Римская история в лицах

Выше я написал, что в 97-м году было непохоже, чтобы Марию вновь пришлось начальствовать над римским войском. Но в жизни, как известно, не так уж редко происходят события маловероятные. Спустя еще семь лет, когда ему уже стукнуло шестьдесят пять, Марий снова оказался командующим на полях сражений. Правда, не главнокомандующим, а легатом, и на полях уже два столетия мирных — в срединной Италии. В 91-м году началась война между Римом и коалицией его бывших италийских союзников, известная в истории как «Союзническая война». Назревала она давно. С незапамятных времен римляне заставляли некогда побежденные, а затем зависимые от Рима италийские города поставлять солдат для вспомогательных контингентов римского войска. Их численность все возрастала. Против тевтонов и кимвров под командой Мария сражалось уже больше италиков, чем римских граждан. Между тем солдаты союзников Рима не участвовали в дележе военной добычи, а сами союзные общины не получали никакой доли в завоеванных вне Италии землях. Зато смертная казнь в армии, отмененная для римлян, сохранялась для италиков. Правда, италийские купцы в новых римских провинциях пользовались такими же привилегиями, что и римляне, но зато взятая на себя Римом функция надзора за местным гражданским самоуправлением италиков нередко расширялась до полного беззакония и произвола назначаемых римским претором префектов.

Союзники издавна пытались добиться уравнения в гражданских правах с римлянами. Они обращались за поддержкой то к оптиматам, то к популярам, встречали сочувствие со стороны лучших людей обеих партий, понимавших, что будущее Рима зависит от прочности его союза с италиками. Но все попытки законодательным путем распространить права римского гражданства на союзников наталкивались на упорное сопротивление как узколобых аристократов, так и плебса. И те, и другие с одинаковой тупостью усматривали в этих попытках посягательство на свое неотъемлемое право превосходства над всеми неримлянами. Именно в связи с проектом закона о гражданстве для союзников потерял поддержку римского плебса, а затем и погиб Гай Гракх. Теперь, тридцать лет спустя, такая же участь постигла другого римского трибуна, предложившего аналогичный закон, — Марка Ливия Друза. Он тоже погиб, хотя и не в результате сражения в городе, как Гракх, а от руки убийцы. Парадоксально, что этот Марк Друз был сыном того Марка Ливия Друза, который на стороне сената принял участие в заговоре против Гая Гракха.

Лишившись таким образом последней надежды добиться уравнения в гражданских правах мирным путем, союзные общины объединилсь и объявили войну Риму. Оставим в стороне перипетии этой довольно кровопролитной и бесславной междоусобицы. С каждой стороны в ней участвовало примерно по 100 тысяч солдат. Война велась одновременно во многих местах по всей Италии. Она закончилась фактической победой союзников. Терпя поражение за поражением, римляне вынуждены были в 89-м году принять закон, предоставлявший полное римское гражданство всем италикам, которые в двухмесячный срок прекратят военные действия против Рима. Этим они добились раскола в лагере союзников и сумели в течение еще одного года одолеть тех из них, кто, не доверяя римлянам, стремился сокрушить до конца их гегемонию в Италии. В результате Союзнической войны почти все население Италии получило права полного гражданства. Число римских граждан, таким образом, по меньшей мере удвоилось и достигло примерно трех миллионов человек. Правда, для уменьшения политического влияния италиков они были приписаны только к восьми из тридцати пяти римских триб, так что при подведении окончательного итога любого голосования в комициях лишь восемь из тридцати пяти голосов могли зависеть от настроения бывших союзников Рима.

Стоит еще отметить, что, оказавшись в крайне затруднительном положении, римский сенат впервые за всю историю Республики вынужден был призвать в армию вольноотпущенников, то есть не вполне полноправных граждан Рима. Им была поручена наименее ответственная миссия охраны побережья. Весьма прискорбным следствием Союзнической войны было падение дисциплины и деморализация римской армии. В нее был мобилизован чуть ли не весь римский сброд. Нередки были случаи не только неповиновения командирам, но самосуда и расправы солдат над некоторыми из них.

Однако вернемся к нашему герою. Общее руководство рассредоточенными по всей Италии военными действиями во время Союзнической войны оставалось за консулами. Марий командовал на одном из ее многочисленных «фронтов» и то лишь недолгое время. Ему пришлось с горечью убедиться в том, что для роли полководца он уже слишком стар, и сложить свои полномочия. Зато более всех других в этой войне отличился командовавший в нескольких важных сражениях Луций Корнелий Сулла — бывший легат, а затем соперник Гая Мария.

Теперь Марий был лишен всякого влияния в Риме. Терзаемый бессильной досадой, он никак не мог помешать восхождению Суллы, который ввиду своих заслуг в этой войне был, вполне естественно, избран консулом на 88-й год (до этого, в 93-м году Сулла уже избирался претором).

Тем временем в Азии и Греции понтийский царь Митридат, воспользовавшись тем, что Рим был занят Союзнической войной, отобрал у римлян чуть ли не все земли, захваченные ими еще в первой половине прошлого века во время Сирийской и Македонских войн. После короткой передышки Рим, весьма заметно ощущавший потерю доходов от своих богатейших провинций на Востоке, должен был начать серьезную войну против Митридата. Так же естественно, что главнокомандующим в качестве проконсула сенат назначил Суллу. Тот начал набирать новую армию и готовился в 87-м году, после сложения консульских полномочий, отправиться в Азию. Однако этот нормальный ход событий был прерван новыми политическими осложнениями в Риме.

Согласие сенаторов и всадников, объединившихся против Сатурнина и Главции, просуществовало недолго. Уже через несколько лет после подавления мятежа соперничество двух сословий римского нобилитета разгорелось с новой силой. Главной причиной тому послужило самоуправство всадников в провинциях. Все их действия после передачи им (по закону Гая Гракха) судов о вымогательстве оставались совершенно безнаказанными. Интересы компаний с участием сенаторского капитала, а порой даже и самих наместников провинций, беззастенчиво ущемлялись корпорациями публиканов. Судебные коллегии всадников грозили парализовать всю деятельность сената. Поэтому даже упомянутый ранее трибун Ливий Друз провел было закон о передаче этих коллегий обратно сенаторам при условии удвоения численности сената путем введения в него трехсот всадников. Впрочем, после убийства Друза весь комплекс его законов был отменен.

Теперь, в 88-м году, когда на повестку дня встал вопрос о возвращении под владычество Рима провинции Азия, где особенно остро сталкивались интересы сенаторов и всадников, выбор главнокомандующего для войны с Митридатом приобретал особое значение. Сенат назначил Суллу, который был бесспорным его сторонником. Трибун Публий Сульпиций Руф предложил народному собранию своим решением, вопреки сенату, назначить главнокомандующим Мария, как это было сделано за двадцать лет до того, во время войны с Югуртой. Впрочем, «революция Сульпиция», как ее иногда называют историки, началась не с этого.

36-летний Сульпиций Руф был вообще фигурой своеобразной. Богатый и знатный патриций, убежденный консерватор, он вместе с тем считал необходимым в интересах римского могущества довести до конца дело Друза и добиться полного уравнения в правах союзников Рима. А для этого включить их равномерно во все 35 избирательных триб. Это в корне изменило бы гражданское положение союзников, так как они получили бы реальную возможность влиять на решения римских комиции. Кроме того, Сульпиций предлагал включить во все трибы по месту жительства и вольноотпущенников. Понимая, что сенат будет всему этому всячески препятствовать, он принял сторону популяров, путем усыновления перешел в плебейский род и добился своего избрания в народные трибуны. Закон о включении союзников во все трибы он предложил одновременно с законом о возвращении из изгнания сторонников Сатурнина и законом об исключении из сената всех сенаторов, имеющих более двух тысяч денариев долга. Последний закон имел своей целью очистить сенат от промотавших свое состояние и морально опустившихся аристократов, склонных ввиду этого к взяточничеству и иным недостойным поступкам. В качестве достаточно весомого и отвечающего новым веяниям аргумента в пользу своих законов, Сульпиций на собственные средства нанял свиту из трех тысяч вооруженных дубинками люмпенов, а шестьсот молодых людей из высшего слоя всадников образовали вокруг него своего рода «антисенат».