Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника (СИ)

Не знаю, зачем мне вообще понадобилось делать это. Просто захотелось. Вспоминая, сколько раз он успокаивал меня подобным образом, я хотела как-то отплатить Филу. И этот совершенно несвойственный для меня жест сейчас казался подходящей благодарностью, пусть парень даже не узнает, что я делала это. Проводя рукой по его густым волосам, я вдруг заметила, что они заметно отрасли, хотя до сих пор не обращала на это внимания. Привычная причёска Гардинера, которая, как я когда-то упоминала, мне очень нравилась, изменилась до неузнаваемости. Сейчас волосы обрамляли его лицо, словно шапка, а, если учитывать, что они ещё совсем чуть-чуть вились, то это смотрелось очень даже мило.

- Таким пышным волосам любая девушка позавидовала бы, - зачем-то вслух сказала я. – Эх, Фил, что же ты со слабым полом делаешь?..

Не знаю, может это я что-то сделала не так, может сон ему плохой снился, а может звук моего голоса так подействовал на шатена, но он опять заворочался и развернулся лицом ко мне, обнимая обеими руками что-то маленькое и пушистое. Спустя несколько секунд я опознала свою Сосисочку, которая оказалась в плену Гардинера. Не сдержавшись, хихикнула. Так смешно было видеть взрослого человека, который обычно производит впечатление крутого парня, спящего с мягкой игрушкой. Случайно ли он так её обнял?

- Так нечестно, - опять сказала вслух. – Ты всё у меня отбираешь, - после этого я вновь улеглась на кровать, продолжая смотреть на Фила. Не знаю, почему, но сейчас хотелось говорить. Много чего накипело, а это такой хороший шанс… Поэтому я продолжила: – Всё-всё отбираешь… Сосисочку, папу, который, кажется, скоро усыновить тебя захочет. Отбираешь время. Силы. Всё уходит тебе, а мне ничего не остаётся. И что мне делать, если я всё отдаю?

Как и ожидалось, вопрос остался без ответа. Я ещё раз слабо улыбнулась, после чего решила, что пора заканчивать с этой минуткой сентиментальности. Если продолжу в том же духе, то сама себя пугать начну, так как подобное поведение для меня необычно. Именно поэтому, вновь присев на постели, я взглянула на часы, которые стояли на тумбочке возле кровати, и, заметив, что уже почти десять утра, с нескрываемым удивлением воскликнула:

- Ну ничего себе! – и, повернувшись к Гардинеру, начала довольно грубо трясти его за плечо, прикрикнув: - Фил, вставай! Мы безбожно проспали!

Но тот, казалось, вовсе не собирался подчиняться. Прошло примерно полминуты, а он всё не желал окончательно пробуждаться, лишь отмахнулся от меня и, переворачиваясь на другой бок, буркнул:

- Отстань уже и дай поспать. Я полночи не спал…

- Не ври! – теряя терпение, ответила я. – Когда мы засыпали, я взглянула на время – едва за полночь перевалило. Ты спал минимум девять часов!

- Представь себе, нет! – тоже грубо ответил Фил, приподнимаясь на локтях, после чего укоризненно посмотрел на меня. – Я почти до семи утра глаз не сомкнул по твоей вине. И, спустя три часа, ты будишь меня и утверждаешь, что я должен выспаться?!

- Как это по моей вине? – в тон ему спросила я, а в голове промелькнула мысль о том, что это начинает напоминать наши перебранки в самом начале. – Чем же я тебе не угодила?

- Хочешь – верь, хочешь – нет, но очень сложно заснуть, когда тебя изо всех сил колотят коленями по животу и при этом смеются так, словно в цирке сидят. Это мало того, что больно, но ещё и пугающе, между прочим.

Я замолчала, удивлённо глядя на Гардинера. Его лицо было серьёзным, а под глазами были видны синяки, так что не похоже, что он врёт. Но моё воображение отказывалось рисовать подобную картину. Да и на что это могло быть похоже? Лежим мы, значит, вместе, а тут я ни с того, ни с сего заливаюсь диким хохотом и начинаю пинать Фила – так, что ли?!

- Я действительно так делала? – на всякий случай решила уточнить, прежде чем начать сгорать со стыда.

- Именно, - почесав голову, сказал парень. – Нет, ты только представь. Лежу я себе, никого не трогаю, а потом чувствую резкую боль и слышу дьявольский смех. Открываю глаза, а оказывается, что ты меня колотишь, да ещё вцепилась в футболку так крепко, что сразу и отползти не получилось. Это…

Не знаю, почему, но именно в этот момент я не сдержалась и засмеялась. Если до этого моё воображение отказывалось работать, то теперь картина, описанная Гардинером, живо так нарисовалась в моём мозгу, так что сдержаться представлялось чем-то невозможным.

- Это не смешно, - довольно строго сказал мой собеседник, но вскоре, очевидно, тоже не вытерпев, прыснул.

Когда мне удалось унять приступ заливистого хохота, я посмотрела на Фила. Тот в этот момент тоже обратил на меня своё внимание, поэтому наши взгляды встретились. Я точно помню, что хотела сказать ему что-то, но после этого все мысли вылетели из головы. По какой-то причине сейчас я чувствую себя странно, находясь рядом с шатеном. Подобное началось у меня уже довольно давно, именно в тот момент я поняла, что Гардинер нравится мне, но то, что происходило в данный момент, вообще не поддаётся описанию. Словно за одну ночь наши отношения кардинально переменились. И мне показалось, что не только я так думаю.

- Ну, а я как себя ночью вёл? – вдруг спросил Фил, приподнимаясь на кровати, садясь напротив меня. – Не мешал тебе спать? Или же напротив?

Произнеся последнюю фразу, он самодовольно ухмыльнулся, из-за чего я почувствовала, что уже не буду собой, если не отвечу какой-нибудь колкостью.

- Спасибо тебе, конечно, за то, что составил компанию. Но было бы гораздо лучше, если бы я проснулась не под прессом твоей руки, а обнимая Сосисочку. И ты, между прочим, наглым образом оккупировал мою игрушку!

- А кто тебе доктор? – пожал плечами парень. – Сама о ней даже не вспомнила, а я подумал, что должно же и со мной хоть что-нибудь хорошее произойти, раз уж придётся спать с тобой, вот и забрал Сосисочку себе.

- Придурок, - прежде, чем успела подумать, выпалила я.

- Да-да, можешь не утруждаться, осыпая меня лестными эпитетами, - он зевнул. – Ладно, коль поспать у нас уже не получится, может, умоемся и позавтракаем? А ты заодно можешь позвонить родителям. Твоего отца надо навестить, а маму, как мне кажется, домой забрать.

- Угу, - буркнула я себе под нос. – Только позавтракать не получится, ведь готовой еды нет. Так что извини. Сейчас умоешься, а после можешь ехать по своим делам.

- Ты хотела сказать «Можешь ехать со мной в больницу»? – неожиданно спросил Фил и, прежде чем я успела что-либо спросить, добавил: - Да, я поеду с тобой. Было бы неплохо Роберта навестить. Или ты не хочешь, чтобы я тебя сопровождал?

Несколько секунд я лишь удивлённо смотрела на него, осознавая услышанное только что. Мне казалось, что Гардинер не задержится у меня в доме, раз уж ему чуть ли не по принуждению пришлось остаться здесь, а теперь он даже предлагает сопровождать меня в больницу. В груди опять потеплело. Начинаю ненавидеть это чувство.

- Я не против, - говорю ему после небольшой паузы.

Тогда шатен улыбнулся и, встав с постели, сказал, что пойдёт в выделенную ему комнату за вещами, а я пока что могу позвонить родным. После этого он вышел, а я решила не терять времени и связаться с мамой, но вдруг обнаружила, что мой телефон выключен.

- Наверное, сел, - под нос пробормотала я, вставая с кровати, чтобы направиться к себе в комнату за зарядным устройством.

Чёрт, я хоть когда-нибудь научусь следить за состоянием батареи?! Спрашивается, зачем мне в таком случае мобильник, если я так небрежно к нему отношусь. Ох, мне же могла мама звонить…

Оказавшись у себя, я быстро нашла на столе зарядку, после чего подключила её к телефону, а потом к розетке и принялась включать этот агрегат. Пока он искал сеть, я сидела и волновалась, так как Люси могло понадобиться что-то важное. Конечно, рядом с ней есть Долли, но я же её дочь, так что в такое время должна постоянно быть на связи. Да, я паникёр, но сейчас действительно очень беспокоюсь по этому поводу.

Буквально минуту спустя мне пришло сообщение о том, что у меня семь пропущенных вызовов. Три от моих подруг, которые, по всей видимости, хотели поинтересоваться, всё ли у меня в порядке, один от домработницы и три от мамы. Понятное дело, первым делом я набрала номер последней. Только-только начала звонить ей, как в комнате появился Гардинер, спрашивая: