Маленькая леди и принц

– К тому же и у Соланж наверняка найдется масса знакомств! – воскликнула я шутливым тоном, хоть на душе у меня было отнюдь не настолько радостно. – Я по сравнению с ней не организатор бизнеса, а одно название!

– Она профессионал, верно, но не может так, как ты… общаться с людьми,– весьма печально произнес Джонатан. – Когда снова соберешься в Париж, дай мне знать,– значительно бодрее добавил он. Его лица я не видела, поэтому не могла определить по глазам, действительно ли он повеселел. – Я обнаружил, что недалеко от моего дома есть несколько очаровательных бистро. Тебе они определенно придутся по вкусу. Теперь я понял, что ты имела в виду, когда говорила о «жемчужинах на тихих скромных улочках». Послушай, а почему бы тебе не приехать перед Рождеством? Накупишь в Париже подарков! Если хочешь, возьми с собой Габи,– добавил он, стараясь говорить беспечно.

– Замечательная идея! – сказала я. – Только ходить по магазинам с Габи для меня сущая пытка. Лучше уж я приеду одна. Не возражаешь? Тогда мы, по крайней мере, сможем встретиться во время перерыва на ланч и поподробнее расскажем друг другу о новостях.

Последовало молчание. Мы оба о чем-то думали, но не высказывали мыслей вслух. Она была отнюдь не тягостная, эта непродолжительная пауза.

– Буду ждать нашей встречи с нетерпением,– наконец ответил Джонатан.

– Я тоже.

Мы еще немного поболтали – по сути, ни о чем, но, когда я убирала от уха трубку, мне в голову вдруг пришла мысль: дорога к нашей дружбе, быть может, окажется не столь крутой и ухабистой, как мне представлялось в самом начале.

Эмери позвонила и сообщила, что дата крестин снова переносится. На сей раз потому, что они с Уильямом не сошлись во мнении насчет имени. Но чуть погодя под мощным напором мамы, которая прикинула, что праздник можно будет совместить с рождественским деревенским гуляньем и не придется делать генеральную уборку дважды, Эмери пошла на уступки и назначила крестины на начало декабря.

Само собой разумеется, меня в эту пору завалили поручениями.

Поскольку крещение Берти назначили на воскресный полдень, я решила отправиться домой не раньше пятницы. Если бы я поехала за несколько дней, мне пришлось бы улаживать и море прочих проблем – затыкать дыры в крыше, пичкать собак глистогонным и тому подобное. А если бы явилась позднее, рассчитывая, что с последними приготовлениями мои родственники справятся сами, праздник вообще сорвался бы.

Закинув в «смарт» дорожную сумку и посадив на пассажирское сиденье Храбреца, я отправилась в путь. На улице было холодно, но морозец напоминал о приближении Рождества.

Дверь мне открыл Уильям, муж Эмери.

– Привет, Мелинда,– сказал он, пинками разгоняя собак, выбежавших с радостным лаем поприветствовать Храбреца.

Я не обиделась на зятя за то, что он исковеркал мое имя. Похоже, ему нездоровилось после перелета через несколько часовых поясов. Или же так на него действовала обстановка нашего дома, в который он не казал глаз вот уже несколько месяцев.

– Как дела? – спросила я, когда мы под аккомпанемент собачьих когтей, постукивавших о напольную плитку, пересекали прихожую.

– Гм… ответить честно? Понятия не имею,– сказал Уильям. – Все вокруг кричат, даже когда вроде бы не ссорятся.

Мы приблизились к гостиной, и я услышала приглушенный спор, подтверждавший Уильямо– вы слова. Не успел Уильям взяться за дверную ручку, на него из полумрака бросилось темное пятно.

– Папаша! Твоя очередь кормить сына перед дневным сном и баюкать! Давай же, бегом! Не заставляй дите ждать! – протрубила няня Эг, постукивая по циферблату своих огромных часов.

Уильям предельно растерялся и позволил утащить себя вверх по лестнице. Няня Эг вдруг проворно и бесшумно вернулась ко мне и сказала:

– Ты растолстела, Мелисса! Чувствуешь себя нормально?

Я пробормотала что-то нечленораздельное.

– Дело в еде! Надо перевести тебя на диету из зерновых и отрубей! Чуть погодя поговорим об этом,– предупредила она, грозя мне пальцем. Через пару мгновений ее и след простыл. – Куда вы запрятали мамашу? – послышался ее голос сверху, где, очевидно, так и стоял оторопелый Уильям. – Нигде не могу ее найти!

Боже праведный! Эмери была права. Следовало избавиться от этой командирши как можно скорее.

Я открыла дверь в гостиную и увидела маму, папу, бабушку и Аллегру, сидящих вокруг стола с чайными чашками и печеньем. Шел жаркий спор о том, кто из нас троих больше весил, когда мы только родились. Отец, чтобы позлить маму, курил огромную сигару, а мама отчаянно вязала. Эмери нигде не было.

– Ага, вот и женщина с тефлоновым пальцем для кольца невесты! – прокричал папа, заметив меня. – Говорят, теперь ты ни с кем не помолвлена, даже с этим принцем!

– Мартин! – взвизгнула мама. – Сейчас же прекрати! Как хорошо, что ты приехала, дорогая. – Она поцеловала меня в щеку. – Несмотря на то, что очень занята. Эмери ужасно благодарна тебе за помощь!

– Откуда ты знаешь, благодарна она или нет? – грубовато спросила Аллегра. – Ее никто не видел несколько дней подряд. Где-то отсиживается, прячется от няни.

Я взглянула на Аллегру. Если бы она только знала, какие ее фотографии прячет у себя в комнате няня Эг, запела бы совсем по-другому!

– Ну как? – спросила я. – Все готово? Вчера я разговаривала с поставщиками закусок. У них все идет по плану. Дополнительных гостей… не предвидится?

Мама театрально вздохнула.

– Ничего еще не готово! Ничего! Собаки залезли в шкаф и повытаскивали постельное белье. Так что придется все перестирать, ведь завтра приедут ваши дяди. А примерно час назад папе привезли целую тонну чеддера. Не представляю себе, как бедняга миссис Ллойд умудрится нарезать эту гору на тонкие ломтики. Эмери куда-то сбежала. А бабушка только-только сообщила мне, что завтра приедет ее жених. Понятия не имею, как следует принимать без пяти минут главу государства – впрочем, весьма сомнительного. – Она окинула бабушку недобрым взглядом. –

Такое впечатление, что он просто актер и собирается сыграть роль.

– Вот-вот,– поддакнул папа. – Они ведь приглашают побыть его королем пока только на испытательный срок, правильно? И утвердят лишь в том случае, если он разучит церемониальные танцы?

Бабушка взмахнула рукой, эффектно демонстрируя гигантский бриллиант.

Я сочла за лучшее пойти на кухню и помочь миссис Ллойд вырезать сырных ежиков.

Я целый вечер решала разного рода проблемы: готовила комнаты для многочисленных родственников, уточняла, кто сможет приехать, кто нет, обзванивала деревенских уборщиков, просила их привести дом хоть в относительный порядок и все время искала Эмери. Я до сих пор многого не знала о крестинах – в частности, не имела понятия, что они будут собой представлять.

Наконец я наткнулась на младшую сестру в кладовке, когда пошла проверить запасы. Несчастный Уильям, уничтожив пирог, который миссис Ллойд испекла к ужину, сбежал гулять с собаками. Эмери выглядела так, будто сожалела, что не составила мужу компанию, хотя никогда в жизни не любила активный отдых.

– Скажи,– произнесла я, пытаясь сосредоточить на себе ее внимание,– ты разговаривала со священником о ценах и обо всем прочем?

– Никакого священника у нас не будет,– ответила Эмери. – Мы с папой страшно поссорились по этому поводу. Он хочет, чтобы церемония прошла в церкви , мечтает покрасоваться перед снобами, но священник сказал, что церковь не освещали со времен Гражданской войны , поэтому отказал наотрез.

– Ну и хорошо,– ответила я. Местная церковь дышала на ладан, к тому же последние десять лет служила курятником. – Так кто же тогда будет проводить церемонию?

Глаза Эмери заметались с одной банки на другую.

– В том-то и беда– Папа все равно хочет, чтобы крестины были в церкви, потому что он уже сказал об этом журналистам, а они выделяют на наш праздник огромную сумму. Вдобавок бабушка выходит замуж за Александра, а Ники будет крестным отцом… Мне так хотелось, чтобы все прошло в лесу! – жалобно произнесла она. – Но эта затея папу совсем не устраивает. В лесу, по его словам, всюду ловушки для браконьеров… В общем, придется как-то выкручиваться…