Неожиданное осложнение (ЛП)

— Очень ответственно с твоей стороны. Я подвезу тебя позже, чтоб ты забрала машину.

На кухню заходит Люк, только что из душа, на нем чистые баскетбольные шорты и майка.

Я быстро дышу, чтобы охладить ожог на языке.

— Не беспокойся. Сегодня меня подвезет Люк.

Мама хватает стакан, наполняет его молоком и вручает мне.

— Вот держи, милая.

Глядя на молоко, я смотрю на Люка, который держит руки так, словно едет на мотоцикле и газует. Я прищуриваюсь.

— Хорошие новости, — папа тянется через столешницу и протягивает мне бумажку. — Бабушка провела деньги в фонд «Макконахи». У тебя еще сорок штук.

Люк свистит.

— Кто знал, что бабуля была богатенькой?

Мама шикает на Люка.

— Она не была богатенькой. Она просто помогает внучке исполнить мечту.

— Кроме того, — говорит папа, беря нож для чистки овощей, — после того, как Лия выплатит все Полу, это будет прибыльный бизнес.

Все эти разговоры о том, сколько денег уходит на бар, заставляют меня нервничать. Я знаю бухгалтерию этого бара, как свои пять пальцев. Знаю, как долго мне придется раскручивать его, прежде чем я смогу начать получать прибыль. Что не делает все это менее пугающим.

— Возможно, у бабули есть еще несколько баксов, чтобы и мои мечты сбылись, — говорит Люк. И снова смотрит на меня, показывая этот глупый жест мотоциклиста.

Произношу губами «нет».

Подняв брови, Люк поворачивается к папе.

— Ты слышал о ночи Лии?

Папа поднимает взгляд от нарезанной клубники.

— Нет. Произошло что-то интересное?

И тут раздается звонок в дверь, я быстро поднимаюсь.

— Я открою.

Выходя, показываю Люку фигу, а он держит свои запястья так, словно на них наручники, напоминая мне о моей насыщенной ночи.

Я открываю дверь, и неожиданно Люк перестает быть проблемой.

Мои глаза тут же натыкаются на мужское тело, одетое в обтягивающую оранжевую футболку, подчеркивающую мускулистую грудь. На нем джинсы и рабочие ботинки, а когда я смотрю на верхнюю часть его шестифутового тела, на нем солнцезащитные очки, отражающие ошарашенное выражение на моем лице.

— Адам, — понижаю голос до шепота. — Почему ты здесь?

Он опускает подбородок и смотрит на меня из-под солнцезащитных очков.

— У тебя нет машины, а твои общественные работы начинаются в десять.

Я пытаюсь закрыть дверь, чтобы никто не увидел, кто пришел, когда из-за моей спины выходит мама.

— Кто там? О, Адам! Какой сюрприз, — кладет руку на грудь — Все в порядке? Ты здесь не по работе?

Я снова смотрю на Адама, который смотрит на маму с улыбкой.

— Нет, мэм. Я здесь не по работе.

Мама опускает руку.

— Хорошо, тогда, добро пожаловать. Рада тебя видеть. Ты не был здесь с тех пор, как… учился в средней школе?

— Я был в старшем классе, миссис Пейдж, и я здесь, чтобы забрать Лию. Она согласилась добровольно помочь в «Доме для всех душ» вместе со мной.

Подбородок мамы опускается к груди.

— Лия? Моя Лия собирается строить дома?

— Видимо, она ищет, что можно было бы немного исправить, — изменение интонации в его голосе не остается незамеченным.

Я поворачиваюсь к ней и легкомысленно отвечаю:

— Как будто я могла отказаться целый день глазеть на горячих мальчиков-строителей. Просто хочу посмотреть, как они играют со своими молотками.

Она ударяет меня по руке.

— Такая бесстыдница, — поворачиваясь к Адаму, она использует свою руку, чтобы позвать его внутрь.

— Пойдем. Боб сделал булочки с корицей.

Я пытаюсь вмешаться.

— Нет, Адам должен...

— С удовольствием, — говорит он, входя в дом и проходя мимо меня.

Топаю ногой, а затем иду за ними на кухню.

Как только мы заходим, Люк смотрит на Адама и говорит вслух:

— Вот дерьмо, — затем закрывает рот рукой, чтобы скрыть улыбку.

— Привет, Люк. Мистер Пейдж, — Адам такой официальный. Даже слишком официальный для этого дома. Его глубокий голос еле слышен на нашей кухне с желтыми обоями.

Папа практически роняет нож, когда смотрит то на Адама, то на меня, затем обратно на Адама, явно задаваясь вопросом, какого черта он здесь делает.

— Здравствуйте, офицер. Могу я приготовить вам чашку кофе?

— Да, пожалуйста, — Адам садится на стул около кухонного островка. — Сливки, без сахара.

— Да, сэр, — неловко отвечает папа. Даже он немного напуган.

Мама, подняв брови, смотрит на меня, что говорит обо всех ее мыслях, о которых я не хочу думать. Я качаю головой, игнорируя ее. Она явно не понимает намека.

— Итак, Адам, как у тебя дела? Как мама? — спрашивает она.

— У нее все хорошо. Продолжает работать в газовой компании. Осенью Лэндон собирается в колледж, поэтому у нее полно забот, чтобы подготовить все к этому событию.

Не могу поверить, что Лэндон собирается в колледж. Когда я бывала у них, он был малышом с копной каштановых волос и этими резиновыми очками, которые заставляли детей выглядеть так, словно те носили очки для плавания. Он часами играл в гандбол на подъездной дорожке, выдумывая разные глупые игры. Я видела его в городе, но не понимала, сколько ему. Из-за чего мои двадцать три теперь кажутся древним возрастом.

— Мама постоянно спрашивает о Лии, — добавляет Адам.

В животе появляется странный трепет.

— Я дал ей понять, что присматриваю за ней.

Смотрю на Адама, который ведет себя так, словно то, что он сказал, нормально. Люк недоверчиво смотрит на меня из своего угла комнаты.

Папа кивает Адаму и указывает на меня своим ножом.

— Рад, что кто-то присматривает за ней. Она может ввязаться в кучу неприятностей.

— Я не о ней беспокоюсь, — говорит Адам. — А о мужчинах, которые ждут ее за пределами бара. Красивая девушка, идущая к своей машине в три часа ночи, это небезопасно.

— Откуда ты знаешь, когда я заканчиваю? — спрашиваю я.

— Видишь, Лия? — прерывает нас папа. — Я говорил тебе, первое, что мы сделаем, установим видеокамеры на парковке.

Мама снова прижимает руку к груди.

— Никогда и не думала об этом. Ты действительно думаешь, что она в опасности? Боб, нам надо все там проверить.

— Ребята, я в порядке. Я...

— Не волнуйтесь, миссис Пейдж, — говорит Адам, глядя ей прямо в глаза. — Она в безопасности. — Он произносит слова так, будто на всю оставшуюся жизнь может гарантировать мою безопасность.

— Что ж, — говорит папа, протягивая руку Адаму, — приятно знать, что в жизни у Лии есть хороший мужчина.

Я шлепаю себя по лбу. Адам создал у них неправильное впечатление. Его вообще нет в моей жизни. Он просто навязывается ради своего собственного больного удовольствия

Когда Адам с папой пожимают руки, клянусь, папа выглядит так, словно вот-вот заплачет.

Я хватаю Адама за руку и тащу прочь.

— Мы опаздываем, — говорю я, выходя из кухни.

Я иду через гостиную, когда Адам рявкает на меня.

— Сначала тебе надо переодеться.

Поворачиваюсь.

— Что не так с моей одеждой?

— Ты не можешь работать в этих босоножках, и этот наряд слишком милый для стройки.

Смотрю вниз на комбинезон. Слишком милый? Что он думает, я буду сегодня делать?

Не в настроении спорить, я поворачиваюсь и поднимаюсь наверх. Выбираю свою самую короткую пару удобных шорт, обтягивающую футболку и кеды.

Когда дохожу до низа лестницы, он сразу же снова гаркает на меня.

— Переоденься.

— А с этим что не так?

— Ты поранишь ноги.

— Ты меня разыгрываешь?

Адам медленно качает головой.

Поднимаясь по лестнице громко топая ногами, я надеваю пару легинсов капри, которые отлично обтягивают попу. И даже не жду его замечания. Вместо этого иду вниз, мимо него, мои платиновые светлые волосы развиваются в воздухе, и выхожу за дверь.

Его черный пикап «Джи-Эм-Си», с грязью, размазанной по бокам, грубый, типично мужской, мощный и вроде как сексуальный. Я оглядываюсь назад на Адама. Его джинсы чистые, но на них старые пятна краски и на коленке небольшая дырка. Ботинки выглядят так, словно их постоянно носят.