Россия в Первой Мировой. Великая забытая война

Крайне быстрое увеличение воздушного флота и отсутствие старших офицеров с довоенным авиационным стажем выдвинуло во всех странах на высшие посты в воздушном флоте людей, не служивших в нем ранее; наоборот, командиры авиационных частей и низших их соединений всюду назначались из летного состава — во Франции, Англии и России — из летчиков, в Германии из наблюдателей. Летчики комплектовались как офицерами, так и солдатами (в Германии почти исключительно последними), наблюдатели — только офицерами.

Б. Тыл и снабжение. На тыл в войну легла двойная задача: обеспечить фронт как личным составом, так и материальной частью. Наиболее остро обстоял вопрос с летным составом, месячная потребность в пополнении которого доходила до 15 %; не говоря уже о новых формированиях и потерях вследствие аварий, авиация на западном фронте по проценту потерь в бою (в летном составе) стояла непосредственно за пехотой и впереди всех других родов войск. Это вызвало широкое развитие сети многочисленных летных и наблюдательских школ, начальных и совершенствования. Довоенные методы кропотливого обучения отдельного ученика сменились массовой подготовкой летчиков в кратчайший срок. Среди нелетного состава развитие воздушного флота выявило ряд новых специальностей; приспособлений к ним лиц схожих мирных профессий (мотористов, фотографов) или обучение им вновь также вызвало к жизни разнообразные школы и учебные части. Не менее серьезно обстоял вопрос с материальной частью. Жизнь самолета на фронте определяется в несколько (3–4) месяцев; быстрая смена типов заставляла иногда снимать их с вооружения и раньше; некоторые типы устаревали, не дойдя еще до фронта. В общем, на каждый самолет на фронте приходилось в школах, парках и т. п. 2–3 самолета в тылу. Поэтому общая продукция авиапромышленности выражалась десятками тысяч самолетов и моторов. Довоенные заводы, имевшие характер полукустарных мастерских, не могли, конечно, удовлетворить этим потребностям: можно сказать, что авиационная промышленность как таковая создана мировой войной, которая одна позволила перейти к серийному производству. Был создан ряд новых заводов, приспособленные к авиапроизводству деревообделочные (самолетов) и автомобильных и судостроительных (моторов). Война указала на совершенную невозможность в военное время базироваться только на авиазаводах мирного времени: стратегической базой авиации во время войны является вся промышленность страны. Наибольшего развития автопромышленность достигла во Франции, которая за время войны выпустила 51 000 самолетов и 93 000 моторов, широко снабжая не только свой воздушный флот, но и союзников (особенно моторами). Германская промышленность дала за войну около 46 000 самолетов и около 40 200 моторов, а также 120 больших дирижаблей. Англия, позднее начавшая мобилизацию промышленности, вскоре довела ее продукцию до 55 000 самолетов и 41 000 моторов. Наоборот, Соединенные Штаты, приступившие к созданию воздушного флота лишь в 1917 г., несмотря на громадные ассигнования (свыше полутора миллиардов долл.), ограничились в области самолетостроения копированием одного типа английских самолетов (D. Н. 4.) и постройкой учебных машин; американские экспедиционные силы были вооружены преимущественно французскими самолетами. В области моторостроения американцам удалось создать свой тип и выпустить 42 341 мотор. В России за время войны было построено около 3000 самолетов по французским образцам; самолеты Сикорского («Ильи Муромцы») и Григоровича (летающие лодки) были единственными ценными русскими конструкциями. В значительной части русская авиация пополнялась ввозом французских, а затем и английских самолетов; точно так же все моторы были заграничного происхождения.

Громадное потребление авиацией высококачественного жидкого топлива выдвинуло остро нефтяной вопрос. Антанта, не имевшая собственной нефти, широко снабжалась ею Америкой, в Германии же, несмотря на захват румынских нефтеносных районов и преимущественное, наравне с подводными лодками, удовлетворение требований авиации, недостаток бензина во вторую половину войны ограничивал и численность и интенсивность полетной работы немецкой авиации.

Литература:

Общие труды: Ortlieb. L’aéronautique hier — demain, 1920 г. (вышел русский перевод 1924 г.); Сборник L’aéronautique pendant la guerre mondiale, 1920; J. Mortane. Histoire de la guerre aérienne, 2 тома; Rayleigh. The war in the air. Vol. I, 1922 (доведена только до 1915); Neumann. Deutsche Luftsreitkräfte im Weltkriege, 1920; Moppner. Deutschend’s Krieg in der Luft, 1921. Имеется некоторое количество работ, посвященных истории отдельных частей (Chavagnes. Le grouppe des Cygognes, 1920; 8-й том австралийской официальной истории войны: Australian Air Force in 1914–1918 и т. п. (мемуаров Рихтгофена и др.) и отдельных монографий, а также уставы и наставления военного времени. По русскому фронту историческая литература отсутствует. Имеется несколько брошюр военного времени (наиболее выдающиеся Ткачева и Крутеня) и наставления: сухопутное 1916 г. и морское — 1917 г.

Е. И. Мартынов. Реорганизация армий и современное их устройство

Крупные изменения в военном искусстве, то есть в стратегии и тактике, всегда вызывают соответствующие перемены и в устройстве армий. Со второй половины прошлого века (XIX век. — Примеч. ред.) под влиянием быстрого прогресса техники началась та эволюция в военном искусстве, которая продолжается и в настоящее время и которая до мировой войны еще только намечалась, а в период ее с появлением многочисленных новых средств борьбы стала обрисовываться с полной ясностью. Эта эволюция происходит в трех направлениях: материализация, демократизация и огрубение военного искусства.

Материализация выражается в широком использовании всевозможных боевых машин и технических средств. Армия как бы насыщается техникой, или, употребляя современное выражение, она «машинизируется». В военном деле применяется общий принцип организации производства, состоящий в том, чтобы «всюду, где это возможно, заменять труд человека работой машины». Личный состав армии постепенно обращается в своего рода прислугу при машинах. По словам Фоша: «Армия завтрашнего дня должна строиться на машинной базе, а не на человеческой». В прежнее время при простоте и однообразии тогдашних средств борьбы превосходство вооружения не играло столь большой роли, в современной же войне самый лучший воин без соответствующей машины чувствует себя беспомощным. Например, к концу мировой войны на психику германских войск, сражавшихся на западном фронте, сильно влияло сознание всевозрастающего превосходства неприятеля в области техники. Тем не менее, большую ошибку делают и те, которые на основании указанной материализации приходят к отрицанию настроения армии. Каков бы ни был прогресс техники, человек, как представитель ума и воли, все-таки навсегда останется главным деятелем на войне; без хорошо обученных и мужественных солдат самые совершенные боевые машины окажутся несостоятельными. Таким образом, оба эти фактора, человек и машина, не могут быть противополагаемы, они взаимно дополняют друг друга и в отдельности немыслимы.

Демократизация заключается в рассредоточении власти и, так сказать, в раскрепощении личности. Было время, когда вся армия действовала как одно целое, управляемая командами полководца; затем она постепенно расчленялась на отдельные все более мелкие части, начальникам коих предоставлялась известная свобода действий; в настоящее время даже «боевые группы», то есть основные ячейки, из которых складывается весь боевой порядок, живут самостоятельной жизнью; мало того, даже отдельные бойцы пользуются небывалой прежде независимостью. Военное искусство как бы демократизуется. Сохраняя до известного предела объединяющую волю, оно перестраивается на принципе самодеятельности мелких групп и отдельных людей. Дух самостоятельности и инициативы проникает весь организм армии, что не только вызывается требованиями техники, но и находится в полном соответствии с общими условиями народной жизни.