У государевых дел быть указано...

Во главе Посольского приказа стояли думные чины: до 1667 г. – думные дьяки, а затем думные дворяне, окольничие, бояре. После Андрусовского мира (1667) общегосударственное значение Посольского приказа повысилось настолько, что он перестал быть зависимым от Думы и стал особым самостоятельным управлением. Начальники Посольского приказа в масштабах государства были по сути дела вторыми после государя персонами в администрации. И если раньше они часто были вынуждены угождать родовитым боярам, то теперь царь Алексей Михайлович решил повысить их статус, во-первых, дав им боярское достоинство, и во-вторых, изменив титул и наименование их должности. С 15 июля 1667 г. ближний боярин А.Л. Ордин-Нащокин был назначен начальником Посольского приказа с титулом «царственные большие печати и государственных великих посольских дел сберегатель». [51] Начальники осуществляли общий надзор за деятельностью вверенного им учреждения, выходили к царю и Боярской Думе с решением тех или иных текущих проблем на еженедельном докладе, а также своим личным авторитетом и пристрастиями оказывали влияние на международные дела Российского государства. Дела и дипломатические документы хранились в отдельном ящике начальников Посольского приказа. Как правило, это были наиболее важные и «актуальные» посольские грамоты, чаще всего в подлинниках. [52]

Товарищами или помощниками начальников оставались приказные дьяки. С появлением во главе приказа знати (бояре, окольничие, думные дворяне) товарищами (помощниками) становились и думные дьяки, которых можно рассматривать как первых заместителей начальника. До середины XVII в. помощники начальников были в единственном числе и занимались всем спектром вопросов, находившихся в ведении этого учреждения. С 1649 г. их число увеличивалось и к 70-м гг. XVII в. в Посольском приказе насчитывалось одновременно до 4-х товарищей начальника. В Описи архива Посольского приказа 1673 г. отмечены два ящика второго посольского дьяка Е.Р. Юрьева [53]В одном из них представлено собрание документов о русско-шведских посольских съездах 1658–1666 гг., в которых он непосредственно участвовал. [54] Вероятно, во второй половине XVII в. вторые дьяки имели собственное делопроизводство и архив. Интересно, что содержимое ящиков Юрьева время от времени сверялось с описями, и в них фиксировались все изменения (1653/54, 1666/67, 1672/73 годы). [55]

Подьячие приказа делились на 4 статьи (разряды): первая (старые), вторая (средние), третья («молодшие»), неверстанные. Деление на старых и молодых (вторая или «иная» статьи), по-видимому, существовало все рассматриваемое время. Третья статья впервые официально зафиксирована в 1653–1654 гг. по случаю рождения царевича Алексея Алексеевича. [56] Основным показателем принадлежности к тому или иному разряду являлся размер годового оклада, который прослеживается с 1640-х гг. Неверстанные подьячие сформировались в конце 60-х гг. XVII в. Первое официальное их упоминание относится к 1668–1669 гг. [57]

Старые подьячие стояли во главе повытий – отделов, ведавших сношениями с определенными странами, а также другими делами (иностранная почта, надзор за иностранцами, татарами, толмачами, переводчиками и др.). Молодые и средние выполняли роль переписчиков, составляли справки по текущим делам. Неверстанные брались в приказ без жалованья для того, чтобы они присматривались к делам, знакомились со спецификой внутриприказной работы данного учреждения, доказывали свою профессиональную пригодность, к ним же можно отнести и учеников при приказе. [58]

Количество повытий и распределение дел между старыми подьячими не было постоянным и могло изменяться. На протяжении второй половины XVII в. в среднем было пять повытий. С.А. Белокуров приводит две записи распределения дел между старыми подьячими, относившиеся к апрелю 1677 и сентябрю 1689 гг. [59] Эти данные в определённой степени подтверждаются при сопоставлении с росписью 1673 г. [60] При этом исследователь обращает внимание на аналогичность распределения дел в 1702 и 1710 гг. Можно сделать вывод (если не считать дел, не относившихся к дипломатическим отношениям), что три повытья (М. Алексеева, Нефимонова и Тарасова) ведали сношениями с Европой и два повытья (Симоновского и Н. Алексеева) – с Азией. [61] Когда кто-либо из старых подьячих временно отсутствовал, его дела распределялись между оставшимися. Повытья назывались по имени своего руководителя и не отражали характера дел, в них производившихся.

Передача дел от одного подьячего к другому происходила по разным причинам, в том числе и по челобитью за мздоимство. 27 сентября 1660 г. по челобитной Поисия митрополита газского, греческого архимандрита Прохора и «все греки» их приказные дела велено было передать от С. Полкова П. Долгово, так как Степан берет «посулы великие, а дел не делает». [62]

Старые подьячие ведали деньгами, собираемыми с подведомственных городов на содержание приказа. Казна находилась в руках одного человека, по-видимому, первого в списке подьячих. С 1656 по 1668 гг. за нее отвечал Я. Поздышев. Когда он был за границей, его подменял М. Постников. [63] При этом Я. Поздышев все время занимал первое место в списке подьячих, М. Постников – третье, а с 1660–1661 гг. – второе. Для управления казной приказа подбирались служащие с соответствующими навыками. Так, в 1658 г. из Галицкой четверти в Посольский приказ перевели И. Истомина, на прежнем месте он «у приходу и у росходу был». [64]

Деление на статьи намечалось и среди переводчиков. Как и у подьячих, определяющим в этом случае оставался размер годового жалованья. Кроме того, происходило выделение из среды данной категории служащих дворян по московскому списку, что постепенно становилось более устойчивым критерием. Впервые подобное пожалование было осуществлено в 1658 г. Имраэль (Михаил) Семенов мурза Кошаев получил его за крещение в православную веру. [65] Массовое же распространение пожалования получили в первой половине 70-х гг. Всего они затронули 10 человек (2 переводчика восточных языков и 8 – западных). Правда, следует отметить, что подобные деления не влияли на должностные обязанности переводчиков, все они осуществляли устный и письменный перевод, а также использовались как гонцы и посланники.

Функции толмачей значительно разнообразнее – перевод устной речи, постоянное участие в зарубежных посылках (переводчики достаточно редко покидали пределы страны) и на полковой службе в действующей армии. Правда, между 1664 и 1668 гг. толмачи прекратили выполнять обязанности приставов (имеются в виду приказные приставы), а с 1671 г. наметилось их резкое сокращение, в первую очередь за счет специалистов восточных языков. В 1676–1677 гг. происходило сокращение их содержания (до 60%) за счет ликвидации поденного корма. Это свидетельствовало о снижении значения данной категории служащих.

Золотописцы оформляли красками, золотом и серебром дипломы и грамоты, посылаемые с посольствами в сопредельные государства, а также жалованные грамоты, книги для царского и приказного обихода и некоторые иные заказы. Золотописцев можно разделить на старших и младших: первые относились по своему статусу к старым подьячим, а вторые (появлялись в связи с ростом объемов работы с 1661 г.) занимали промежуточное положение между переводчиками и толмачами.