Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983)
Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983) читать книгу онлайн
Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983) Предисловие Данная работа посвящена исследованию Рима в начале и, арской эпохи. Она открывается вводной главой, включающей обзоры научной литературы и использованных источников. Оба обзора написаны с таким расчетом, чтобы дать общее представление, потому что исследованию каждого из вопросов, которые служат содержанием последующих глав, предпосылается соответствуюи~ий очерк. В нем дается анализ состояния изученности темы, а также источников, непосредственно к ней относящихся. Именно поэтому в той части первой главы, которая посвящена научной литературе, мы старались сосредоточиться на главных направлениях в историографии проблемы, не стремясь рассмотреть все, даже полезные с точки зрения наших интересов труды, если они касались более частных вопросов. То же самое относится и к разбору источников. В первой главе мы стремились охарактеризовать в первую очередь источники по их видам и типам, отмечая главные черты и специфику в применении к работе над избранной проблел~ой. В работе, естественно, часто упоминается Ромул, Ромулов Рим, ромул ово время. У нас нет оснований считать Ромула вполне исторической личностью, реальным персонажем. Но мы опускаем, говоря о нел~, эпитет "легендарный" не случайно. И дело не в том, что его пришлось бы повторять слишком часто, а в том, что в личность Ромула вкладывается определенный смысл. Не вдаваясь здесь в характер имени основателя Рима, чему посвящены спеииальные страницы настоящей работы, заметим лишь, что в нем слились воспоминания не об одном, а, вероятно, о нескольких людях, что его деяния явили собой некий итог их деятельности. Кроме того, разумеется, ему были приписаны действия последующих, в том числе вполне реальных царей, точные представления о которых за давностью стерлись. В Ромуле можно видеть символ определенных явлений, за его именем стоят действительные исторические факты и процессы, события, связанные с целой плеядой живших в конце IX - начале VIII в. до н. э. вождей. С именем Ромула все определеннее связывают сейчас хронологический аспект начала римской истории именно раннего железного века. Это необходимо оговорить, поскольку хронологические рамки древнейшей истории Рима значительно расширились. Так называемая "римская вилланова> перестала считаться первым поселением на месте вечного города. В настоящее время с помощью археологии доказано обитание людей' на притибрских холмах по крайней мере с середины II тыс. до н. э. Не считаться с этим обстоятельством нельзя. Но оно понуждает нас к уточненшо терминологии. В многовековой истории Древне~о Рима следует выделить древнейшую стадию, конечным рубежом которой является начало царской эпохи. II ты; сячелетие - это только еще истоки Рима. Сам Рим, персонифицированный в фигуре Ромула, начинается в эпоху раннего железного века; эта стадия обретает воплощение и в более реальной личности Нумы. Время правления этих двух царей- важный рубеж и потому, что история здесь выходит за рамки лишь угадываемых направлений развития, т. е. становится подлинной историей, и потому, что в это время отчетливо обозначаются процессы, ведущие Рим от первобытности к архаическому государству. Именно на заре царской эпохи высвечиваются те явления, которые сопровождают процесс формирования Римского государства; именно в правление первых царей выявляются общественные формы, сопутствующие становлению Римского государства и проливающие свет на генезис римского полиса. Выяснение этих процессов и является целью настоящей работы.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
68 Sen., de ira, I, 15, 2.
69 См.: Г ю н т е р Р. К развитию социальной дифференциации в древнейшем Риме.--
ВДИ, 1959, Хо 11, с. 66.
~о Р е r u z z i Е. Origini di Roma, ч. I, р. 128.
164
веческих изображений в реку связывает с Геркулесом и Макробий (Sat., I, 11). Одно из объяснений состоит у него в том, что это было воспоминанием об умерших спутниках героя, чьи души вслед за куклами как бы устремлялись по воде на родину"до которой они не дошли. Второе говорит о замене человеческих жертвоприношений богу Диту. Эти многочисленные упоминания и объяснения совершенно, как нам кажется, исключают толкование Аргеев, предложенное Пальмером ", согласно которому ежегодно сбрасывались в реку прошлогодние соломенные. палатки, служившие местом совершения аргейских священнодействий по куриям. Очень трудно разглядеть в словах "ягппlacra" и "effigies", которые употребляются Варроном и Макробием, палатки или шалаши. Интерпретация Пальмера тем более не убедительна, что античные авторы дают дополнительный материал в пользу существовавших у римлян человеческих жертвоприношений, отказ от 'которых связан с Аргеями. Макробий задает своему воображаемому собеседнику риторический вопрос: "Что же, лишать права голосования столь ученых мужей, подобно тому, как сбросить с моста шестидесятилетних?" Эта загадочная фраза стала в Риме поговоркой, которую пытался объяснить Фест. Под словом "depontani" у него стоит: так назывались шестидесятилетние, которых сбрасывали "с моста". Под словом "sexagenarii" у него идет лакунированный текст, в котором говорится, что поговорка происходит от древнего аргивского обычая приносить ежегодно в жертву Отцу Диту шестидесятилетнего человека в память о прибытии Геркулеса, но это было запрещено, и весталки стали бросать в Тибр соломенных кукол. Некоторые же, как передает Фест, говорят, что обычай пошел от того времени, когда после освобождения от галлов во время голода стали избавляться от шестидесятилетних, бросая их в Тибр. Третье объяснение Феста, почерпнутое им у Сенния Капитона, сводится к тому, что молодые люди во время избирательных комиций кричали, что стариков надо сбрасывать с мостков, потому что они не исполняют общественных должностей, что вопрос об избрании должен решаться ими, молодыми.
Как кажется, последнее объяснение является стыдливым прикрытием существовавшего в древности обычая, шокировавшего просвещенный Рим с его традиционным почтением к древности и старости. Это подтверждается другими римскими празднествами. Об одном из них рассказывает Фест. Поясняя название Piscatori ludi, т. е. праздник рыбаков, он говорит, что богу Вулкану приносят в жертву живых рыбок вместо человеческих душ. О другом празднестве сохранились сведения в сокращении Фестова словаря у Павла Диакона под словом Pilae. Там сказано, что во время Компиталий на перекрестках подвешиваются чучела и куклы мужского и женского облика, потому что этот день считается посвященным подземным богам, которых зовут Ларами. И чучел надо столько, сколько рабских голов, т. е. рабов, а кукол -- сколько детей, чтобы боги щадили живых и довольствовались этими чучелами и человеческими изображениями. Это известие
~' P a l me r R. The archaic Community of the Romans. Cambridge, 1970, р. 90.
165
Павла Диакона по смыслу и значению совпадает с упомянутым выше сообщением Макробия о жертвах детьми в пользу матери Ларов и свидительством Варрона о жертвоприношении рабов на могиле Акки Ларенции.
Итак, действительно, в Риме, как и в других обществах7', некогда существовали человеческие жертвоприношения, связанные с недостатком средств к существованию. Относительно замены их бескровной жертвой, имитирующей человека во время Аргейских процессий, есть сведения, возводящие их к Геркулесу, т. е. связывающие их с греческим влиянием. Однако у Варрона (11, VII, 43) и у Ливия (I, 21, 5) введение Аргейских священнодействий относится к Нуме. Здесь можно высказать предположение, что ахейские греки познакомили предков римлян со своей практикой. Но утвердилась она позднее, в начале царской эпохи, и, вероятно, была зафиксирована Нумой в числе других сакральных установлений.
Подводя итог, можно заметить, что именно при Ромуле и Нуме происходят запреты на человеческие жертвоприношения. Разумеется, отказы от таких жертвоприношений имели место и раньше. Ведь судьба близнецов и основание ими Рима -- не что иное, как проявление обыкновения избавляться от лишнего, ненужного потомства, с одной стороны, и как воплощение ver sacrum -- с другой. Ver sacrum определяется Павлом Диаконом в связи с необходимостью для италиков, живших некогда в тяжелых условиях, подверженных опасностям и приносивших поэтому в жертву живые существа. Чег sacrum, согласно его пояснению, заменило убийство невинных детей обычаем высылать их, повзрослевших, за пределы обитания общины для основания колонии. Отказ от кровавых и жестоких истреблений людей нельзя объяснить, вслед за античными авторами, просто смягчением нравов. Это смягчение было обусловлено глубинными экономическими причинами, подьемом уровня производства. В том же ряду стоит и появление института рабства в Риме, в свою очередь, способствовавшее дальнейшему прогрессу производительных сил. Таким образом, известиям античных авторов о существовании рабов в начале царской эпохи можно доверять. Но, повторяем, преувеличивать численность и значение рабов на заре римской истории не приходится. Рабство только зарождалось; рабы не сформировались еще в класс, образование сословия рабов едва наметилось.
~2
СЕМЬЯ (FAMILIA)
Кроме рода глубокая римская древность знала еще семью. Институт familia Romana был в республиканскую и императорскую эпохи основной социальной ячейкой, тесно связанной
' См.: Козинцев А. Г.. Переход к земледелию и экология человека.-- В кн.: Ранние земледельцы. Л., 1980, с. б -- 33.
с развивавшейся и утверждавшейся частной собственностью, и потому находился под пристальным вниманием римских юристов. Благодаря их свидетельствам современные ученые получили в свое распоряжение богатый материал. Историки права подробно описали структуру и функции римской фамилии.
Первым из специалистов по истории Рима восстановил из обломков рассказов античных авторов и юридических памятников римскую фамилию как патриархальную семью Т. Моммзен. Но он рассматривал ее в качестве элемента государственной эпохи и на самых ранних ступенях истории видел в семейных общинах зачатки государственного устройства 7'. И. Марквардт 74 очень подробно охарактеризовал в "Справочнике римских древностей" (где семье посвящен особый, 7-й том) структуру семьи и юридическое положение ее главы -- pater familias, а также находившихся в его власти жены -- in manu, детей -- in patria potestate, рабов -- in dominicia potestate.
В более новое время римская семья вызвала специальный интерес Р. Парибени75. Но он сосредоточил свое внимание на нравственных устоях, выгодно отличающих ее, по его мнению, ог семьи у других, в том числе индоевропейских народов. В изображении Р. Парибени familia romana выглядит идеализированно как основа человеческих добродетелей. Одновременно с этой книгой писался многотомный труд К. У. Веструпа"'. Он занимает особое место в историографии проблемы. Его источниками являются не только античная традиция и юридические памятники, но и обширный материал по этнографии древних и современных первобытных народов. Однако этим значение труда Вест- рупа не ограничивается. Римская фамилия исследуется им многосторонне -- как проявление общности культа, общности собственности и отцовской власти -- patria potestas. Важно и то, что Веструп рассмотрел римскую фамилию исторически, в развитии, выявляя первоначальные древние ядра в более поздних юридических формулах, характеризовавших семью эпохи классического римского права.
Будучи ученым идеалистического мировоззрения, Веструп считает первичным, конституирующим фактором римской фамилии общность культа и сакральную солидарность поколений. Он выступает против идеи И. Бахофена о матриархате как об универсальной стадии развития человечества и против понимания матриархата как строя, в котором женщина занимала господствующее положение. Вместе с тем он признает наличие матрилинейной системы родства как следствие промискуитета, однако категорически относит эти явления к неиндоевропейским народам. Этот тезис, разумеется, принять нельзя, потому что он неоднократно опровергнут современными этнографическими
