Сакалиба

до этого ушел в ставку халифа; следующее по времени упоминание о нем относится к зу-

л-ка 'да 334 г.х. (4 июня - 2 июля 946 г.), когда он находился с новым халифом Исма'и-лом

ал-Мансуром (945-952) в Кайруане [311, с. 182]. 12 декабря 946 г. он принял участие в

сражении при Маккаре. В первой половине следующего года Бушра, судя по всему,

оставался с ал-Мансуром; 22 августа 947 г. он, вместе с другим спугой-саклаби -

Кайсаром, - был послан против отдельных отрядов мятежников18.

Менее удачливым полководцем оказался Майсур. Некоторое время он с войсками стоял

между ал-Махдиййей и Кайруаном. Когда Абу Йазид взял Кайруан, Майсур двинулся

против него. 2 ноября 944 г. Майсур проиграл решающее сражение и был убит берберами

из племени Бану Камлан, заключившими тайное соглашение с Абу Йазидом.

В рассказах источников о борьбе фатимидских халифов со сторонниками Абу Йазида

упоминаются и некоторые другие сакалиба. Саклаби Тарик сопровождал халифа ал-

Мансура, и тот, как мы знаем, остановился однажды в его палатке, когда в начале 335 г.х.

(2 августа 946 - 22 июля 947 г.) фатимидские войска вошли в земли берберов-санхаджа

[108, с. 29]. Впоследствии, видимо, в середине шавеала того же года (май 947) он вместе с

другим слутотл-саклаби, Васифом, был послан против крепости Кал'ат Шакир. Крепость

вскоре пала, после чего ал-Мансур вновь призвал к себе Тарика, а Васиф был послан

против Кал'ат 'Укар, которой ему также удалось овладеть [311, с. 244- 247]. Кайсар ас-

Саклаби взял Гадируан [108, с. 32; 311, с. 244], а затем вместе с другим слуг ой-саклаби, Шафи', принимал участие в осаде Кал'ат Кийана [311, с. 244]. По сообщению ал-Макризи

(1364-1442), под Кал'ат Кийана был и другой слуга-ся/отйбм, Хафиф[158,с. 156].

Следующее упоминание о нем относится к сафару 336 г.х. (22 августа - 22 сентября 947 г.), когда он вместе с другим слугой-саклаби, Масруром, привел ал-Мансуру подкрепления, набранные из берберов-кутама [158, с. 172; 108, с. 30]. Впоследствии Масрур сопровождал

ал-Мансура на пути в Тахерт и был назначен наместником этого города [158, с. 172]19.

До нас дошли весьма интересные сведения о том, откуда привезли Тарика и Кайсара. В

одном источнике конца X в. мы читаем, что при Исма'иле ал-Мансуре несколько слут-

сакалиба подверглись однажды наказанию; то были Кайсар, Музаффар, Тарик и другие

сакалиба из Булгара [290, с. 41]20. Первое побуждение, конечно, - видеть в этих людях

невольников из Волжской Булгарии, но такую трактовку нельзя считать единственно

возможной. Писавший в середине X в. ал-Истахри, как отмечалось выше (см.: часть I, гл.

2), называл Дунайскую Болгарию Булгар ад-Дахши. Применение названия Булгар к

Дунайской Болгарии можно встретить и у других авторов [310, с. 123, 142, 143, 148, 205,206; 248, т. 7, с. 423; 271, т. 4, с. 118]. Отождествление Булгара этого фрагмента с

Дунайской Болгарией представляется более вероятным. Прежде всего, рабы с Балканского

полуострова поставлялись в Африку (об этом см.: часть III, гл. 1), тогда как невольникам

из Волжской Булгарии для того, чтобы попасть в Магриб, надо было проделать намного

более долгий путь и, наверное, не раз сменить владельцев. К тому же, сами дунайские

болгары, как отмечалось выше, пытались наладить контакты с Фатимидами21. Поэтому

более вероятно, что Тарик, Кайсар и Музаффар были невольниками из Дунайской

Болгарии, хотя нельзя, конечно, безоговорочно отвергать и возможность альтернативной

трактовки.

Наряду с сакалиба, упомянутыми выше, в рассказах источников упоминается и еще один

слуга, сведения о котором не вполне ясны, а иногда даже противоречивы. Ибн Хаммад

(1150-1230) и ал-Макризи именуют его М.дам (видимо, Мудам) [108, с. 23; 148, с. 153, 173], Ибн ал-Асир - М.зам [248, т. 7, с. 199]", Ибн Халдун - М.рам [277, т. 4, с. 44], а у

Идриса мы видим форму Кидам, которую Ф.Дашрауи интерпретирует как Кудам [311, с.

177, 203, 215, 261, 291; 442, с. 191]гз. Есть затруднения и в определении нисбы. И.Грбек, писавший в начале 50-х гг., считал, что варианты сикилли и саклаби одинаково возможны

[491, с. 555]; следует оценить его прозорливость, поскольку на тот момент были

опубликованы только труды Ибн Хаммада, Ибн ал-Асира и Ибн Халдуна, из которых

первый вообще не указывает нисбу, а остальные пишут сикилли. Между тем в

последующие годы были изданы и другие важные источники - <Большая следующая

история> (<Ат-Тарих ал-Кабир ал-Мукаффа>) ал-Макризи и <Наилучшие известия> (<'Уйун ал-Ахбар>) Идриса, где об интересующем нас слуге также заходит речь. Ал-

Макризи пишет саклаби, а Идрис - саклаби с долгим вторым алифом, что исключает

возможность путаницы. Но открытие новых источников отнюдь не снимает проблемы:

написание саклаби встречается в трудах более поздних авторов.

Обычное предпочтение более ранних источников в данном случае не совсем оправданно.

Трактаты Ибн ал-Асира и Ибн Халдуна так же компилятивны, как и сочинения ал-

Макризи и Идриса, и основной вопрос состоит скорее в том, кто имел в своем

распоряжении лучшие источники. В этом отношении предпочтение следует, кажется,

отдать ал-Макризи и Идрису. Как показывают данные выше ссылки, Ибн ал-Асир и Ибн

Халдун упоминают о слуге лишь по разу, причем последний явно ошибается, считая, что в

335 г.х. (2 августа 946 - 22 июля 947 г.) М.рам был назначен наместником ал-Махдиййи.

Это утверждение противоречит и данным других источников24, и логике, так как ал-

Мансур назначил слугу наместником, когда покидал Кайруан, и, следовательно, должен

был оставить кого-то управлять именно этим городом. В то же время ал-Макризи

упоминает о Мудаме дважды, а Ид-рис и того больше - пять раз. Очевидно, ал-Макризи и

Идрис имели в своем распоряжении более подробные источники, и, следовательно,

доверять лучше той нисбе, которую указывают они. Разумеется, было бы

предпочтительнее иметь более ранние данные.

Первое упоминание об интересующем нас cnyrt-саклаби относится к 10 июня 946 г., когда

он во главе людей, называемых ал-маркусиййун'1Ь, защищает ворота Кайруана Баб Асрам

[311, с. 177]. Когда в августе того же года повстанцы были отброшены от города, ал-

Мансур, отправляясь преследовать их, назначил его наместником Кайруана; именно в этой

связи говорят о нем Ибн ал-Асир и Ибн Халдун, а до них - Ибн Хаммад [248, т. 7, с. 199; 277, т. 4, с. 44; 108, с. 23 соотв.; ср.: 158, с. 153; 311, с. 203]. На посту наместника Кайруана

слуга оставался, по-видимому, больше года. 11 декабря 946 г. он направил ал-Мансуру

донесение об умонастроениях в Кайруане [311, с. 215], а халиф в августе 947 г. послал ему

реляцию об окончательной победе над повстанцами [108, с. 31; 311, с. 261]. Думается, саклаби вполне справлялся с возложенными на него обязанностями. Мы незнаем ни о

каких волнениях в Кайруане; кроме того, слуга выполнил и приказ халифа о постройке

нового дворца ал-Мансуриййи [158, с. 173; 311, с. 291].

В ходе борьбы Фатимидов со сторонниками Абу Йазида произошел и еще один эпизод,

который никак нельзя обойти вниманием. 27 или 28 марта 947 г. ал-Мансур внезапно

напал на лагерь повстанцев в горах и разгромил их. Одержав победу, его воины сразу

бросились грабить лагерь врага и захватили огромную добычу. Видя это, ал-Мансур, как

пишет ал-Макризи, <приказал группе сакалиба убивать всякого, у кого найдется хоть что-

то из добычи, ибо они (воины. -Д.М.) увлеклись грабежом, покинули его (халифа. -Д.М.) и

рассеялись, так что с ним (халифом. -Д. М.) осталась лишь горстка людей> [ 158, с. 157; ср.: 311, с. 232].

Данный фрагмент открывает новую грань в истории фатимидских сакалиба. Мы видим,