Шпионы и осведомители на скамье свидетелей

и во время событий, которые будут описаны ниже, он и

его жена возглавляли энергичную забастовку с целью

вовлечь рабочих-трамвайщиков Сан-Франциско в проф¬

союз.

Предприниматели хотели отделаться от Муни тем

или иным способом, и этот случай представился, или

был сфабрикован, когда в Сан-Франциско произошел

взрыв динамита во время парада в «День готовности»;

при взрыве было убито 10 человек и ранено 40. Без ма¬

лейшей попытки найти тех, кто действительно совершил

это преступление, окружной прокурор арестовал Тома

Муни.

На суде главным свидетелем против него был некто

Франк Оксман, «честный скотовод». Он показал, что во

время совершения преступления Муни был в Сан-Фран¬

циско. Позднее было доказано, что в это время он в дей¬

ствительности находился в городе, отстоявшем в 4 ча¬

сах езды поездом от Сан-Франциско. Но взрыв был при¬

писан Муни, и в 1916 году он был осужден за убийство

с отягчающими обстоятельствами и приговорен к смерт¬

ной казни. Был осужден также и другой молодой рабо¬

чий лидер Уоррен К. Биллингс.

Вскоре после окончания процесса основной свиде¬

тель обвинения признался в лжесвидетельстве, и было

также доказано, что другие свидетели, которые давали

показания против Муни, получили за это деньги. Име¬

лись и другие неудовлетворительные моменты в самом

судопроизводстве, и во всем мире поднялись протесты

по поводу ведения суда и против вынесенного пригово¬

ра. Это привело к тому, что в 1917 году смертный при¬

говор Муни был заменен пожизненным заключением.

Однако только в январе 1939 года, то есть после того,

как Муни отбыл 22 года в тюрьме, он был окончательно

помилован незадолго до этого избранным губернатором

штата Калифорнии Калбертом Ольсеном и освобожден.

Судья, который рассматривал дело Муни, заявил позд¬

нее, что только показания Оксмана имели какой-то вес,

но что, конечно, суд не знал, что Оксман лжет, хотя,

добавил он, «обвинение должно было об этом знать».

И когда Муни был, наконец, освобожден, губернатор

Калифорнии заявил, что за последние два дня, предше¬

ствовавшие освобождению, он получил дополнительные

сведения, которые подкрепили его убеждение в том, что

Муни был невиновен.

В то же время в Англии в феврале 1917 года в Лон¬

доне шел любопытный процесс. Он был интересен тем,

что правительство использовало в связи с делом двух

шпионов, и один из них давал показания на суде. Вы¬

ставить другого шпиона в качестве свидетеля прави¬

тельство отказалось.

Это было дело Алис Уилдон, ее двух дочерей Гар-

риет Энн Уилдон и Винифред Масон и мужа последней,

Альфреда Масона. Они были обвинены в заговоре с

целью убийства премьер-министра Давида Ллойд-

Джорджа и одного из ведущих министров его кабинета

Артура Гендерсона, а также в том, что склоняли не¬

коего Герберта Уолша Бута совершить эти убийства.

Обвинение утверждало, что заговор был составлен в де¬

кабре 1916 — январе 1917 года.

Дело было представлено суду присяжных бывшим в

то время генеральным атторнеем сэром Фредериком Сми¬

том, который позднее получил титул лорда Биркенхеда.

Возможно, он обладал достаточно высокой квалифика¬

цией, чтобы вести дело об изменническом заговоре,

ибо всего лишь за 4 года до этого он сам вместе с дру¬

гими видными деятелями принимал активное участие

в изменническом заговоре, связанном с так называемым

Ульстерским восстанием. Правда, он был достаточно

благоразумен, чтобы отойти от него, когда началась

первая мировая война.

Излагая дело со стороны обвинения, генеральный ат¬

торней заявил, что обвиняемые — это «отчаянные и опас¬

ные люди, которые во время кризиса делают все, что

в их силах, чтобы нанести вред Великобритании». Одна¬

ко, как мы увидим далее, кроме показаний шпионов,

против подсудимых не было никаких улик.

Генеральный атторней заявил, что Алис Уилдон была

активной суфражисткой, принимала участие в деятельно¬

сти организации, известной под названием «Индустри¬

альные рабочие мира» — организации, которая, кстати

сказать, всегда была менее влиятельной в Англии, чем

в США,— и открыто выражала свои антивоенные на¬

строения. Она помогала избежать призыва в армию ли¬

цам, которые по своим убеждениям уклонялись от про¬

хождения военной службы. В то время, когда возник

заговор, ее собственный сын был заключен в лагерь для

таких лиц. Уилдон также призналась, что она неодно¬

кратно высказывала мысль, что Давид Ллойд-Джордж

вследствие своей военной политики ответствен за ги¬

бель миллионов людей.

Главным свидетелем обвинения был Герберт Уолш

Бут, о котором в обвинительном акте говорилось, что

его склоняли к совершению убийства. Он заявил, что,

как агент правительства, он прибыл в Дерби 27 декабря

1916 года по просьбе другого шпиона по имени Алекс

Гордон. Гордон был послан в Дерби в сентябре 19l6 ro-

да для того, чтобы расследовать деятельность членов

организации «Индустриальные рабочие мира» и других

аналогичных организаций.

Во время пребывания в Дерби Гордон познакомился

с семьей Уилдон, отрекомендовал себя в качестве ак¬

тивного противника военной службы, занимающегося

оказанием помощи в организации побегов находящихся

в лагерях единомышленников.

По показаниям Бута, Гордон представил его семье

Уилдон как «товарища Берта» и сказал им, что «Берту

можно полностью доверять». Бут заявил далее, чтоУил-

доны намеревались получить яд от Альфреда Масона

(мужа дочери Алис Уилдон), фармацевта в Саутгемп¬

тоне. Яд должен был быть использован, по словам Бута,

для убийства премьер-министра и Гендерсона, и он, Бут,

получил от Уилдонов указание о совершении этого пре¬

ступления с помощью Гордона. После этого, сказал Бут,

он вызвал своего начальника, майора Ли, в Дерби. Ли

прибыл туда и договорился с почтовым управлением,

что переписка Уилдонов будет перехватываться прави¬

тельством и что Бут будет ее читать перед тем, как она

будет передаваться Алис Уилдон.

Вторым свидетелем обвинения был майор Ли, кото¬

рый подтвердил эту часть рассказа Бута.

Давала показания и Алис Уилдон. Она заявила, что,

с тех пор как ее сын был арестован и заключен в тюрь¬

му как противник военной службы, она была всегда

готова дать убежище его единомышленникам, находив¬

шимся «в бегах», и что Гордон представился ей как

один из таких людей и остановился в ее доме. Гордон

очень резко отзывался о Ллойд-Джордже и Гендерсоне

и даже заявил, что было бы очень хорошо, если бы их

«убрали». Он сказал ей, что он помогал заключенным бе¬

жать из лагерей и что он поможет ее сыну выбраться из

лагеря и в безопасности добраться до Америки. Все это

должно было сохраняться в глубокой тайне, и она не

имела права обсуждать это с кем-либо. Он также ска¬

зал ей, что в лагерях для охраны содержат собак и это

затрудняет побег, и спросил ее, не может ли она до¬

стать яда, чтобы отравить собак. Она дала свое согла¬

сие на этот план, понимая, что ей необходимо быть

очень осторожной, поскольку все это было незаконно.

Она установила контакт с мужем своей дочери, чтобы

получить от него яд для собак. Необходимо отметить,

что поскольку обвинение не вызвало Гордона в суд, ни¬

кто не оспаривал показания Алис Уилдон о том, что

целью, для которой Гордон предлагал достать яд, было

отравление собак, а совсем не та зловещая цель, о ко¬

торой говорилось в обвинении.

В это время, заявила Уилдон, она начала подозре¬