«Молчи» (СИ)

По мне так, может ты и выживешь, двигаясь вместе со всеми, вот только свое существование, скорее всего, возненавидишь.

Не ощущаю тяжести на спину, значит, никто не следует за мной по лестнице на четвертый этаж. Уверена, что многим старостам нужно в мою сторону, но они подождут, пока я скроюсь.

Выхожу на этаж, расслабленно опуская руки. Сумка тянет вниз, поэтому приходится сутулить плечи, чтобы немного успокоиться… Стоп, по закону жанра, когда наступает момент моего «расслабления», кто-то должен появиться. Не важно, откуда.

— Мэй? — узнаю этот голос, но задаюсь лишь одним вопросом.

Когда мы с Причардом успели перейти на «ты»? Я обращаюсь к другим людям на «вы», не потому что уважаю их, а с целью не сближаться с ними. И Причард ломает мои установки общения.

Оборачиваюсь, опустив взгляд на уровень пола. Вижу кроссовки и ноги. Голову держу гордо, а глаза… Не важно. Даже при всем желании, которое никогда не возникнет, я не посмотрю этому типу в глаза. Нет, никому не буду смотреть. Некоторые из моих принципов могут показаться странными, но из них строится мой характер, моя личность. А это важно.

Важно быть для себя «личностью», пускай оделенной непониманием со стороны окружающих.

— Почему ты не на уроке? — думаю, парень улыбается. Это можно понять по тону его голоса. — Старост куда-то вызывали? — моя мать спляшет от счастья, узнав, что Причард Пенрисс сам проявляет инициативу в общении со мной. А мне остается лишь выдохнуть.

— Да, — полностью не разворачиваюсь к нему, рассчитывая, что наш диалог на этом окончится, но у парня другие планы на этот счет:

— Я в субботу искал тебя в зале, но мне сказали, что ты патрулируешь коридоры, — подходит слишком близко. Может, для него сохранять столь близкое расстояние между говорящими нормально, но меня это угнетает. Стоит поднять вопрос человеческой пространственной свободы на законодательный уровень. — Ты серьезно относишься к своим обязанностям, — хвалит меня, поэтому киваю, проверив состояние пучка из волос:

— Прости, мне…

Дверной хлопок и голоса. Я даже не закатываю глаза, полностью поворачиваясь всем телом к Причарду, чтобы лучше рассмотреть силуэты вышедших на этаж. Кто бы сомневался… Фардж и ОʼБрайен спокойно шагают в нашу сторону, опаздывая на урок. Их голоса в кошмарах преследовать меня будут.

— О, Харпер, — этот высокий тон. — Как тебе вчера? Понравилось? — смеется надо мной, превращая домогательство в шутку. Очень умно для такого утырка. Не вижу, но знаю, что сказанное вызывает у Причарда вопросы, которые он изливает на меня, не стесняясь, словно я обязана дать ответы без сомнений:

— О чем он? Между вами что-то есть? — он делает ещё шаг, чуть касаясь своей рукой моего запястья, но я отступаю назад, переведя взгляд в сторону парней, один из которых, по обычаю, не снимает капюшона. Смотрю куда-то в стену:

— Вы опаздываете, — очевидно.

— Какая на хер разница? — ворчит Фардж. — Всё равно сегодня сидеть долго, — они ровняются с нами, и я задумчиво хмурю брови, догадываясь, и предположение вынуждает меня испустить жалкий вздох с приоткрытых губ. Просто волшебно. Поворачиваюсь телом к Причарду, желая попрощаться с ним, как следует, но всё равно цепляю высокий силуэт ОʼБрайена, невольно окидывая его самым суровым взглядом, на какой я только способна. Но выше шеи глаза не поднимаю.

— Мне пора, — ставлю Причарда перед фактом, вскинув голову гордо, и разворачиваюсь, не успевая сделать шаг.

— Моя мать говорит, ты хорошо учишься, — голос парня останавливает, и приходится вновь повернуть голову, чтобы у него возникло ощущение, что я слушаю его. — Я только вернулся, многое упустил, может, поможешь мне нагнать остальных?

Моргаю, тут же начав размышлять. Моя мать так или иначе узнает о том, что он предложил мне подобное, так что лучше дать незначительный ответ, что я и делаю:

— Посмотрим, — бросаю, а получаю ещё лучше:

— Я позвоню.

Уже не останавливаюсь, направляясь в сторону кабинета. «Я позвоню» — звучит многозначней, чем мое «посмотрим». Это значит, что-либо он свяжется со мной по домашнему, либо позвонит на мобильный. Если первый вариант меня напрягает, то второй пугает, ведь своим номером я с ним не делилась.

***

Взгляд постоянно просится в сторону часов, что висят над доской. Сижу за первой партой в классе, отбывая свое «наказание». Но мне бы даже было приятно находиться здесь, если бы не несколько человек из другого класса, которых загнали сюда, так же за какие-то «грехи». Социальный педагог, которому присущ «садизм», с умиротворением читает журнал, сидя за столом в расслабленной позе, пока люди позади меня громко общаются, скопившись в одном углу. Шум мешает мне сконцентрироваться на домашней работе, но мне необходимо провести это время с пользой. Нужно ещё придумать оправдание своей задержки в школе. Думаю, мать не оставит в покое, пока не объясню ей всё достаточно внятно.

Вздыхаю, прижимаю ладонь к горячему лбу, и вновь смотрю на время. Пол пятого. Господи… Смех за спиной и громкие, полные восхищения, голоса. Они не разговаривают, не общаются. Они кричат, в попытке быть услышанными. Именно поэтому не люблю большие компании, а если тебе охота с кем-то поговорить, то тебя просто не услышат. Но стоит смотреть с другой стороны на подобную ситуацию — меня не заметят. Я затеряюсь среди них. А это мне по душе. Меня нельзя назвать «необщительной», просто для общения мне необходим «правильный» человек. Человек, который умеет не только говорить, но и слышать. А это не так распространено в наше время.

Девичий визг и грохот. Социальный педагог не желает отрываться от журнала, с глянцевой обложки которого на меня смотрит прекрасная Кира Найтли. Отворачиваю голову, взглянув в сторону окна, за стеклом которого по серому небу плывут темные облака. Осень. Одно слово, а сколько душевной усталости вызывает. Самые тяжелые для меня времена года — осень, весна. Осенью словно готовлюсь уснуть, а весной, когда вся природа оживает, я остаюсь под слоем мерзкой грязи, не видя смысла в своем пробуждении.

Моргаю, с неясной печалью смотря на стекающие и колотящие по стеклу капли дождя. Кажется, никого из присутствующих не привлекает столь резкая смена погоды, только девушек, которые боятся испортиться влагой свои прически, но и те быстро забывают о стихии, продолжая попытки быть услышанными в общей беседе. А я полностью отдаюсь. Опускаю руки на парту, несильно сжимая ручку, которой что-то черкаю на листе черновика. Тоска нападает в ту же секунду, как слышу первый гром. В такие моменты мне стоит запираться в своей комнате, ведь противиться чувствам, которые вызывает у меня гром, не умею. Вся сердитость, характерная лицу суровость пропадает на глазах природной стихии, что, кажется, с таким же упоением наблюдает за переменой настроения внутри меня.

В тот день, почти двенадцать лет назад, тоже шел дождь, и от грома трещали стены, дрожали полы. Это было страшно, но потрясающе. Будто стихия чувствовала, что сейчас произойдет нечто ужасное, нечто, что находится за рамками её понимания, рамками дозволенного.

Она предчувствовала грех.

Удар молнии. Моргаю, дернувшись, и с опасением оглядываюсь, искоса проверяя, заметил ли кто. Но никто не обращает внимания, поэтому выдыхаю, вновь желая вернуться к выполнению работы, только вот не выходит, так как мое внимание само по себе замирает на двух парнях, которые минуту назад громче всех болтали, перебивая других. Фардж сидит за партой, смотря в сторону окна, а ОʼБрайен стоит рядом у подоконника, так же повернув голову в сторону стекла. Они не говорят. Просто молча смотрят. И всё. Заинтересованно наблюдаю за ними. Фардж что-то говорит «губами», и это слышно только его другу, который кивает головой, поворачивая её, но, по неизвестной мне причине, как-то замечает, что находится под пристальным вниманием, поэтому без труда находит источник раздражающего его взгляда, уставившись на меня хмуро, с каким-то непониманием, будто смотреть на него «неправильно». И я улавливаю это «настроение». Верно. Это неправильно. Отдергиваю себя, отвернувшись, чтобы больше не видеть этих двоих, и не медлю, наклоняясь над тетрадкой. Подношу ручку к листу, нервно крутя её в руке, и вдруг понимаю. Осознаю, что было неправильно, неестественно. Не то, что я вообще обратила на них свое внимание.