этом потоке и фильмы типа «За царя и Отечество», «Всколыхнулась Русь сермяжная», «За честь русского знамени» и другие, кинолубки типа «Подвиг рядового Василия Рябова» или «Подвиг казака Кузьмы Кручкова». В нашей кинолитературе было долгое время принято относиться к ним скептически – как к шовинистической, ура-патриотической продукции, но если посмотреть на них непредвзято, они по тональности, да и по художественным достоинствам мало чем отличались от подобной продукции времен Великой Отечественной. Война – она и есть война, и патриотическая тональность в обществе в период войны естественна…

А кинематограф российский в этих неблагоприятных для страны, но благоприятных для него условиях быстро развивался и быстро становился из аттракциона искусством.

ПЕРЬЯ РОССИЙСКОЙ «ЖАР-ПТИЦЫ»: НАРОДНОЕ ИСКУССТВО И ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОМЫСЛЫ XIX – НАЧАЛА XX В

Как сказочная Жар-птица, уникально и многоцветно народное искусство России. Одни народные художественные промыслы ведут начало от открытий русских умельцев еще домонгольской эпохи; другие получили развитие благодаря государственной политике или инициативе российских предпринимателей, дворян-благотворителей и купцов-меценатов; третьи – расцвели именно в XIX в. под воздействием научно-технической революции…

Как ни связано искусство XIX в. с искусством предшествующих веков истории государства Российского, имеет оно и свои типичные черты. С одной стороны, XIX в. стал своеобразной эпохой российского Возрождения – возрождения интереса к искусству Древней Руси, а значит, и древним полузабытым ремеслам, технологиям. С другой – бурное развитие техники отразилось прежде всего на декоративном искусстве. Появлению крупной промышленности и современного транспорта сопутствовал ряд социальных перемен, повлекших за собой постепенное исчезновение народного искусства и массовое производство изделий, которые ранее ремесленники изготовляли вручную (керамика, стекло, мебель). В то же время создание разнообразных салонов, выставок, ярмарок дало возможность народным художникам, ремесленникам быстрее и шире знакомиться с искусством не только своего края, но и других стран, – пишет в фундаментальной «Истории декоративно-прикладного искусства» знаменитый французский искусствовед Анри де Моран.

Для России, как и для ряда других стран Европы, XIX в. (особенно его вторая половина) характерен возрождением древних народных промыслов. Особо нужно выделить такие, получившие в XIX в. доминирующее развитие ремесла, как вышивка, керамика, художественные лаки, ковроделие, художественная обработка металла, камня, дерева, кости и т. д. В это время в России складываются (или получают новое развитие) такие приобретшие затем мировую известность художественные школы, как абрамцево-кудринская резьба, богородская резьба, великоустюжское чернение по серебру, вологодское кружево, гжельская керамика, городецкая роспись, дымковская игрушка, елецкое кружево, жостовская роспись, кировский капо-корень, крестецкая вышивка, кубачинская художественная обработка металла, мстерская вышивка, мстерская миниатюра, палехская миниатюра, скопинская керамика, тобольская резная кость, торжокское золотое шитье, федоскинская миниатюра, холмогорская резная кость, холуйская миниатюра, хотьковская резная кость, хохломская роспись, чукотская резная кость, шемогодская прорезная береста. Одно их перечисление (далеко не полное) заняло столь много места. Конечно же, в историографическом очерке невозможно (да и нужды нет) рассказать об всех. Нам представляется важным показать здесь место этих промыслов в культуре России XIX в., расцвет которой к концу века был составной частью поступательного развития государства Российского…

В том, что распахнулись в своем многоцветье чудесные перья Жар-птицы народного русского искусства, можно видеть и влияние законов развития промышленности, предпринимательства, и субъективную заслугу многих замечательных наших соотечественников, сделавших развитие народных промыслов делом своей жизни. И здесь без упоминания, как минимум, имени княгини М. К. Тенишевой, да имени купца и промышленника С. И. Мамонтова не обойтись. И дело не столько в том, что развиваемые при их содействии народные ремесла оказывали позитивное воздействие на развитие промышленности, сколько в том, что шло прямое воздействие на души сотен и тысяч людей, приобщавшихся к прекрасным традициям народного искусства, по тем или иным причинам, почти утерянным к концу XIX в.

Уникальный опыт народных промыслов России имел в основе два очень важных компонента: ремесло, навыки, умение, приемы, передававшиеся из поколения в поколение, и – искусство, как озарение, вдохновение, пробужденный народный талант.

Будете в Москве, в уютном, с умело и тонко построенной экспозицией Музее В. А. Тропинина и художников его времени, обратите внимание на одну из лучших картин «тропининского» зала – картину «Кружевница» (из коллекции «Третьяковки»). Конечно же, нужно многое знать, чтобы самой вести певучую мелодию русского шитья, художественной вышивки. Но разве перед вами процесс холодного ремесла? Нет – художник поймал момент вдохновения мастерицы и испытываемого ею в этот момент счастья.