Курский излом

Наиболее опасный участок: выс. 229.4, выс. 246.0, южная окраина с. Солонец, с. Яковлево протяженностью 5,5 км (из них 4 км танкоопасные) — занимал 154‑й гв. сп подполковника Ф. Т. Сушкова{413}. На 1 июля 1943 г. в его составе числилось всего 2734 человека{414}. В эту цифру включен и личный состав его 3‑го сб, который затем был передан в 52‑ю гв. сд. Вместо него позиции занял отдельный гвардейский учебный батальон дивизии, численностью 394 человека{415}. Полк также на усиление получил 2‑й и 3‑й дивизионы 122‑го гв. ап. В общей сложности 154‑й гв. сп имел: 26 орудий, в том числе 4 45‑мм ПТО, 16 76‑мм ПТО и 6 122‑мм гаубиц, а также 46 минометов, из них 17–50‑мм. В полосе его обороны был оборудован противотанковый участок дивизии под № 1. Его комендантом был начальник артиллерии полка гв. капитан С. К. Климчук.

Район двух командных высот 243.2 и 246.3 удерживали две стрелковые роты 2‑го батальона капитана Черникова и отдельный гвардейский учебный батальон капитана Кийко. С мощного обстрела этих холмов «скрипухами» 55‑го мп, как называли наши бойцы немецкие шестиствольные минометы, и начала прорыв рубежа 51‑й гв. сд боевая группа «Лейбштандарт». Выбор места для атаки был не случаен — это наиболее удобный участок для прорыва танками. Во–первых, местность относительно ровная, через нее могли пройти одновременно до 180 единиц бронетехники. Во–вторых, у выс. 246.0 находился стык 154‑го гв. и 156‑го гв. сп. В то время как перед [466] фронтом 156‑го гв. сп, где должна была атаковать «Дас Райх», можно было использовать бронетехнику ограниченно, лишь против его правого фланга полка, подходившего все к той же выс. 246.3. Только здесь для танков была проходима местность, да и то всего около 1 км. Да и выбора у противника особого не было, севернее находилось сильно укрепленное с. Яковлево, по которому проходила р. Ворскла, южнее — балки и пойма р. Липовый Донец.

Какими же силами располагали немцы перед рывком на прохоровское направление? Вечером 5 июля в составе 2‑го тк СС осталось 334 танка{416}. Количество штурмовых орудий известно лишь в «Лейбштандарт» и «Дас Райх», их было соответственно 23 и 21 единицы. В танковых полках двух дивизий, сосредоточенных на направлении главного удара корпуса, числилось в общей сложности 213 боевых машин, из них в «Лейбштандарт» — 99, в «Дас Райх» — 121. В соединении Виша 85 % парка были «тигры» и модернизированные «четверки». У Крюгера ситуация была несколько сложнее, Т-4 и Т-6 составляли лишь 31 % от общего числа исправных машин, а модернизированные Т-3 с 50‑мм длинным орудием — 44 %, кроме того, дивизия располагала 16 трофейными Т-34.

Около 11.00 по рубежам 154‑го гв. и 156‑го гв. сп почти одновременно открыли огонь: артиллерийские полки «Лейбштандарт» и «Дас Райх», а также 55‑й мп. шестиствольных минометов. В это же время в небе над участком дивизии повисли до 150 самолетов.

Над позициями гвардейцев «крутилось чертово колесо». Так солдаты окрестили особую форму бомбардировки, которую применяли немцы. Выстроившись в круг, от 50 до 70 бомбардировщиков, сменяя друг друга, наносили удары. Они продолжались непрерывно, как правило, от 30 минут до 2 часов. За несколько минут до завершения бомбардировки к переднему краю выдвигалась группа бронетехники, впереди шли «тигры», за ними штурмовые орудия. К моменту прекращения бомбового удара танки фактически оказывались в нескольких сотнях метров от стрелковых окопов. Пехота, не успев оправиться от бомбежки, вынуждена была бороться с танками. На практике выдержать такой удар, не имея второй линии траншей, как это было в районе свх «Комсомолец», было очень сложно. Такой прием «проламывания» боевых позиций немцы впервые применили на Курской дуге, как форму преодоления нашей хорошо подготовленной в инженерном отношении и глубокоэшелонированной обороны.

Вместе с тем командование противника, не понаслышке [467] зная о мощи и высокой точности советской тяжелой артиллерии, пыталось, где это было возможно, использовать условия местности, прилегавшей к нашей полосе обороны, для того, чтобы скрытно подвести как можно ближе к переднему краю свою бронетехнику. Командующий артиллерией 1‑й ТА полковник И. Ф. Фролов докладывал:

«Заслуживает быть отмеченным умелое использование противником условий местности. Его танки при выходе на боевые рубежи двигались по лощинам, складкам местности, лесочкам, из–за чего были трудноуязвимы для огня нашей артиллерии в период подхода к позициям.

При выходе на рубеж соприкосновения с нашими войсками группы танков противника, имевшие в своем составе обычно по несколько Т-6 и сопровождаемые самоходными орудиями, сначала с ходу, а затем с места вели огонь прямой наводкой по нашим танкам и артиллерийским батареям. Ответный огонь наших артбатарей в этот момент был затруднен воздействием с воздуха бомбардировочной авиацией противника»{417}.

Полчаса бушевал огненный смерч на участке 51‑й гв. сд, после чего обе передовые дивизии 2‑го тк СС двинулись в атаку. В авангарде «Лейбштандарт» действовала боевая группа 1‑го грп. Бригаденфюрер Крюгер первым бросил на высоту 246.3 полк «Фюрер». Эсэсовцы наступали на участке всего в 3 км по фронту, создав высокую плотность огня.

По наступающим ударили гаубичные батареи 122‑го гв. ап 51‑й гв. сд. Встретив сильный заградительный огонь, командование обеих дивизий СС быстро вывело в первую линию ударные бронетанковые группы: 13‑ю и 8‑ю тяжелые роты «тигров» с дивизионами штурмовых орудий («Лейбштандарт» — 7 Т-6 и 23 StuG, «Дас Райх» — 11 и 21). Впереди этих клиньев на расстоянии 500–600 м, прокладывая путь танкам и самоходкам в минных полях, работали пикирующие бомбардировщики 8‑го ак. Вот выдержка из отчета штаба Воронежского фронта:

«б) Авиация использовалась противником для обеспечения преодоления препятствий в нашей обороне неприятельскими танками. В этой области отмечены действия авиации противника по разрушению наших противотанковых рвов крупными бомбами. Их разрывами разрушались стенки рва, образуя на участках разрыва воронки, которые могли преодолеть танки. Зарегистрированы случаи использования немцами авиации для подрывов наших минных полей. При массированной бомбардировке противнику на отдельных участках это давало соответствующий результат»{418}. [468]

Опасаясь, что бомбежка не даст должного эффекта, противник страховался, применял параллельно и другие способы прокладки пути в минных полях. В документах штаба инженерных войск фронта отмечается, что на тяжелых танках, двигавшихся на рубеж частей 51‑й гв. сд в первой волне, были прикреплены спереди 6–7‑метровые штанги с тяжелыми катками для подрыва противотанковых мин.

Участники событий так потом описывали П. Карелю атмосферу на КП одного из полков «Дас Райх» во время начала атаки обеих дивизий СС:

«Над низиной полетели снаряды реактивных минометов «Небельверфер». Их вой возвестил о начале второго дня наступления на левом крыле Южного фронта; поднимающиеся в позициях противника серые столбы дыма обозначили цели батальонов из Силезии и Центральной Германии. Хауссер наблюдал за наступлением с командного пункта гренадерского полка «Германия».

«Все идет по плану, господин генерал», — доложил командир полка Ганс Гармель.

Первым выступил 3‑й батальон. Командир батальона Гюнтер Эберхард Визлисени доложил, что, несмотря на то что бои идут с переменным успехом, его роты неуклонно продвигаются вперед. 10‑я рота под командованием капитана СС Хельмута Шрайдера наконец добралась до первого рва, окопалась там и не уступила ни пяди, несмотря на ожесточенные советские контратаки.

В пробитую ею брешь ринулся полк «Фюрер». Слева и справа от него сражались батальоны «Мертвой головы», «Лейбштандарта» и 167‑й пехотной дивизии.

Русские оказывали ожесточенное сопротивление. Более того, на участке наступления «Лейбштандарта» советский гвардейский стрелковый полк вообще не сдвинулся с места. Георг Карк, командир 9‑й роты 2‑го грп СС «Лейбштандарта», в конце концов нашел решение. С горсткой бойцов он подрывными зарядами подавил пять бункеров противника. Затем его рота пробилась по лабиринту траншей на высоту и разорвала вражеские позиции. Дело сделано! Однако нет, совсем нет! Потому что сразу за холмом начиналась новая советская полоса обороны.