Корни блицкрига

Начиная с Шарнгорста и прусской армии начала девятнадцатого столетия, германские вооруженные силы прошли через несколько реформ, коснувшихся организации и системы обучения войск.. Во время вспыхнувшей Первой мировой войны система обучения офицеров Генерального штаба, строевых офицеров, унтер-офицерского и рядового состава доказала свою эффективность. Многие довоенные офицеры были подготовлены в старомодных кадетских корпусах, объединивших жесткую военную дисциплину и обучение с изучением гражданских предметов. Параллельно с этим, растущее число кандидатов в офицеры получало базовое образование, позволяющее им поступать в университеты. Даже в девятнадцатом столетие баварская армия требовала Abitur (свидетельство об образовании, необходимое для зачисления в университет) от всех стремящихся в офицеры, а процент обладателей такого свидетельства среди кандидатов в офицеры в прусской, саксонской и вюртембергской армиях вырос от 35% в 1890 году до 65% в 1912 году.{35} Довоенный кадет, прежде чем получить офицерское звание, в течение года проходил обучение в офицерской школе, кавалерийской или пехотной в соответствии со своей специализацией. После трех или четырех лет строевой службы офицер, как правило, старший лейтенант, мог сдать экзамены Генерального штаба и конкурировать за место в Военной академии в Берлине.

В последние годы перед Первой мировой войной приблизительно восемьсот офицеров ежегодно сдавали вступительные экзамены в Военную академию. Из них примерно 20 процентов успешно проходили это испытание и зачислялись в качестве курсантов для прохождения курса Генерального штаба.{36} Этот курс длился три года. Учебный план делал больший упор на изучение военной истории, тактики, логистики и оперативных вопросов, чем на изучение политики или мировой экономики. Это была система образования, больше направленная на создание элитной группы офицеров, чьим предназначением было эффективное командование дивизиями, корпусами и армиями на поле битвы, чем на создание офицерского корпуса, хорошо разбирающегося в широком круге политических и стратегических аспектов войны.{37} С момента попадания офицера в корпус Генерального штаба его карьера начинала тщательно управляться и включала в себя сменяющие друг друга периоды службы в полку и командования военной частью со службой в армейских штабах более высокого уровня. Членство в Корпусе Генерального штаба гарантировало офицеру более быстрое продвижение по службе и давало больше возможностей для достижения высоких командных постов, чем служба простым строевым офицером.

Обычный немецкий солдат был призывником. Поскольку перед войной в армию призывалось только около 60 процентов мужчин, имеющих право на военную службу, то вооруженные силы могли поддерживать высокие требования к качеству призывного материала. Средний довоенный немецкий призывник был здоровым, грамотным и вообще первоклассным материалом для подготовки солдат. Этот солдат также обучался вероятно лучшим унтер-офицерским корпусом в мире. Эти унтер-офицеры были профессионалами военной карьеры, тщательно отобранными с учетом высоких требований, и пользовались значительно большим престижем в обществе, чем сержанты в Великобритании, Франции, или Соединенных Штатах. Немецкому унтер-офицеру после завершения его военной карьеры гарантировали пенсию в 1 500 марок, а также преимущественное право при получении работы на государственной службе, железных дорогах и в почтовой системе. Местные органы власти также предпочитали бывших унтер-офицеров, потому что они были компетентными, надежными и прилежными в работе.{38} Карьера унтер-офицера была большой социальной ступенькой наверх для многих крестьян и фабричных рабочих, гарантируя хорошее будущее и доступ в круги мелкой буржуазии.

Высококачественный офицерский и унтер-офицерский корпус в сочетании с изобилием качественных призывников гарантировали адекватный уровень обучения немецких солдат и подразделений. Для обучения старших командиров, высших штабных работников и крупных соединений, прусская армия одной из первых начала использовать крупномасштабные маневры мирного времени дивизионного и корпусного масштаба. Уже перед войной 1870 года прусская армия практиковала систему полевых маневров, включавшую институт независимых посредников и свободную игру подразделений друг против друга.{39} Ежегодный корпусные и дивизионные маневры давали офицерам Генерального штаба опыт в области управления передвижениями крупных войсковых масс, а старшим и младшим командирам возможность проверить эффективность их тактики ведения боевых действий.

Немцы вступили и в Первую мировую войну с армией, подготовленной в Европе наилучшим образом, и сумели удержать ее преимущество, заключавшееся в системе обучения, в ходе всей войны. Военная академия была закрыта на время войны, но система отбора кандидатов в офицеры Генерального штаба сохранилась, а также были открыты специальные курсы для подготовки будущих генштабистов. Как только офицер получал статус испытуемого Генерального штаба, его отправляли на фронт для получения дополнительного опыта службы под руководством опытных штабных офицеров. Для подготовки офицеров военного времени создавались офицерские курсы. Лейтенанта Эрнста Юнгера, добровольца 1914 года, служившего в течение четырех лет на западном фронте, в 1915 году полк отправил в тыл в Германию для прохождения базового офицерского курса. В апреле 1916 он посетил другой офицерский курс под руководством своего дивизионного командира. В январе 1917 его отправили на четырехнедельные курсы командиров рот.{40} Интенсивная армейская программа обучения, делавшая упор на подготовке офицеров и унтер-офицеров, обеспечила германской армии хороших командиров на нижнем уровне командования. Старшие командиры доверяли способностям своих самых младших офицеров при постановке боевых задач и в более маневренной войне 1918 года немецким командирам уровня отделения, взвода и роты давали соответственно гораздо больше тактической независимости, чем их британским или американским противникам.

Поскольку тактика ведения боевых действий значительно изменилась, верховное командование начало программу переобучения фактически целой армии. На западном фронте девять артиллерийских школ были нацелены на обучение артиллерийских офицеров новой тактике артиллерийского дела.{41} Практически все артиллерийские части постепенно подверглись ротации и побывали в тылу в 1917–18 годах с целью перерегистрации всех орудий и обучения офицеров и орудийных расчетов новой тактике.{42} В сентябре 1916 года позади линии фронта были созданы курсы для ротных и батарейных командиров с целью изучения ими новой оборонительной тактики. Точных цифр об общем количестве офицеров, посетивших эти курсы, нет, но лишь одна армейская группа. под командованием наследного принца Вильгельма, «в конце 1916 года отправила 100 офицеров и 100 унтер-офицеров на курсы продолжительностью 5–6 недель».{43} Во время подготовки к наступлению в 1918 году целые дивизии выводились с фронта в тыл для их обучения. Подразделение Юнгера было выведено с фронта в тыл в начале 1918 года для обучения в течение нескольких недель тактике штурмовых групп, включая учения с применением боевой стрельбы, что привело к несчастным случаям и жертвам.{44} Людендорф так описывал свою программу подготовки к наступлению в 1918 году: «На Западе мы восстановили курсы по подготовке высших командиров и штабных офицеров, также как и для младших, вплоть до отделенных, командиров, чья деятельность была столь важным фактором при достижении успеха. Отмеченная деятельность получила распространение во всей армии. Я начал с обучения подразделений, и закончил учениями формирований всех родов войск и всех масштабов. Учения с применением огневого вала осуществлялись с использованием настоящих боеприпасов, а пехота обучалась следовать непосредственно за ним.»{45}

От частей, выводимых в тыл для отдыха и пополнения, ожидалось проведение интенсивных тренировок небольшими подразделениями. Верховное командование разработало гибкую двухнедельную программу обучения для ротных и батальонных командиров, чтобы использовать то время, пока их подразделения находились в резерве. К 1918 основной упор снова делался на обучении меткой стрельбе, также как и на тактике атак, контратак и маневренных боевых действий.{46} Маленькие подразделения, как ожидалось, проведут свои собственные учения с использованием боевых патронов и ручных гранат позади линии фронта.{47}