Римская диктатура последнего века Республики

В исследовательской литературе существует некритически высказанное мнение о том, что диктатура Суллы, в том числе и процесс предоставления ему диктаторских полномочий, соответствовали всем нормам римской конституции ^{364}. Трудно согласиться и с высказываниями по поводу того, что инициатива назначения Суллы диктатором могла принадлежать сенату ^{365}. Главным нашим аргументом в данном случае является замечание Аппиана, что, избирая интеррекса, сенат ожидал проведения консульских выборов (Арр. В. С, I, 98).

Попытаемся разобраться в возникшей коллизии. По римской конституционной традиции решение о введении диктатуры принимал сенат (Cic. De leg., III, 9, 4; ср.: Plut. Marc, 24). Т. Моммзен считал, что официальное сенатское постановление по этому вопросу было не обязательным ^{366}. Судя по свидетельствам Ливия, возможно, это и так. Однако при любых обстоятельствах и в любой форме решение о назначении диктатора исходило от сената ^{367}. Далее сенатское решение передавалось одному из консулов, который по согласованию с сенатом определял кандидатуру диктатора и предлагал ее куриатным комициям. По существу, он выносил в народное собрание закон о назначении диктатора и его компетенции — lex curiata de imperio ^{368}. Куриатный закон нельзя считать простой формальностью. Несмотря на то что комиции лишь голосовали предложенную кандидатуру, только после этого решение сената принимало официальный характер.

В ноябре 82 г. при введении диктатуры Суллы была сделана попытка сохранить традиционные формальности: Сулла как проконсул удалился из Рима, сенат избрал интеррексом принцепса Луция Валерия Флакка, который внес в куриатные комиции закон о назначении Суллы диктатором (Cic. De leg. agr., III, 5; Ad Att., IX, 15, 2; Plut. Sulla, 33; Vell., II, 28, 1). Однако эти выборы во многом были лишь видимостью соответствия республиканской традиции ^{369}. Аппиан подчеркивал, что инициатором введения диктатуры был именно Сулла, в данной ситуации частное лицо: он «приказал» сенату избрать интеррекса, «поручил» Флакку внести в комиции lex curiata de imperio, определил продолжительность, компетенцию и исполнителя вводимой диктатуры. По поручению Суллы интеррекс, не имея законных оснований и нарушая существовавшую процессуальную норму, внес в куриатные комиции закон о выборе диктатора — lex Valeria. Кроме того, именно Сулла назвал и будущего носителя диктаторских полномочий — себя самого.

Вопрос о том, было ли имя Суллы названо в законе, остается спорным прежде всего из-за состояния источников. Сам закон полностью не сохранился, а свидетельства современников очень лаконичны. В силу этого некоторые исследователи считают возможным говорить о наличии имени Суллы в законе ^{370}, другие — нет ^{371}. Бесспорно одно: комиции утвердили кандидатуру Суллы, которая была продиктована Валерию Флакку. В условиях сулланского террора это было равносильно приказу. Цицерон говорил:

«Римский народ принял закон, чтобы его (Суллы. — Н. Ч.) личная воля могла выступать в качестве закона — legem populus Romanus iusserat ut ipsius voluntas ei posset esse pro lege» (Cic. In Verr., II, 3; 82, 4—7). Плутарх подчеркивал, что Сулла в течение 10 лет «назначал себя» то диктатором, то консулом, то проконсулом (Plut. Compar. Sulla, 1; ср.: Plut. Sulla, 33). По мнению современников, которое привел Аппиан, Сулла все устроил по своему желанию, не было речи о законах и голосовании, это была лишь тень выборов — видимость свободы (Арр. В. С, I, 97; 99).

Lex Valeria имел еще ряд отклонений от традиционной нормы ^{372}. У Аппиана есть замечание о том, что диктатура предлагалась не на 6 месяцев, как прежде, а на неопределенный срок (Арр. В. С, I, 98). В этом плане легитимность диктатуры Суллы также представляется проблематичной. Следуя античной традиции, в соответствии с которой Сулла на 80 г. получил консулат, Э. Габба, Э. Бэдиан, Ф. Инар считают возможным говорить об относительной легитимности власти Суллы, т. к. он пробыл в должности диктатора законные 6 месяцев: став консулом, он сложил с себя диктаторские полномочия, а в 79 г. отказался и от консульской власти ^{373}. Подавляющее большинство ученых считает, что диктатура Суллы была введена на неопределенный срок, что явилось принципиальным новшеством. Этот общий тезис вызывает сомнение лишь по поводу корректности предложенных учеными определений и аргументации. Так, еще Т. Моммзен высказал предположение, что Сулла избирался диктатором с расчетом, что диктатура имеет ограничение по продолжительности, но он сам определит срок действия своих полномочий: Сулла отказался от неограниченной власти лишь в 79 г. ^{374} В. С. Сергеев считал возможным говорить о том, что Сулла стал dictator perpetuus, т. к. поставленные задачи не предполагали временных ограничений ^{375}. По мнению А. Кивени, диктатура Суллы не была ограничена сроком, но, выполнив в течение года свою задачу, он затем сложил диктаторские полномочия ^{376}.

В античной литературе на этом вопросе подробнее всех останавливался Аппиан. Он подчеркивал, что впервые диктатура не была ограничена временем и это придавало ей форму абсолютной тирании — τυραννίς έντελής (Арр. В. С, I, 99). Более того, Аппиан совершенно однозначно и недвусмысленно говорил, что для сохранения видимости республиканского правления Сулла был избран на 80 г. консулом, но оставался при этом в должности диктатора (Арр. В. О, I, 103). Косвенные свидетельства о том, что Сулла сложил диктаторские полномочия и стал частным лицом лишь в 79 г., ко времени консульских выборов на предстоявший 78 г., есть у Плутарха (Plut. Sulla, 34).

Таким образом, получившие в традиции Аппиана и Плутарха представления об особом характере диктатуры Суллы, а также то обстоятельство, что различий в положении Суллы на протяжении 81—80 гг. практически незаметно ^{377}, позволяют считать сулланскую диктатуру неограниченной во времени.

Специфика сулланской диктатуры обнаруживается не только на процессуальном уровне, но и на уровне компетенции диктатора. На это указывают по крайней мере три обстоятельства. Первое состоит в том, полномочия Суллы были прописаны в законе, следовательно, законодательно закреплены. В соответствии с общей формулировкой куриатного закона, данной Аппианом, Сулла получал право проводить законопроекты, которые он сочтет необходимыми для восстановления порядка в государстве (Арр. В. О, I, 99). Этому вполне соответствует полученная Суллой титулатура — δικτάτωρ έπί θέσει νόμων… και καταστάσει της πολιτείασ (Арр. В. С, I, 99,12—13), что тождественно латинской формуле — dictator legibus scribundis et rei publicae constituendae (ср.: Cic. De leg. agr., III, 5, 3—6) ^{378}. Плутарх довольно подробно расшифровал эту общую формулировку lex Valeria: Сулла не нес никакой ответственности за все уже совершенное им, на будущее получал право распоряжаться жизнью и имуществом граждан и организовывать управление Римом, Италией и провинциями (Plut. Sulla, 33; ср.: Арр. В. С, I, 97). Не все современные исследователи признают наличие в lex Valeria норм, определявших компетенцию диктатора ^{379}. Э. Габба, например, отрицал наличие в нем пункта об оправдании всех предшествовавших диктатуре действий Суллы ^{380}. Некоторые историки считают возможным говорить о том, что комиции приняли лишь общую формулировку закона, на основании которой сложилась позднее конкретная политическая практика Суллы ^{381}. Отметим однако: и Плутарх подчеркивал, что все это «было постановлено» именно lex Valeria (Plut. Sulla, 33, 4), и Аппиан отмечал, что это «было прибавлено» к закону (Арр. В. С, I, 99, 10—11). На наш взгляд, нет оснований не доверять античным свидетельствам.