История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008).

Одной из основ режима, созданного Ельциным, явился механизм, который стал именоваться политологами, по аналогии с зарубежными примерами, «клиентельными» отношениями. Последние представляли тесные неформальные взаимосвязи вышестоящих «патронов» и нижестоящих «клиентов» по вертикали и горизонтали исполнительной власти. Своя «клиентела» была у президента страны, губернаторов регионов, мэров городов. Среди «клиентов» Ельцина после 1993 г. на ведущие позиции стали выдвигаться люди, назначаемые им самим, никак не зависящие от представительных органов власти и не известные в обществе. Среди властных институтов выделялась Администрация Президента, в которой «келейно» планировалась вся государственная стратегия, продумывались и предрешались все кадровые перемещения. В 1994–1996 гг. с руководством Администрации Президента во влиянии на власть активно соперничал еще один представитель президентской клиентелы – Анатолий Коржаков, начальник Службы безопасности Президента. Этот «серый кардинал» во многих вопросах пользовался большим влиянием, чем премьер-министр Черномырдин.

По мере приближения президентских выборов 1996 г. главной задачей окружения Ельцина стало обеспечить его переизбрание на эту должность. К тому времени популярность Президента среди избирателей опустилась до минимального уровня – 3–5 %. В 1993–1996 гг. во всех послекоммунистических странах Европы популярность антикоммунистических рыночных режимов существенно сократилась – сказались крайне тяжелые для общества результаты «шоковой терапии». В Польше, Венгрии, Литве, Словакии, Албании, Болгарии, бывшей ГДР на выборах побеждали бывшие коммунисты, объявившие себя социал-демократами. Но, придя к власти, они мало что могли изменить – собственность уже была приватизирована и возвращена по реституции и никто в народе ее снова обобществлять не желал. Через один-два избирательных срока антикоммунистические партии повсюду вновь вернулись к власти в восточноевропейских странах. Такая мирная и законная ротация партий различной идейной настроенности утвердила принципы демократической государственности в послекоммунистической Европе.

Иначе произошло в России. После приватизации 1991–1994 гг. основная масса граждан оставалась нищими, лишенными производящей доход собственности люмпенами. В этой среде лозунги коммунистов звучали всё более привлекательно, а гражданские права и свободы, полученные после августа 1991 г., ценились всё меньше. Поэтому у Ельцина перспективы победить на честных выборах практически не было, как, скажем, и у Леха Валенсы в Польше в 1995 г., но, в отличие от последнего, у российского Президента не было шансов и законно вернуться к власти на следующих выборах в 2000 г. Большинство россиян считали себя обворованными «прихватизацией» – они не получили от нее никаких материальных выгод (в противоположность восточноевропейцам, немало получившим от реституции вещных прав). Лидер КПРФ обещал расправиться с нуворишами и «вернуть собственность народу», то есть восстановить социалистические принципы хозяйствования. Скорее всего, это ему не удалось бы, но тогда, в 1996 г. нищий и голодный народ жаждал справедливости, и над новой элитой России нависла смертельная опасность. Она бы собственности лишилась навсегда.

Ельцин говорил в близком окружении, что он готов уйти, если народ его больше не желает, но люди, связавшие с его режимом свою судьбу и благополучие, были настроены на борьбу «до конца». Они мобилизовали все возможные средства, чтобы исправить ситуацию. Были использованы популистские приемы – приняты указы и распоряжения о незамедлительном погашении задолженности государства по выплате заработной платы, пенсий, пособий, студенческих стипендий, о мерах по поддержке военно-промышленного комплекса и армии. Президент пообещал в кратчайший срок прекратить военные действия в Чечне. На помощь Ельцину пришли самые богатые люди страны, сделавшие состояния благодаря новому режиму. Во время всемирного экономического форума в Давосе крупнейшие российские бизнесмены, названные позднее «давосской семеркой», а также «семибанкирщиной», заключили соглашение о финансовой поддержке ельцинской кампании.

Но денег всё равно катастрофически не хватало для погашения долгов по пенсиям и зарплатам. Ельцин тайно от правительства и, тем более, парламента, договорился с Францией и Германией о предоставлении быстрых кредитов, «чтобы не победили коммунисты». Личные друзья русского Президента, Президент Франции Жак Ширак и Канцлер Германии Гельмут Коль обещали помочь, хотя это была трудная задача – негласное изъятие из утвержденных национальных бюджетов крупных денежных сумм. На переговоры по составлению кредитных обязательств в Бонн и Париж были отправлены в феврале 2006 г. глава Управления делами Президента Павел Бородин и заместитель министра финансов Михаил Касьянов. Об их миссии не знал даже министр финансов Владимир Пансков. В итоге кредиты были выделены. Франция дала около полутора миллиардов долларов, Германия – три с половиной миллиарда. Деньги поступили на счета России к 1 мая 2006 г. Но так как переговоры велись тайно и в интересах конкретного лица, в случае победы Зюганова на президентских выборах международный скандал был бы теперь неминуем, а возврат долга – проблематичен.

Избирательный штаб Ельцина во главе с Анатолием Чубайсом и инициатор давосского соглашения Борис Березовский мобилизовали для проведения кампании и иные ресурсы. По всей стране щедро оплаченные поп-звезды без устали выступали на массовых концертах под лозунгами сплочения в поддержку Ельцина. Влиятельные электронные средства массовой информации были поставлены под контроль командой Ельцина не только с помощью денег, но и благодаря использованию административного ресурса. В осведомленных кругах говорили, что популярный генерал-патриот Александр Лебедь, командовавший группировкой российских войск в Приднестровье, был наскоро выдвинут избирательным штабом Ельцина в качестве еще одного кандидата в президенты, дабы оттянуть голоса избирателей-патриотов от Зюганова.

Тем не менее, Ельцин не смог победить с первой попытки. В первом туре выборов президента 16 июня 1996 г. голоса разделились так: Ельцин – 35,28 %; Зюганов – 32,04 %; Лебедь – 14,5 %; Явлинский – 7,41 %; Жириновский – 5,8 %. Каждый из пяти остальных претендентов получил менее 1 % голосов, в том числе М. С. Горбачев (0,51 %): его всемирная популярность отклика в России не нашла. Около 4 % избирателей голосовали «против всех».

Совсем небольшой отрыв Ельцина от Зюганова вызвал тревогу в окружении Президента: возвращение коммунистов к власти демократическим путем стало возможным. Ельцин поспешил назначить генерала Лебедя на должность секретаря Совета безопасности и призвал банкиров, только что разбогатевших на залоговых аукционах, оказать ему во втором туре мощную финансовую поддержку. На выборах 3 июля 1996 г. многие голосовали не столько «за» Ельцина, сколько «против» Зюганова; результат оказался таким: Ельцин – 54,4 %; Зюганов – 40,7 %; против обоих – 4,9 %.

После победы на президентских выборах 1996 г. Ельцин и его окружение продолжили укрепление и развитие экономических и социальных тенденций предшествующего периода. Экономические реформы сопровождались радикальным перераспределением собственности, серьезной структурной перестройкой с противоречивыми социально-экономическими следствиями. Экономика, поставленная в условия жесткой международной конкуренции, сокращала производственные показатели на протяжении всего десятилетия. Сокращение валового внутреннего продукта в период 1991–1999 гг. составило 40 %, при этом самый глубокий спад – более 30 % – пришелся на первые три года ельцинского правления. Структурная перестройка привела к упадку наукоемких отраслей (электроника, точное машиностроение и др.), а также легкой и пищевой промышленности, сельского хозяйства. Зато на ведущей позиции прочно закрепился сырьевой капитал – топливно-энергетическая, горно-металлургическая, лесная и целлюлозно-бумажная отрасли. Их удельный вес в общем промышленном производстве увеличился в три раза.