Поцелуй навылет

Следующие пять минут, прерываемые гудками и проклятиями, Фоби записывала на автоответчик свое туманное сообщение. Потом она снова попробовала позвонить Саскии. Все еще занято.

Чувствуя, что она не может оставаться ни минуты в неуютной, похожей на пещеру квартире, Фоби взяла сумку и ключи и посмотрела на блестящий пол, как она надеялась, в последний раз.

Феликс вернулся домой чуть позже полуночи.

Наверху очень громко играла музыка. Дилан сидел на диване с коробкой печенья и читал роман.

— Боюсь, что Париж отменяется, Дилдо.

— Я так и думал. — Он кивнул в сторону билетов, которые ему пришлось искать несколько часов назад. Они все еще лежали рядом с телефоном. — Кто она?

— Я не совсем уверен. — Феликс ухмыльнулся, оглядываясь на него через плечо. — Но она великолепна.

— М-м. — Дилан и раньше это слышал.

Он уже привык, что Феликс предлагает ему совершить бесплатное путешествие только для того, чтобы в последнюю минуту все отменить. Обычно Дилан больше удивлялся, если ему на самом деле нужно было ехать. Тогда он в самый последний момент заталкивал в дорожную сумку несколько футболок и мчался в Хитроу. Сегодняшний предсказуемый результат был ему на руку, Дилан уже взял недельный отпуск в баре и теперь мог беспрепятственно использовать это время, чтобы закончить свою последнюю книгу.

— Она великолепна, — еле шевеля непослушным языком, повторил Феликс. Он поднял глаза к потолку и начал подпевать исполнителю своим глубоким, но мучительно однообразным голосом.

О боже, с грустью подумал Дилан, пусть она не будет следующей Саскией.

В дверь позвонили.

— Кто это может быть?

— Это, Манго. — Феликс зевнул. — Он звонил после обеда. Его снова вышвырнули из квартиры, и я сказал, что он может пока пожить здесь. Открой дверь, ладно?

Бросив взгляд на Феликса, он поднялся с дивана.

26

Со слезами, поцелуями и взяв обещание о том, что Фоби будет звонить каждый день и обо всем сообщать, Саския проводила ее до дверей квартиры в одиннадцать часов утра. Затем она бросилась назад и обыскала все места, в которых могли скрываться улики.

То, что она обнаружила, принесло ей неимоверное облегчение. Фоби была до сих пор безумно влюблена в Дэниела Нишема. Ничто не натолкнуло Саскию на мысль о том, что ее подруга начала интересоваться Феликсом. Несмотря на свое благоразумие и осторожность, Фоби тайно хранила некоторые предметы, напоминавшие ей о Дэне, словно запасливая белка, которая прячет орехи на случай голодной зимы. Под кроватью лежала фотография, вырезанная из газеты. Дэн, который выглядел чрезвычайно привлекательно. Несколько записок Саския обнаружила в коробке из-под обуви, а в украшениях Фоби она увидела одну запонку, которая, очевидно, принадлежала Дэну. Единственным, что имело связь с Феликсом, было досье, которое Саския передала ей пару недель назад.

Заметив в одном издании статью о женщинах, которые вновь сошлись со своими бывшими возлюбленными, Саския устроилась на кровати Фоби и начала перелистывать страницы.

Она вздрогнула от внезапно зазвонившего телефона и прислушалась к монотонным звонкам. Ей вдруг показалось, что человеку на другом конце провода известно о ее присутствии в квартире. Затем сработал автоответчик, удостоенный новой кассеты.

— Флисс, это я, — выдохнула Фоби после сигнала. — На туалетном столике лежит письмо. Ты не могла бы отправить его, прямо сейчас? Мне очень жаль, правда, и я знаю, кому оно адресовано, но, пожалуйста, брось его в почтовый ящик, и я всегда буду любить тебя, и выношу твоих детей, если ты окажешься бесплодной. Если нет — я имею в виду, если ты не отправишь письмо, а не окажешься бесплодной, — то я расскажу Айену, что ты называешь его член Маленьким Ныряльщиком. О боже, я надеюсь, он не слушает это. Айен, я это выдумала, честное слово, чтобы позлить Флисс. То есть рассмешить. Черт, у меня кончаются день...

Саския схватила письмо с туалетного столика и открыла его над паром, в спешке обжигая пальцы. Почти пустой чайник чуть не перегорел.

Дэн,

Я в Париже, спасаю подругу. Все объясню, когда вернусь.

Я люблю тебя, нам нужно поговорить.

Ф.

Саския попыталась так положить записку в конверт, чтобы не смять, но случайно порвала ее. Она снова вытащила записку, с сигареты на бумагу упал пепел. Когда она, наконец, вновь засунула записку в конверт, у нее никак не получилось запечатать его. Конверт смялся и выглядел очень неаккуратно. В отчаянии Саския бросила его в переполненное мусорное ведро, стерла сообщение на автоответчике и ушла.

Фоби умышленно опаздывала на самолет в Париж.

Взбежав по эскалатору метро за несколько минут до полудня, ринулась в первое кафе, которое попалось ей на глаза, и сразу заметила сияние светлых волос и загорелую руку, помешивающую ложечкой двойной эспрессо. Она застыла, осознав, что совершенно не способна пройти через это. Он разговаривал по мобильному телефону и выглядел отвратительно самодовольным и красивым, привлекая к себе восхищенные взгляды посетителей кафе и явно наслаждаясь этим.

Фоби спряталась за витриной. Она не могла заставить себя просидеть рядом с Феликсом то время, которое длился полет, не говоря о перспективе провести вместе несколько дней. Зачем она это делает? Неужели Саския достойна такой жертвы? Каким образом ее путешествие в Париж может помочь? Хотя она могла бы столкнуть Феликса с Эйфелевой башни.

Следующий час Фоби провела в прогулках по первому терминалу с тяжелым дорожным рюкзаком, набитым ее вещами.

«Лед и пламя, — говорила Саския. — Пусть он сомневается. Никогда не позволяй ему почувствовать уверенность в том, что ты у него на крючке, но он должен знать, что привлекает тебя. Никогда, ни при каких обстоятельствах не пытайся выяснить, что его заводит, и не делай ничего специально для него».

Вспомнив предупреждение Саскии, Фоби скрылась в туалете, чтобы накрасить губы очень красной и очень жирной помадой. Даже после самого небрежного поцелуя Феликс будет похож на малыша, который только что полакомился клубничной начинкой пончиков. Затем Фоби неторопливо направилась в его сторону, гордо подняв подбородок. Через две секунды она застыла на месте и снова спряталась.

С ним был Манго.

Омерзительный брат Феликса небрежно развалился на стуле напротив него, радостно хихикая над чем-то. Его появление встревожило Фоби.

Притаившись у ближайшей корзины для белья, Фоби почесала затылок. Не может быть, чтобы Манго летел вместе с ними. Этого она не вынесет. Манго был попросту ядовит.

Спустя минуту Феликс встал и вошел в химчистку через другую дверь. Немного выждав, Фоби выбежала из химчистки, не замечая любопытного взгляда Манго.

Она бросилась к магазину мужской одежды и спряталась за шелковыми рубашками, наблюдая, как Феликс направился к паспортному контролю, постоянно оборачиваясь, чтобы найти ее взглядом в толпе. Манго с ним не было.