Гадюки в сиропе, или Научи меня любить (СИ)

Поставив чашку на стол, Аманда осмотрела её критически. Заметила то самое кофейное пятнышко, на которое указал Эштон, поскребла ногтем.

Можно было устроить скандал прямо сейчас. Заявить, что обслуживание мерзкое, а цены при этом на порядок выше, чем в типичных забегаловках, вроде "Макдональдса" или "Бургер Кинга", поднять ураган из-за пятнышка на фарфоре, позвать менеджера и стребовать с него компенсацию. Это послужило бы хорошим уроком для тех нерях, что работали в этом Богом забытом месте. Но Аманде впервые было наплевать на все. Абсолютно. Без исключений.

В былые времена её хоть что-то радовало, а сейчас вообще никаких эмоций в душе не осталось. Девушка чувствовала себя разбитой и опустошенной.

Вероятно, толчком к этой депрессии стала встреча с одной из бывших участниц театральной студии, где занималась Аманда. Той самой участницей, что стала причиной всех бед Аманды.

Кейт была счастлива и довольна. Точно светилась изнутри. Говорила с Амандой, и будто сама собой в этот момент любовалась. Сколько же в ней было высокомерия!

- Тебе не идет черный цвет, - заявила Кейт под конец разговора.

- Меня не волнует твое мнение, - отозвалась Аманда и, не попрощавшись, ушла.

В последнее время Грант начала замечать за собой странную особенность. Она стала уставать от всего, что её окружало. От тех людей, что стали для нее привычными. Одни и те же лица, одна и та же обстановка, одни и те же пункты назначения. Дом, школа, изредка магазины, прогулки по мосту. Жизнь её давно потеряла краски, превратившись в монохромное изображение, теперь даже черно-белое изображение исчезало, оборачиваясь беспросветным мраком.

Наверное, это даже и не усталость была. Когда человек устает, ему достаточно немного отдохнуть, и все вновь становится на свои места. Нет постоянного раздражения и желания убежать далеко-далеко. Туда, где никто не найдет. Где можно спрятаться от повседневности. Тоскливой, удушающей, липкой, как паутина, сплетенная трудолюбивым пауком. Её так много, что, куда не повернешься - везде будет она. От этого не спрятаться и не скрыться.

В такие моменты хочется лишь одиночества. Наличие рядом посторонних людей угнетает, от них тошнит. Хочется нагрубить им и сказать, чтобы все шли к черту, да больше не возвращались. Именно таким сейчас и было состояние Аманды.

Несколько месяцев назад, как раз после выхода из больницы, она находила утешение в интернете. Тогда он казался ей спасением от всех бед, дверью, ведущей на свободу. Свободу от вечного одиночества.

Новое, никому не известное имя. Иная, придуманная жизнь.

Она завела сетевой дневник, в котором выкладывала все свои переживания. Она не собиралась привлекать к себе внимание, просто делилась наболевшим. По сути, писала в пустоту, надеясь, что там найдется кто-то, кто сможет оценить её душевные метания. Не станет сочувствовать, а устроит ей моральную встряску, заставит открыть глаза, перестать жить в выдуманном мире, расколет ту скорлупу, в которой она закрылась после неудач. Но ничего подобного не случилось. Нет, она вроде бы нашла себе новых друзей, с некоторыми из них даже близко общаться начала, насколько это позволяла сеть. Обмен сообщениями, мейлами, позднее программа ICQ и даже скайп. Тогда девушке казалось, что она дорожит этими людьми, но сейчас её накрывало ледяное равнодушие. Пришло осознание того, что никому из них она не доверяет. Одно только слово друзья. Они все там, в сети. А по жизни она продолжает оставаться удивительно одинокой, несмотря на внушительную френд-ленту.

Все чаще общение с ними заходило в тупик. Аманда откровенно скучала.

Ей, действительно, нужно было что-то в жизни менять. Но вот только что?

Пока дальше изменений во внешности она не пошла.

Потому как и сама не знала, чего хочет от жизни.

Раньше у нее была цель. Было желание достичь цели. Один случай перечеркнул все её мечты, на время отобрав даже желание жить. Но только на время. Потом Аманда взяла себя в руки, решительно заявив, что жизнь на уходе из театральной студии не закончилась, начала заново строить разрушенный фундамент судьбы. Но, в настоящий момент, строительство вновь буксовало. Аманда попросту не знала, куда ей податься. Что делать, как дальше жить.

Будь у нее возможность, она, скорее всего, выбрала бы жизнь на чемодане. Когда в любой момент можно сорваться с места, отправившись в неизвестном направлении, не зная, что ждет впереди, но искренне веря в возможную сказку. Увы, в жизни сказок не бывает. Аманда убедилась в этом лично, но все равно в глубине души оставалась скрытым романтиком, готовым поверить в лучшее.

Тем не менее, с каждым днем у нее оставалось все меньше веры в светлое будущее. Печаль поселилась в её глазах. Улыбка почти не трогала губы. Аманда все больше замыкалась в себе, понимая, что идет в никуда. Но в то же время четко осознавала: изменить что-то не в силах. Просто устала. Не хочет, не будет бороться с обстоятельствами. Она долго пыталась изменить что-то, а сейчас сил уже не осталось. Да и, в принципе, далеко не все в этой жизни зависит от желания человека. У каждого есть свое особое предназначение, своя судьба. Что предначертано, то и произойдет.

- Тебе надо влюбиться, - произнес Эштон, не особо задумываясь над смыслом своих слов.

Для него любовь была одной из самых важных составляющих в жизни, потому он и произнес эту фразу.

Аманда была разочарована в любви.

Возможно, потому, что никогда сама искренне не любила. Как следствие, не верила в реально существующую любовь. Возможно, у нее была иная причина относиться к любви с долей скепсиса. Она видела примеры откровенно глупой любви. Любви убивающей. В переносном смысле, конечно. Когда человек убивает в себе личность и становится тенью, послушной марионеткой, готовой следовать за своим любимым или любимой, только бы быть рядом, только бы ловить каждый вздох, любую небрежно брошенную фразу.

Такая любовь была Аманде не по душе.

- Глупости, - отмахнулась она. - Я не хочу любить.

- Сделай так, чтобы любили тебя.

- И этого тоже не хочу.

- Почему?

- Любовь - есть ответственность.

- Даже, если любят тебя?

- В этом случае, особенно.

- Не думаю.

- Эштон, давай не будем спорить на пустом месте, - улыбнулась Аманда, допивая противный кофе.

И даже вздыхая от облегчения.

После суррогатного напитка во рту поселилось мерзкое послевкусие, будто кошки пописали, да еще и желудок скрутило. Аманда мысленно послала море "добрых" слов в адрес производителей данного кофе и зареклась притрагиваться к подобным "деликатесам". Даже под дулом пистолета не станет она больше этого делать.

- Я и не собирался спорить, - отозвался близнец.

- Понимаешь, если в тебя влюбляется человек, который тебе интересен - это прекрасно. Повод для радости. Когда в тебя влюбляется человек, который тебе неприятен - это отвратительно. Вряд ли ты станешь гордиться этим. Хотя... Я бы точно не стала. А вот как отреагируешь ты, мне неведомо.

- А, знаешь, ты всё-таки права, - хмыкнул Эштон. - На самом деле, не самый приятный расклад.

- Вот видишь, братишка, - усмехнулась Аманда, поднимаясь из-за стола. - Кстати, насчет кофе ты был прав. Не следовало пить его в этом чудовищном заведении. В другой раз я буду умнее.

Теперь можно было со спокойной душой отправляться домой, по пути заскочив в магазин с косметикой. Аманда решила целиком и полностью поддерживать имидж гота. Все это делалось ради того, чтобы окончательно отделаться от мыслей, что они с Эштоном похожи, как две капли воды. Раньше эта мысль Аманду согревала, теперь ей хотелось хоть немного отличаться от брата. Чем она успешно и занималась.

Первый шаг на пути к новому облику был сделан.

- Раз ты со мной согласилась в этом вопросе, может, будешь солидарна и в утверждении, что черный тебе не к лицу? Пойдем снова в салон. Пусть твоим волосам вернут природный цвет, - умоляюще произнес Эштон.