Евреи в древности и в Средние века

высшей иерархии, во Франции мы не слышим уже более ни о

чем подобном. Если в каролингскую эпоху интерес к еврейским

книгам широко был распространен одинаково как в светских, так и в духовных кругах, то в конце двенадцатого столетия

подобный факт представлял уже обращавшее на себя специальное внимание исключение. В 1192 году один монах вздумал изучать еврейские книги и обратился с этой целью к еврейскому учителю. На это было обращено особое внимание, и

клервосскому аббату поручено было расследовать это дело и

сделать соответствовавшее внушение прегрешившему монаху122.

К этому времени успело измениться, впрочем, отношение

к евреям не только со стороны высших духовных кругов, но

частью и со стороны светской аристократии. Показательным

в этом отношении представляется пример одной знатной

дамы, не желавшей пользоваться каретой, после того как в

ней проехалась еврейка123.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Потеря торгового значения и обращение

к ссудозалоговым операциям

Нередко перелом в судьбах западноевропейских евреев, в

их экономическом положении и экономической деятельности, равно как и в их взаимоотношениях с окружающим внешним

миром, связывают с фактом крестовых походов. Крестовые походы повлекли за собою сближение между народами Востока

и Зс лада, имели своим последствием оживление западноевропейской торговли и вместе с этим образование в западноевропейских государствах национального купеческого класса, вытеснившего евреев из области торговли в область исключительно кредитных и денежных операций. В таких приблизи122 Статуты цистерцианского ордена 1196 года у МагЬёпе’а: Thesaur. nov. anecd., IV, p. 1292.

123 Gudemann. Geschichte… der Juden in Frankreich und Deutschland. S. 25-26.

322

тельно чертах изображается значение крестовых походов и их

влияние на судьбу западноевропейских евреев1.

Время крестовых походов, действительно, до известной степени совпадает со временем перелома в жизни и судьбе западных евреев; наиболее острый момент этого перелома и собственно переходная эпоха, действительно, приходятся на вторую половину двенадцатого и первую половину тринадцатого

столетия. Время крестовых походов, таким образом, отчасти с

некоторым правом может быть названо границей между двумя

эпохами в истории евреев Западной Европы, поскольку вообще может быть речь об установлении хронологических рамок

по отношению к такому сложному и многообразному и в то же

время длительному и поступательному процессу, как процесс

экономического развития народа, рассеянного по всей Европе

и находившегося в отдельных странах и государствах в различных условиях и в различной обстановке. Мы не должны, например, упускать из виду, что в Италии процесс вытеснения

евреев из области торговли и вместе с тем перелом в условиях

их экономической жизни и в их экономическом положении не

только начался, но в сущности уже и завершился ко времени

первого крестового похода, что и самый переход к новым условиям для итальянских евреев не был ни столь резким, ни столь

значительным, как в других западноевропейских странах, так

как торговля никогда не занимала в их жизни такого исключительного значения как в этих последних. Во Франции и

Англии картина экономической жизни евреев также заметно

начала изменяться еще с конца одиннадцатого века, и таким

образом, во всяком случае, начало этого процесса должно быть

отнесено еще ко времени, предшествовавшему первому крестовому походу. И только, быть может, в Германии время перелома в жизни евреев хронологически до некоторой степени совпадает с началом эпохи крестовых походов.

1 Такая схема долгое время являлась господствующей; см., например, Stobbe. S. 103; ср. И. Кулишер. Экономическое положение евреев на

Западе в средние века. - «Восход», 1901, № 9. С. 27-38. Однако еще у

Рошера, отмечавшего последовательность в вытеснении евреев из области торговли, мы находим более правильную точку зрения. В то же

время и некоторые из новейших исследователей не успели освободиться

от такой упрощенной и в то же время преувеличенной оценки значения

крестовых походов в жизни западных евреев; см., например: Hoffmann.

Der Geldhandel. S. 7-8; Honiger в Zeitschrift fur Geschichte der Juden in Deutschland. Band I. S. 94 f.; см. также Aronius, N° 232.

323

ii*

Таким образом, даже в качестве границы, разделяющей одну

от другой две различные по своему экономическому характеру

и значению эпохи в жизни еврейского народа, эпоха крестовых

походов может приниматься лишь условно и с известными оговорками. Еще осторожнее мы должны быть при оценке значения и последствий самого факта крестовых походов. Искать в

этом факте объяснения хронологически приблизительно с ним

совпавшей перемены в положении западноевропейских евреев и

тем более усматривать в нем непосредственную причину этой

перемены, значит, по нашему мнению, становиться на совершенно неправильный путь. Подобная преувеличенная оценка значения самого факта крестовых походов и его последствий, во

всяком случае, нуждается в весьма существенных ограничениях. Сближение с Востоком и хотя бы временное обладание

восточными рынками, явившееся важнейшим следствием первых крестовых походов, не могло непосредственно отразиться

на судьбе западных евреев хотя бы потому, что из области восточной левантийской торговли евреи оказались вытесненными еще задолго до первого крестового похода. Можно было

бы, таким образом, говорить лишь о посредственном влиянии

факта крестовых походов, влиянии, отразившемся на жизни и

судьбе западноевропейских евреев, лишь постольку, поскольку

этот факт имел значение для развития европейской торговли и

экономической жизни средневековой Европы вообще. Вопрос

об этих общих последствиях крестовых походов имеет, однако, слишком отдаленное отношение к нашей теме, а потому и не

может служить здесь предметом специального исследования.

Ограничимся поэтому только общим замечанием, что если завоевание восточных рынков и могло иметь существенное значение в жизни итальянских торговых республик, то уже влияние этого факта на экономическую жизнь государств и областей средней и северной Европы было несравненно более отда-

леннмм, а следовательно, вместе с этим не могло не быть и

более слабым и менее значительным и существенным. Так, для

развития внутренней торговли во всех этих странах, так же

как и для развития внешних торговых сношений между Францией и Англией или между Англией и другими северными странами или, наконец, для возникновения немецкой ганзы, факт

овладения восточными рынками не мог иметь, да, конечно, и не

имел большого значения; а между тем именно все эти факты в

развитии европейской торговли и оказали наиболее существенное влияние, как увидим, на положение и судьбу евреев.

324

Не в крестовых походах и не в их последствиях, но именно в развитии внутренних и внешних торговых сношений во

Франции, Англии и несколько позже в Германии, в возникновении французских ярмарок, в образовании лондонской и

позднее немецкой ганз следует искать непосредственные

причины утраты евреями торгового значения и вынужденного обращения их к исключительно ссудным и денежным операциям2. На этих фактах мы прежде всего поэтому и остановимся. Начнем с Франции. До десятого столетия включительно, пока главными потребителями привозных товаров оставались исключительно представители высшей церковной и светской аристократии, пока вместе с этим и главными торговыми

центрами служили епископские резиденции так же, как и наиболее богатые и крупные аббатства, вся внешняя торговля сосредоточивалась почти исключительно в руках еврейских торговцев. Евреи, как мы видели, рассеяны были в это время по