Наследие Ирана

Сообщения мусульманских авторов о зороастрийских сектах в Иране в период после арабского завоевания позволяют предположить, что такие секты существовали и в сасанидское время. Но различия между этими «сектами» — чисто философские или «космологические». Так, Шахристани, писавший в XII в., говорит о секте зерванитов, которые считали Ормизда и Ахримана сыновьями Зрвана, «бесконечного времени», тогда как «маздеисты» придерживались строгого дуализма и не считали, что Ормизд и Ахриман — единоутробные братья. Проблема происхождения злого начала, Ахримана, несомненно вызывала споры в сасанидском зороастризме, как и в других религиях; насколько известно, нет сект, которые различались бы концепцией происхождения зла и противостояли в этом отношении друг другу. Следует, по-видимому, говорить не о сложившихся сектах, а о разных школах мобедов и схоластических спорах между ними; но единственное достоверное разделение зороастрийской церкви выражалось в существовании северной (парфянской) и южной (сасанидской) школ или течений 8.

Народные поверья, равно как и представления, сформировавшиеся еще в странах древнего Востока, сохранялись среди зороастрийцев и в сасанидскую эпоху. Большим авторитетом пользовалась астрология; простой народ верил в магию и демонологию. Такого рода верования дожили в Персии вплоть до настоящего времени, что отмечено многими исследователями 9. Труднее проследить, каковы были судьбы религиозно-философских учений — гностических, теософических, докетических, мессианистских и других течений. Они, несомненно, существовали в сасанидском Иране, многие из них продолжали сохраняться во времена ислама, но течения такого рода находят себе приют в разных религиях, так что трудно нередко установить, имеем ли мы дело с зороастрийским влиянием на ислам или с параллельным развитием. Мы не можем рассматривать здесь связи мистицизма или зороастрийской теософии с более поздним мусульманским суфизмом или философией ишракй Сухраварди и его школы. В работах А. Корбэна показано, что отзвуки идей и символики позднего зороастризма присутствуют в сочинениях некоторых мусульманских авторов 10. В зороастрийской ангелологии А. Корбэн находит аналогии исламским представлениям. Поразительное сходство обнаруживается и в представлениях о спасителе в зороастризме и в исламе (особенно в шиитском исламе) 11. Все это может быть предметом особой книги — о зороастрийской религии. Несомненно, что на поздний зороастризм наложила отпечаток схоластическая философия, возможно и мистицизм, которые отнюдь не являются творениями ислама.

Среди зороастрийских обрядов сасанидского Ирана более всего привлекало внимание иноземцев поклонение огню — целая сеть алтарей огня в державе. Атешкаде, храмы огня, поражали и мусульманских авторов, отметивших большое число этих храмов на территории всей Персии. Некоторые из них представляли собой очень простые сооружения — по существу, купол на четырех столбообразных стенках (чахар так,); другие — и таких было немало — отличались внушительными размерами. Пожертвования на храм огня считались, как и у современных парсов, актом благочестия, и многие храмы носили имена жертвователей. Храмы огня владели обширными землями и другим имуществом, но арабам должна была более всего бросаться в глаза простота их убранства, контрастирующая с позолотой и великолепием христианских церквей.

Начиная с ахеменидских времен поклонение огню совершалось обычно либо под открытым небом, на вершине холма или на платформе, либо в закрытом помещении храма; чахар так сасанидской эпохи был, видимо, своеобразным компромиссом. Ритуал и обряды зороастрийской государственной церкви отличались строгой регламентацией, что обусловило и шаблон в храмовой архитектуре 12. Тем не менее сеть храмов огня была наиболее примечательной особенностью церкви; источники могут показать, что эта сеть имела иерархическую структуру, подобную иерархии духовенства и чиновничества. Мы уже отмечали, что каждый царь имел свой огонь; кроме того, существовало по крайней мере три великих огня, связанных с тремя сословиями или кастами, известными уже в глубокой древности — огонь Фарнбаг для жрецов, огонь Гушнасп для воинов и огонь Бурзен Михр для крестьян и простого народа. Нет упоминаний о специальном огне для сословия писцов, то есть чиновников, лекарей, поэтов и т. д.; не исключено, что строгое распределение огней по сословиям существовало лишь в теории, но не имело практического значения для обрядов, ритуала почитания и попечительства над разными огнями, равно как и для облика храмов и других сооружений. Огни Варахрана (Бахрама) были наиболее распространенными и составляли основу сети храмов огня; они соответствовали, очевидно, главным огням провинций державы. Ниже их в иерархии огней шли огни городов, затем огни деревень и, наконец, огни каждого отдельного дома. Существовал строго установленный ритуал обновления, через, определенное время, всех огней: домашний огонь вновь зажигался от городского, последний — от огня Бахрама; эти правила, как и обряды очищения, должны были соблюдаться зороастрийцами неукоснительно 13. Многочисленные ограничения и запреты позднесасанидского зороастризма, известные из пехлевийских книг, рисуют нам религию, которая гораздо больше была озабочена обрядами и ритуалом, чем вероучением,— чисто внешнее единство культа, сходное в этом отношении с регламентацией кастового общества Индии или мандаринства в Китае.

К концу правления Сасанидов зороастрийская церковь вынуждена была сама отстаивать свое существование — государство, с которым она была так тесно связана, пришло в упадок. Не только внутренние причины ослабляли религию; на нее наступали и внешние силы. Манихейство, так и не задушенное окончательно мобедами, получило новых приверженцев, особенно в Средней Азии. Еще более внушительным было распространение христианства. Несторианская церковь имела епископства по всей стране, и источники полны рассказов о персах, которые занимали видное положение, но перешли в христианство и даже приняли мучения за новую веру. В последнее столетие правления Сасанидов заметен рост монофизитского христианства, в основном за счет несторианства. В целом христианство в Иране усилилось настолько, что могло бы, как считают некоторые, прийти на смену зороастризму, и лишь арабское завоевание помешало этому. Положение государственной церкви Персии в конце сасанидской эпохи было далеко не столь прочным, как несколькими столетиями раньше. Быстрые победы арабов могут показаться неожиданными, но с точки зрения религиозной успех ислама не выглядит столь поразительным, как об этом иногда пишут.

Сасанидская империя не смогла оказать серьезного сопротивления арабам прежде всего потому, что она была подорвана внутренними распрями, неудачными войнами с Византией и кризисом экономики и системы управления. Трудности начались уже при Хосрове II и неизмеримо возросли после его гибели. Хосров II Апарвез вступил на престол в 590 или 591 г. с помощью византийских отрядов, посланных императором Маврикием, чтобы поддержать Хосрова против узурпатора Бахрама Чубина; последнему, несколько неожиданно, уделено много внимания в персидском фольклоре и даже в мессианистской эсхатологии. Прошло 12 лет, и смерть Маврикия от руки Фоки дала возможность Хосрову начать военные действия против Византии. Сопротивление Византийской империи было ослаблено внутренними распрями, и сасанидские войска довольно быстро захватили Антиохию, Иерусалим и, наконец, Александрию — персы снова восстановили границы империи Ахеменидов. Когда персидские отряды появились под Константинополем, казалось, что Иран должен повергнуть своего давнего врага. Но очень скоро роли переменились.

Новый византийский император Ираклий проплыл с войском по Черному морю на восток, и пока персидская армия находилась на азиатском берегу Босфора, высадился на Кавказском побережье, прошел по Армении и Азербайджану и ударил в самое сердце державы Сасанидов. Этот удивительный военный поход неоднократно исследовался учеными, но подробности продвижения Ираклия остаются неясными 14. Он захватил Ганзак (Шиз), важный религиозный центр в Азербайджане; персы были разгромлены. В 628 г. Ираклий овладел резиденцией царя царей в Дастагирде, около Ктесифона, но Хосров все еще отказывался от заключения мира. Персидские военачальники восстали, Хосров был схвачен и убит в тюрьме. Его сын и преемник Кавад II сидел на троне только шесть месяцев и умер — не то от яда, не то от болезни.