У Понта Эвксинского (Том 2)

К полудню, когда воины начали поговаривать о привале, им повстречалась незнакомая конница, быстро приближающаяся из дымной мглы. Дружинники оживились, сонная дрема слетела. Старшие окриками приказали сомкнуть ряды и склонить копья. Передовой отряд лучше других вооруженных воинов поднял невообразимую пыль копытами своих коней. Табана с неудовольствием прикрыла лицо платком. Серо-аспидный слой пыли сразу заставил потускнеть ее алое одеяние и припудрил волнистые волосы.

Воины построились в конную лаву перед князем и княгиней, образуя заслон. Андирак выпрямился в седле и приложил руку к бровям.

- Глаза застилает! - с сердцем заметил он.- Скачут быстро, кони у них свежие!.. Но их немного.

- Ого! Го-го! - раздался протяжный крик. Встречные осаживали коней в ста шагах от передовых воинов мятежного войска.

- Ого! - изменившимся голосом отозвался Андирак. - Да ведь это Мирак!

Он заерзал в седле, однако постарался совладать с собою и выехал вперед. Табана продолжала ехать шагом. Она заранее знала, что Мирак не простит Андираку его промаха. И когда до ее ушей донеслись ругань и крепкая степная брань, она лишь усмехнулась. Поравнявшись с яростно спорящими князьями, взмахнула плеткой и приветливо кивнула Мираку:

- Здравствуй, Мирак! Слава и честь тебе от всего народа и войска! Ты достойно выполнил свое посольство. Да вознесут тебя боги на крыльях славы!

Мирак отвернулся от незадачливого товарища и отвесил поклон нарядной княгине.

- О Табана, ты похожа на невесту!.. Спасибо за твои слова! Но мое сердце разрывается, когда я думаю о своих дружинниках, они легли костьми по вине этого слепого мерина! Этого пьяного энарея! Тьфу на его глупую голову!

- Кто пьяный энарей?! - вспылил Андирак, хватаясь за рукоять меча.- Будь свидетельницей, Табана! Мы теперь будем спорить железными языками наших мечей!

- Прекрати, Андирак, свои угрозы, не распаляй своего сердца, оно у тебя еще меньше, чем голова. Свяжешься драться с Мираком - потеряешь и то и другое. А мне жаль тебя. Ты еще мог бы стать славным князем... Тебя же, Мирак, прошу: не упрекай Андирака, ибо побеждать и терпеть поражения - дело обычное в жизни воеводы. Пожмите друг другу руки и помиритесь. Вас рассудит Фарзой.

- Фарзой?.. Гм...- Мирак пристально посмотрел в лицо Табаны.

- Чего ты? - улыбнулась княгиня.- Уж не грызет ли и тебя черный червяк зависти?.. Я говорила тебе и еще скажу: пойдешь за Фарзоем, будешь велик и славен! Будешь упираться - сгинешь, как комар при первом морозе. Сейчас два пути: или с Диофантом и его наемниками - это путь позора и унижения, или с Фарзоем. Второй путь ведет к славе и успеху. Выбирай!

Мирак засопел от внутреннего волнения. Табана умела влиять на него. После минутного колебания князь вздохнул и сказал:

- Фарзой стоит лагерем у Трех Курганов. Это час пути.

- С богом вперед! - Табана взмахнула плетью.- Эй, воины! Вперед, под знамя славного князя Фарзоя, к славе, к победе, к добыче!

Войско дружно двинулось навстречу мглистым далям, воины затянули песню. Едучи плечо в плечо с Мираком, княгиня расспросила его подробно о его поездке, интересовалась внешностью Савмака, заставила подробно перечислить все вооружение, полученное в Пантикапее. Наконец засыпала расспросами о Фарзое как он выглядит и о чем больше всего говорит с друзьями?

- Знает ли он, что в твоем посольстве и я участница?

- Нет, княгиня, не знает. Я не сказал об этом Фарзою.

- Правильно поступил. Ну, а он сам не интересовался мною, не спрашивал обо мне?

- Нет. Но когда пленный воин сказал, что ты в отряде Андирака скрываешься от домогательств Гориопифа, то, как мне сказал Танай, он сильно разволновался...

- Разволновался? - оживилась Табана, оправляя ожерелье.

- И хотел сразу же выступать в поход, чтобы выручить тебя на беды... "Это,- говорил он,- жена покойного друга моего, и я обязан защитить ее жизнь и честь".

Лицо Табаны ярко вспыхнуло, брови дрогнули, улыбка расцвела, подобно весеннему степному маку. Вдова почувствовала себя почти полностью счастливой от сознания, что Фарзой не забыл ни дружбы с Бораком, ни ее самой.

- Мне кажется, что мы едем медленно,- вдруг сказала она.- А что, если Андирак поведет войско, а мы дадим коням волю и проскачем до лагеря галопом?.. Не люблю я эту томительную езду шагом!

9

На раскинутой кошме посреди княжеского шатра жаром горели золотые предметы. Пифодор бросил тут же связки мехов и зеленую накидку с золотым шитьем.

- Это - золотой калаф с самоцветами, говорят, принадлежал еще старой царице Камасарии. А накидка привезена царицей Алкменой из Фанагории.

Фарзой испытующе взглянул на усатую физиономию грека.

- Когда ты успел добыть такие украшения? Просто я удивляюсь тебе, родосец! Неужто в ту ночь, когда нас с тобою намеревались казнить?

Пифодор скривился в лукавой улыбке и затряс головой, звеня серьгою в ухе.

- Нет, не в ту ночь. Да не то важно, князь, а другое...

- Что же?.. Кому надевать столь красивые наряды? Женщин нет в нашем лагере. Надо отослать эти драгоценности обратно в Пантикапей и вручить Савмаку, он подарит их Гликерии.

- Нет, Гликерия не примет их, у нее есть и не такие!.. Она сама дала мне эти уборы!

- Для чего?

- Ах, князь, как коротка твоя память!.. Ведь в степи страдает от неудобств походной жизни жена друга твоего - Табана!.. И через час она будет здесь. Мирак выехал ей навстречу. Чем ты обрадуешь ее?.. Накормишь бараниной и угостишь боспорским вином? Это неплохо. Но если ты подаришь ей вот эти вещи, то угодишь ее женскому чувству как нельзя более.

Князь рассмеялся в, подойдя к греку, дружески хлопнул его рукой по плечу.

- Велики твои способности, пират! Ты мог бы стать царедворцем у какого-нибудь владыки - и, клянусь, был бы его любимцем! Хотя тебе у Палака и не повезло.

- Не повезло у Палака - повезет у другого скифского повелителя!

Грек усмехнулся и блеснул черными глазами.

- Что ж, будь по-твоему! Пусть вдова Борака носит царские одеяния, прошедшие через руки пирата.

Вошел Танай. На вопрос князя, что нового, ответил:

- Прибывают люди из степи. Только что подъехала ватага молодых степняков из северных родов, человек сто. И пеших из моего бывшего отряда уже собралось столько же. Лучшие из бойцов.