Письма с войны (ЛП)

- Эмма? – Реджина прищурилась, стараясь расслышать. – Тебя не слышно.

- Бля, – выругалась Эмма, пробиваясь сквозь белый шум. Треск стал тише. – Лучше?

- Да.

- Как вы с малышом?

- Заняты, – Реджина прислонилась к стене, теребя телефонный провод. – Генри растёт, как сорняк. Я купила ему костюм к Рождеству, и он вырос из него, даже не успев надеть.

- Точно, ведь Рождество скоро! – удивилась Эмма. – Мы тут почти об этом забыли. Но я получила твою посылку и письмо. Нил видел фотографию Генри в форме. Наверное, он теперь уверен, что Генри мой сын.

-Рекси-младший должен быть похожим на папочку, – Реджина тоненьким голоском передразнила Генри.

- Вот, значит, кому он подражал, да? – переспросила блондинка. Реджина засмеялась в ответ. – Я… шшш…

- Что?

- Я скучаю по твоему смеху, – повторила Эмма, когда звук стал чище.

- Только по смеху? – страстно прошептала брюнетка и довольно улыбнулась, услышав, как Эмма поперхнулась в ответ. Реджина прикусила губу, сама немного смутившись от своего тона, но, черт, ей было плевать! Она так долго не видела Эмму, не прикасалась к ней. К черту смущение!

Голос Эммы опустился до хриплого шепота:

- Хочешь, расскажу, что я собираюсь сделать, когда приеду?

Настала очередь Реджины поперхнуться воздухом. Память услужливо вытащила на свет, воспоминания о жарких поцелуях и ласках на веранде особняка, а воображение мгновенно нарисовало картинки возможного продолжения. Кровь горячей волной прилила к щекам, а внизу живота ощутимо заныло.

- Не нужно давать обещаний, которые не собираешься сдержать, солдат.

- О, поверь, я очень даже собираюсь сдержать это обещание, – искренне ответила девушка.

Миллс широко улыбнулась и, попытавшись скрыть смущение за кашлем, спросила:

- У Нила всё хорошо, полагаю?

- Ох, – голос Свон разом стал серьезным, и улыбка слетела с лица Реджины. – Он в лазарете. У него обожжены шея и почти вся левая рука.

- Боже, что произошло?

- Ничего, – быстро ответила блондинка.

- Людей не отправляют в лазарет просто так.

- Да, - горько согласилась Эмма, – да, верно.

- Эмма? – взволновано спросила Реджина.

-Он… подошел к огню слишком близко.

- Я знаю, от чего бывают ожоги! – Миллс с трудом сдерживала рвущееся наружу раздражение. – Что вы делали?

- Мы выполняли приказ. Конфискация и задержание. Он будет в порядке.

Реджина молча кивнула:

- Что случилось с тобой?

- Шшшш… – молчание Эммы заглушил белый шум, наконец, сквозь помехи, Реджина услышала. – У… шшшш… сотрясение.

- Сотрясение?! – испугано воскликнула женщина. – Ты показывалась врачу?

- Конечно, показывалась. Ну, подумаешь, пошатывало с недельку, я всё равно не могла ходить.

- Что значит, не могла ходить? – испугано уточнила Реджина.

- Ну, я поцарапала ногу, и она малость распухла, – пренебрежительно сообщила блондинка. – Слушай, честно, уже все в порядке, я последний человек, о котором тебе стоит беспокоится.

- Почему ты мне раньше не позвонила? – требовательная мадам мэр вмешалась в разговор.

- Шшшш… - помехи были такими сильными, что полностью заглушили ответ.

- Что?

- Тут связь просто отстой, – раздраженно пробурчала Эмма.

- Ради всего святого, что ты делала, что оказалась в лазарете? – Реджина даже не заметила, как повысила голос.

- Свою работу, - в голосе девушки прорезалась сталь.

- Задержания и конфискации не ведут к ожогам, сотрясениям мозга и заражениям!

- Здесь ведут.

- Значит, какая-то операция просто пошла наперекосяк? – холодно уточнила брюнетка. – Я же сказала тебе беречь себя и не делать глупостей.

- Шшшш… глупости! – огрызнулась Эмма.

- Что? – Реджина старалась перекричать помехи.

- Это не глупости! – с досадой и так же громко ответила Эмма.

- Но ты же ранена!

- Шшш… ранена!

Из груди Реджины вырвался раздраженный рык.

- Я жива-здорова. Никто не умер, – напомнила Свон.

- Пока что! – рявкнула Реджина. К глазам подступили слёзы ярости, и она едва не плакала. В горле резко пересохло и глоталось с трудом. Испуганная, злая и расстроенная, она прикрыла глаза ладонью. - Мне с этим не справиться.

Единственным ответом для неё стали помехи и короткие гудки.

Глава 13

  Единственным ответом для неё стали помехи и короткие гудки.

Дыхание застряло в горле, гул в трубке звучал зловеще. Реджина сглотнула, но ком никуда не делся, и воздуха не хватало. Бесконечные гудки резко били по нервам, и сознание реальности навалилось на неё.

Нет. Не может быть. Она не то хотела сказать!

Она сбросила звонок, судорожно прижимая трубку к уху. Короткие гудки сменились длинными. Радость, которую Реджина почувствовала, услышав голос Эммы, сменилась холодным ужасом и ощущением, что она летит в пропасть, как парашютист, у которого не раскрылся купол. Маленькая ошибка с непоправимыми последствиями? Она по опыту знала, как это бывает.

Еще дважды Миллс зло обрывала гудки, теряя голову все больше и больше.

О, Господи Боже! Она ужасный, ужасный человек! Так думала Реджина, нервно меряя кухню шагами. Она, что, только что накричала на Эмму, на солдата, каждый день рискующего жизнью, за то, что ту ранило?! Брюнетка покачала головой, поражаясь собственной глупости, мысленно на чем свет стоит ругая себя за резкость. О чем, дьявол её побери, она думала?! Конечно, она не думала, это же очевидно! Она волновалась, она расстроилась, она испугалась, но всё это не оправдание, потому что всё это не имеет значения. Единственное, что важно – Эмма жива! И значит, всё хорошо. Так вот это и нужно было сказать, а не вести себя, как полная идиотка! Реджина сердито хлопнула себя по лбу. Вообще-то, Миллс называла себя идиоткой только в исключительных случаях, но Эмма была самым исключительным случаем в её жизни.