О расовых доктринах: несостоятельны, но правдоподобны

Но в любом из этих вариантов в крахе исторически сложившейся государственности и библейской церкви, проявив свои истинные, а не декларируемые качества, свою роль сыграла российская "раса господ" — наследственно-клановая "элита", "малый народ", противопоставивший по спеси свою родовитость БОЛЬШОМУ НАРОДУ, которого, как ему казалось, "малый народ" превзошёл своим благородством [141].

В среде российской "расы господ" так или иначе не выживал никто из тех, кто либо в перспективе мог стать творцом и сеятелем блага общенародного. Судьбы Пушкина и Лермонтова, многих деятелей искусства, изобретателей, ученых общеизвестны. Но в данном контексте следует рассмотреть судьбы "служак" — военных и гражданских чиновников, администраторов-управленцев, от каждодневного сотрудничества, самодисциплины и требовательности к подчиненным которых зависит судьба государственности и Отчизны во все времена.

А.И.Казарский (1797–1833) — командир маленького 18-пушечного брига "Меркурий", уцелев в 4-часовом смертном бою против двух турецких линейных кораблей со 184 орудиями (по другим данным с двумястами двадцатью), в котором, нанеся им тяжелые повреждения, вынудил их отвязаться, по завершении войны 1828–1829 гг. стал одним из особо доверенных лиц императора Николая I. Он был вскорости отравлен "элитарными" соотечественниками, когда царь послал его с ревизией в Херсонскую и Николаевскую губернии (ныне Украина). Так А.И.Казарский, пройдя огонь, воду и медные трубы, обретя уважение и доверие Николая I, не успел стать крупной фигурой в российской государственности.

Спустя двадцать пять лет в ходе второй мировой войны XIX века [142], ведшейся против России лидерами Запада, в ходе обстрелов с англо-французских кораблей некоторых русских укреплений при их разрушении выяснилось, что под гранитной облицовкой фортов, вместо предусмотренной проектом основы — рыхлый строительный мусор. Николай I приказал вскрыть конструкции крепостей, не подвергавшихся обстрелам. После чего руководителей строительства всех крепостей, где под гранитом был обнаружен мусор, а не предусмотренная проектом прочная основа для гранитной облицовки, лишил дворянства и, прогнав сквозь строй, отправил воевать рядовыми.

При этом следует иметь в виду, что исторически реальный человек, известный в истории как русский император Николай I, не был таким тупым монстром, каким его изображают историки и литературоведы постдекабристской либеральной. Чтобы показать это, рассмотрим его претензии к М.Ю.Лермонтову, не известные большинству и не предназначавшиеся в свое время для печати, хотя в наши дни их полезно было включить во все школьные учебники литературы:

"13/25 "июня 1840 г." 10/. Я работал и читал всего "Героя", который хорошо написан. (…)

14/26… 3 часа дня. Я работал и продолжал читать сочинение Лермонтова; я нахожу второй том менее удачным, чем первый. Погода стояла великолепной, и мы обедали на верхней палубе. Бенкендорф ужасно боится кошек, и мы с Орловым мучим его — у нас есть одна на борту. Это наше главное времяпрепровождение на досуге.

7 часов вечера… За это время я дочитал до конца Героя и нахожу вторую часть отвратительной, вполне достойной быть в моде. Это то же самое изображение презренных и невероятных характеров, какие встречаются в нынешних иностранных романах. Такими романами портят нравы и ожесточают характер. И хотя эти кошачьи вздохи читаешь с отвращением, всё-таки они производят болезненное действие, потому что в конце концов привыкаешь верить, что весь мир состоит только из подобных личностей, у которых даже хорошие с виду поступки совершаются не иначе как по гнусным и грязным побуждениям. Какой же это может дать результат? Презрение или ненависть к человечеству! Но это ли цель нашего существования на земле? Люди и так слишком склонны становиться ипохондриками или мизантропами, так зачем же подобными писаниями возбуждать или развивать такие наклонности! Итак, я повторяю, по-моему, это жалкое дарование, оно указывает на извращенный ум автора. Характер капитана набросан удачно. Приступая к повести, я наделся и радовался тому, что он-то и будет героем наших дней, потому что в этом разряде людей встречаются куда более настоящие, чем те, которых так неразборчиво награждают этим эпитетом. Несомненно, Кавказский корпус насчитывает их не мало, но редко кто умеет их разглядеть. Однако капитан появляется в этом сочинении как надежда, так и не осуществившаяся, и господин Лермонтов не сумел последовать за этим благородным и таким простым характером; он заменяет его презренными, очень мало интересными лицами, которые, чем наводить скуку, лучше бы сделали, если бы так и остались в неизвестности — чтобы не вызывать отвращения. Счастливый путь, господин Лермонтов, пусть он, если это возможно, прочистит себе голову в среде, где сумеет завершить характер своего капитана, если вообще он способен его постичь и обрисовать" (Из письма к императрице, цитировано по сборнику: М.И.Гиллельсон, В.А.Мануйлов "М.Ю.Лермонтов в воспоминаниях современников", Москва, "Художественная литература", 1972 г.).

Из приведенного отрывка можно понять, что глава государства российского — Николай I — переживал кадровый кризис и тяготился отсутствием необходимого количества образованных людей, достойных государственного доверия. На это обрекла своих внуков Екатерина II [143] указом о "вольности дворянства" (унаследованным её царствованием от Петра III), не пожелав при этом дать волю и крепостным; по умолчанию это был указ об ожидовлении российского дворянства в наихудшем смысле слова "ожидовление" (народ факт утраты "элитой" благородства зафиксировал в пословице "Родом дворянин, а делами жидовин": "Словарь живого великорусского языка" В.И.Даля, ст. "ЖИДЪ", злоумышленно исключенная из наиболее распространенных в наше время изданий).

В результате узаконенной этим указом вседозволенности дворянства на время правления Николая I пришлось обилие во всех сферах государственной жизни холуйствующих чиновников, изнеженных и развращенных вседозволенностью барства, таких как Молчалин и Фамусов из "Горя от ума", которые не способны ни к здравомыслию, ни к подвигам, но которые запросто готовы сжить со свету всякого служителя Отечеству (чему примером судьба А.И.Казарского), если он окажется на пути их мелочного личного и корпоративного своекорыстия. А в оппозиции к этим молчащим и без умолку подхалимствующим ничтожествам — тоже ничтожества, но другого рода: благонамеренно болтливые, такие как Чацкий, которые, впадая в истерику под лозунгом "служить бы рад, прислуживаться тошно", в конце концов приходят к тому, что оказываются тупым орудием врагов Отечества — примером чему декабристы [144]. В итоге служить Отечеству в Российской империи со времен Павла I до самого её краха было почти что некому.

Николай I презирал и верноподданных холуев, и оппозиционеров, видящих проблемы России всего лишь в её самодержавии и монархическом государственном устройстве (самодержавие и монархия это не синонимы). И царские претензии к М.Ю.Лермонтову, высказанные в приведенном письме к императрице, сводятся к одному вопросу — кадровому:

"Тебе же от Бога дарование дано! А ты что делаешь? — Государству нужны, а ты в моду подонка и бездельника Печорина ввёл. Печорины и Чацкие же делать ничего не умеют и учиться не хотят, а им подражать будут многие поколения: научиться-то чему полезному можно только в беззаветных трудах на службе Отечеству вместе с теми людьми, какие есть; а теми, какие есть, ваши Чацкие-Печорины брезгуют. Ты подумал, до чего они Россию доведут? Езжай-ка ты, молодой человек, на Кавказ подальше от этих бездельников, пока они тебя не сгубили, послужи Отечеству, людей в деле посмотри. Может одумаешься и напишешь тогда что-нибудь для пользы Отечества, а не на радость его врагам."