Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

Кроме того, национальный фактор снижал и так невысокую боеспособность польской армии. Мобилизованные украинцы и белорусы отнюдь не горели желанием умирать за «независимую Польшу», в которой не соблюдался принцип равноправия этнических групп. Об их отношении к начавшейся войне можно судить по тогдашней частушке:

По замечанию В. А. Невежина, «свою лепту в освещение «польской» тематики на этапе подготовки и проведения «освободительного похода» Красной армии внесли представители советской интеллектуальной элиты: писатели, журналисты, кинематографисты. На штатные должности в редколлегии периодических изданий действующей армии были назначены С. Вашенцев, В. И. Лебедев-Кумач, А Т. Твардовский, Е. А. Долматовский» [482].

На широкую известность в народных массах было обречено творчество поэтов-песенников. Приведем два характерных примера. Для 52-ой стрелковой дивизии, воевавшей в составе созданного на время похода Белорусского фронта, поэтами Евгением Долматовским и Владимиром Луговским была специально написана песня «Мы прошли с боями все Полесье…»:

Известнейший советский поэт-песенник Михаил Исаковский отозвался на события сентября 1939 г. в характерной для него задушевной манере, написав песню о двух братьях. С гениальной простотой Исаковский в стихотворном произведении изложил практически все аргументы советской пропаганды, переведя их с сухого официального языка на язык, доступный широким народным массам.

Не оставались в стороне и советские художники. На примере советского сатирического журнала «Крокодил» В. А. Невежин рассматривает тот существенный вклад, который внесли в «общее дело» художники карикатуристы. «В советской карикатуре осени 1939 г. тема военного поражения Речи Посполитой и падения ее государственности являлась одной из ведущих. «Обыгрывалась» она, главным образом, путем изображения панического бегства с поля боя польского военного руководства. Сформировался своеобразный стереотип польского офицера и генерала времен кампании сентября 1939 г. Это — военнослужащий в конфедератке, с саблей, наградными знаками на груди, в сапогах со шпорами, но, как правило, не идущий в атаку, а стремительно убегающий от противника, под которым подразумевалась Красная армия».

Отметим, что период между первой и второй мировыми войнами можно считать «золотым веком» жанра политической карикатуры Тема отношений между двумя странами была одной из центральных и в польской графике. СССР представал традиционно в образе русского медведя, то кровожадного, то жалкого, либо в образе заросшего большевика-лапотника, чуждого всякой польско-европейской цивилизованности, за что его пинками за двери этой Европы и выставляли [485].

Изобразительные, наглядные средства, в первую очередь, плакаты, а также транспаранты, иллюстрированные журналы, стенные газеты, почтовые марки, использовавшиеся в пропагандистской работе, имели ряд преимуществ перед другими формами политической пропаганды и агитации. В первую очередь, они несли сильный эмоциональный заряд. Кроме того, легче воспринимаясь, нежели текст, изображение на плакате или фотографии передавало достаточно полное описание событий. Многократное повторение в плакатах одних и тех же сюжетов, деталей и пр. способствовало возникновению и укреплению вполне определенных установок, главная из которых формулировалась примерно так: пришли «свои» и освободили от «чужих». Другими словами, изобразительная пропаганда очень доступно излагала факты, формулировала оценки и обозначала призывы, то есть позволяла использовать три основных средства пропагандистского воздействия

Одним из главных мотивов ввода советских войск на территории Западной Украины и Западной Белоруссии провозглашалось стремление взять под защиту проживавшее в Польше белорусское и украинское население. Очевидным образом подразумевалось, что основная угроза мирным жителям исходила со стороны нацистской Германии, но, связанное союзническими обязательствами, советское руководство в официальных заявлениях избегало упоминаний о государстве, развязавшем войну. Кроме того, отступавшие польские части зачастую срывали свою злость на мирном украинском и белорусском населении, обостряя давно существовавшие антипольские настроения. Оппозиционные настроения к полякам были настолько сильны, что вступление РККА прошло спокойно. Более того, во многих населенных пунктах восточнославянское население восторженно, с энтузиазмом и надеждой приветствовало наступающие части РККА, сформированные, по большей части, опять-таки, из «своих» — этнических украинцев и белорусов. «В городах, местечках и селах Западной Украины и Западной Белоруссии, которые занимает Рабоче-крестьянская красная армия, население встречает наши части с огромной радостью и ликованием», — писал в газете «Правда» «официальный» историк Емельян Ярославский в разъяснительной статье «Кому мы идем на помощь». Приведем несколько свидетельств этих событий. Первое опубликовал в октябрьском номере журнала «Пропагандист и агитатор РККА» батальонный комиссар Ф. Гончаров: «В одном из сел бойцов и командиров Красной армии обступили крестьяне. Они просили дать им газеты. Один из товарищей вынул из полевой сумки номер газеты «Красноармейская правда» за 16 сентября. На первой странице был напечатан большой портрет товарища Сталина. Старик-крестьянин схватил газету, прижав ее к губам, облил слезами радости дорогие черты лица вождя всех угнетенных. Бойцы, не дрогнувшие в недавней схватке с польскими частями, не могли спокойно наблюдать эту потрясающую сцену. Многие из них украдкой утирали повлажневшие глаза». Другое свидетельство, опубликованное в декабрьском номере того же журнала, принадлежит старшему политруку Г. Галанину: «Вокруг работников редакции (газеты «Красноармейская звезда», прикомандированной к танковой части — Е. М.) собирались группы крестьян, освобожденных от панского гнета. Завязывались задушевные беседы. Люди впитывали в себя каждое наше слово, задавали сотни вопросов о СССР и радовались, как дети, когда один из красноармейцев на десятирублевке показал портрет Ленина». Безусловно, журнальные статьи написаны политработниками, что априори означает их идеологическую направленность, но вместе с тем обращает на себя внимание непосредственная эмоциональная реакция людей на визуальные образы — фотографию Сталина и рисованный портрет Ленина на денежной купюре.