Падре (ЛП)

Я просто надеюсь и молюсь Богу, чтобы она никому не рассказала, что видела.

Если Мама узнает – мне конец.

Она, скорее всего, вышвырнет меня на улицу в тот же самый момент.

Я уже доставил ей столько неприятностей, что это может стать последней каплей.

Она уже столько раз говорила мне, что в последний раз прощает мои грехи. Человек

может нарушать правила множество раз, пока всё не выплывет наружу.

Тем не менее, мне кажется, что нужно что–то придумать для Мамы. Потому что

она, среди всех людей, заслуживает большего. Она заслуживает лучшего, чем я.

Так что, учитывая это, я иду навестить старого друга, у которого последнее время

проблемы. Он давно не появлялся в церкви, и Мама беспокоилась о нём. Оно и понятно,

ведь за всё время, что я знаю его, он всегда общался с неправильными людьми. То же, что

и с бандой брата Лауры.

Однако, сегодня утром он позвонил и попросил помощи, а так как Мама взяла

трубку, она, видимо, сказала "да" в момент, когда он спросил, могу ли я прийти к нему

домой. Мне это не нравится, ведь я уже знаю, что он попытается сбросить на меня свои

проблемы, чтобы не заниматься ими самому. Но Мама не знает его так же хорошо, как я.

Вздыхая, я стучусь в его дверь и бью её ногой, пока он, наконец, не откроет.

Кричащий ребёнок–первый, кто меня приветствует. Потом уже его рожа.

– Чувак, наконец–то, – он пытается обнять меня, но я стою неловко, поморщившись

от визга, который раздаётсярядом с моим лицом.

– Хей, Рикардо, я тоже рад тебя видеть.

– Проходи, проходи, – говорит он, распахивая свою дверь шире, чтобы пропустить

меня.

Внутри полнейший беспорядок. Кастрюли и сковородки разбросаны по всей кухне,

вся мебель в пятнах и полно мух.

–Боже, Рик, ты когда–нибудь убирал это место?

Он отбросил в сторону несколько грязных чашек и детских игрушек в попытке

освободить мне место на диване. – Я знаю, знаю. Такой беспорядок. Я так запутался.

– Я понимаю, почему ты не приходил в церковь последнее время, – произнёс я,

присаживаясь.

Он вздыхает. – Это не потому, что я не хочу. Я просто не могу, – он кладёт ребёнка в

самодельную кроватку, ребёнок продолжает плакать, и он накрывает его одеялом. Он не

останавливается.

– Из–за ребёнка? – спрашиваю я.

–Не только из–за него. Я имею в виду да, но я ещё был занят с бандой. Ты же

знаешь, какое это дерьмо.

Он смотрит на меня так, как будто я должен понимать.

Не знаю.

Прошла целая вечность.

Буквально.

– Всё это, ещё и Надя бросила меня с этой штукой, чтобы пойти на работу или

что–то в этом роде. Как будто это важнее, – он нервно почёсывает голову. – Она, блядь, бросила меня с этим грёбаным ребёнком.

–Успокойся, – говорю я. – Это не вещь, а ребёнок. Мальчик или девочка?

– Откуда мне знать? – Он взял пачку сигарет и прикуривает одну.

Моё лицо перекосило. – Как это ты не знаешь? Это не так сложно выяснить.

– Как будто я этого не знаю! – он выдыхает дым.

– Успокойся, – повторяю я. – Так вот почему ты позвонил мне?

– Ну да. Зачем мне ещё звонить?

Я снова вздыхаю. – Я думал, что это будет какое–то бандитское дерьмо или что–то

похожее, – я качаю головой. – Рик и ребёнок…как вам это.

– Я не планировал этого. Мы расстались. Мы даже не были вместе, чувак. И вдруг

она появляется из ниоткуда с ребёнком, и говорит, что он мой, и я должен заботиться о

нём. Она даже требовала денег, чувак. Блядь!

Он ударил мусорный бак, который перевернулся и весь мусор оказался на полу.

Ребёнок всё ещё продолжает кричать, как пожарная сирена.

– Чувак, успокойся. Если ты продолжишь кричать, то лучше не станет.

–Скажи это этому! – он тыкает пальцем на ребёнка, как будто это какой–то

монстр. – Это не перестаёт кричать, с момента, как она оставила его со мной. И почему?

Потому что она думает, что её работа важнее моей. Как будто мне больше нечем

заняться, чем сидеть с вонючим, кричащим ребёнком весь день.

– Её работа важнее, – замечаю я, поднимая брови. – Потому что она не незаконна.

–И что? – Он пожимает плечами. – Я получаю наличкой.

– И ты серьёзно думаешь, что этого будет достаточно, чтобы содержать ребёнка?

–Эй, я не просил об этом, ладно? Если бы я знал, что она сделает это со мной, я бы

никогда не засунул свой член в её вагину.

– И всё же ты это сделал, – я закатываю глаза. – Ты хоть знаешь, откуда берутся

дети?

–Конечно, знаю, – ответил он с негодованием. –Я ходил в школу. Среднюю школу.

Лучшую школу.

– Тебя же отчислили, – возражаю я. – Ты же знаешь, что нужно два человека,

чтобы сделать ребёнка.

– Она была на таблетках.

– Может быть, она забыла. Бывает,– говорю я.

–Насрать, как это произошло. Я не могу заботиться об этом.

–Прекрати так его называть. Как зовут ребёнка?

–Я не знаю… София или вроде того.

Я встаю с дивана и подхожу к малышке. – София, да? – Я достаю еёиз кроватки,

кладу на плечо, похлопывая по спине, чтобы она успокоилась. –Всё хорошо. Шшшш. Мама

вернётся вечером.

Я смотрю на Рикардо, ожидая ответа.

– Не знаю; она сказала, что вернётся, когда закончит работу.

– Когда её в последний раз кормили? – спрашиваю я.

– Откуда мне знать. Я пытался дать ей хлопья, но…

–Ты пытался дать ребёнку хлопья? –вмешиваюсь я.

– Да…с молоком, естественно, они были полностью пропитанными.

Я закрываю глаза и громко вздыхаю, потирая виски. – Ты не можешь кормить

ребёнка сухими завтраками. Ей нужно детское питание.

– Там было молоко. Я думал, что всё в порядке.

– Хлопья… – я качаю головой. – Боже мой, Рикардо, – про себя я извиняюсь перед

Богом за использование его имени всуе.

– Чувак, – он поднимает коробку и показывает мне. – Здесь написано

«Питательные».

–Как ты думаешь, чем она собирается их пережёвывать? Воображаемыми зубами?

– я открываю её рот и показываю ему. – Посмотри на это. Ей нужна жидкая пища.

–Молоко –это жидкость, – он пожимает плечами, что заставляет меня снова

закатить глаза.

– Купи детское питание, – я подвинул её ближе к себе, чтобы почувствовать запах,

и зловоние сразу же вызвало тошноту. – И несколько подгузников.

– Что? Сейчас? – спрашивает он.

–Да, сейчас, – я смотрю на него, пока до него не дойдёт, и он не возьмёт ключи, и

не выйдет из квартиры.

Пятнадцать минут спустя он возвращается с огромной пачкой памперсов и тремя

видами детского питания.

–Я не знал, какое из них лучше, поэтому взял всё.

Я смеюсь. – Ну, по крайней мере, ты знаешь, как привезти товар домой.

–Что теперь? – спрашивает он, глядя на меня, как будто это мой ребёнок.

Я кладу Софию на стол и говорю.– Подойди сюда с подгузниками.

– О, чёрт возьми, я не буду делать это дерьмо.

– Иди. Сюда,– рычу я.

Он вздыхает, но, в конце концов, подходит, я показываю ему, как снять одежду. –

Продолжай, – говорю я. –Я помогу, если понадобится.

Он хмурится, глядя на меня, а затем срывает с неёпамперс. Зловоние, которое

поднялось, заставляет его съёжиться и закрыть нос. – Иисус Христос.

Я смеюсь. – Привыкай к этому.

Стоя,как можно дальше, он вытаскивает памперс из–под неё, я даю ему салфетки,

чтобы он вытер малышку.

– Надень чистый, – говорю я.

Он делает то, что я ему говорю, хотя ему понадобилось три попытки, чтобы сделать

всё верно. Когда всё сделано, мы её быстро одеваем, и Рикотпрыгивает с грязным

подгузником, бросив его в полиэтиленовый пакет, как будто это токсичная опасность,

которую он хочет удержать.

–Господи, помоги мне пройти через это, – бормочет он и хватает какое–то детское

питание. – Какэто работает?

–Следуй инструкциям. Положи это в микроволновку. Проверь на запястье, чтобы