Иллюзии

Она сделала едва заметное движение большим пальцем руки, сжимавшей пистолет, и рядом со стволом выскочил острый нож.

– Ты же у нас сентиментальный ублюдок, правда? За всей этой бравадой скрывается нежное сердце.

– Вполне вероятно, – согласился он. – Я действительно ненавижу пытки. Полагаю, в этом еще одно различие между нами.

Ее ноздри затрепетали.

– А что ты предпочтешь? Когда мой нож займется тобой или этой прелестной малышкой из Индии?

Он рассмеялся:

– Спроси саму себя. Мой ответ будет совпадать с твоим.

– Ха! – торжествующе воскликнула Катрин, встречаясь с ним взглядом. – Ты не любишь никого и ничего, за исключением собственной шкуры! Поэтому позволишь мне разрезать эту шлюху на кусочки, а потом без всяких угрызений совести найдешь себе новую!

Лучшая стратегия – это по возможности говорить правду. Найджел посмотрел ей в глаза и усмехнулся.

– Только ты была незаменима. Твои таланты уникальны, Катрин.

– Вот и прекрасно, – улыбаясь, ответила Катрин. – Тогда возвращайся ко мне. Что ты решил? Выберешь жизнь или тебе придется просить пощады перед смертью?

Лэнс разглядывал донского жеребца. Из-под серебристой челки на лбу на него смотрели умные черные глаза. Он забрал его вместе с остальными лошадьми с улицы Арбр и привел сюда, к Катрин. Иначе животные умерли бы от голода в своих стойлах.

– Любишь его? – спросил Лэнс.

Конь раздул ноздри и негромко фыркнул. Лэнс провел рукой по золотистой морде. Донской жеребец опустил голову и уткнулся в мешок с овсом.

– Будь он проклят! Он, конечно, презирает меня.

Произнеся эти слова, Лэнс почувствовал острую боль. О Боже! Боже! Он никогда не был прирожденным шпионом. Он умел драться. Был прекрасным наездником. Мог выведывать секреты. Но он никогда не видел подоплеку событий, как Найджел. С момента их первой встречи Найджел поразил его своей логикой и проницательностью. Его блестящий ум с одинаковой легкостью разбирался в шифрах и запутанных политических интригах. Найджел всегда прикрывал его, берег его репутацию, сглаживал промахи. Так почему же он не мог вести жизнь, соответствующую его талантам, и быть достойным его, Лэнса, восхищения? Он был пэром. Обладал богатством и положением в обществе. Имел незаурядные способности. Зачем же намеренно утопил свои таланты в бездне порока?

Хотя теперь благодаря Катрин Лэнс кое-что узнал о роковом влечении к женщинам. Что он будет делать, если Катрин добьется своего и приведет с собой Найджела? Хуже того – что он будет делать, если она потерпит неудачу?

В конюшню вбежал мальчишка:

– Месье!

– Что? – раздраженно откликнулся Лэнс.

– Новости, сэр! – Мальчишка сунул ему в руки пакет.

Лэнс вскрыл его.

– О Боже! – громко воскликнул он.

Сорвав уздечку с гвоздя и не тратя времени на то, чтобы оседлать коня, Лэнс вскочил на спину донского жеребца и вихрем понесся по улицам Парижа.

Ты выберешь жизнь или тебе придется просить пощады перед смертью?

Фрэнсис не ощущала ничего, кроме ужаса. Найджел был привязан к стулу и абсолютно беспомощен. Она молилась, чтобы небеса разверзлись и поглотили этот мир. Боже милосердный, почему Найджел шутил? Неужели предвидел это? Неужели хотел таким образом подготовить ее? Она в растерянности оглянулась в поисках оружия. На стенах рядами висели медные кастрюли, у плиты стояла кочерга. Она казалась такой же далекой, как луна, – ведь у Катрин был пистолет, и она умела обращаться с ним.

Если Фрэнсис совершит какую-нибудь глупость, то умрет, не принеся никакой пользы, и сделает Найджела свидетелем ее смерти. Именно поэтому Фрэнсис дала Найджелу обещание. Своим спокойствием она должна придать ему сил. Ей мучительно хотелось что-то предпринять, но иногда пассивность требует не меньшего мужества. Действия теперь – всего лишь трусливая гарантия того, что она умрет первой. Но разве она может спокойно сидеть за этим столом, где он кормил ее овсяными лепешками, очаровывал своей галантностью и одаривал поцелуями? Фрэнсис закрыла глаза и попыталась дышать ровнее, но она не могла заставить себя не слышать их голосов.

– Смерть или Наполеон, Найджел? – Слова Катрин падали в тишину, словно камни. – Это не так трудно, правда?

– Давай посмотрим, – спокойно сказал он. – Умереть, конечно, легко.

– Ты жаждешь смерти?

– Ты намерена оказать мне эту услугу, Катрин?

Она разочарованно фыркнула.

– А что, если между жизнью и смертью лежит боль? Это тебя не трогает? А что ты думаешь об этом?

Фрэнсис открыла глаза. Дыхание ее участилось, к горлу подступал ком. Катрин стояла над Найджелом. Она приставила тонкое лезвие, выскочившее из ствола пистолета, к его горлу, а затем провела им вниз по куртке. Пуговицы упали на пол и покатились, как бусинки. Нож вонзился глубже, разрезав рубашку. Катрин свободной рукой коснулась обнаженной груди Найджела.

– Ты красивый мужчина, – хрипло сказала она. – Почему бы тебе не выбрать жизнь?

Он покачал головой. В уголках его губ, изогнувшихся в улыбке, были отчетливо видны тоненькие морщинки.

Катрин вдавила кончик ножа в его кожу. На ней проступили капельки крови, похожие на ниточку красных бусин.

Фрэнсис вдруг подхватил вихрь ярости. Со стулом в руках девушка бросилась на Катрин. Она услышала свой крик, пронзительный и дикий, как у безумной. Раздался оглушительный грохот. Она задыхалась. Все вокруг стало белым. У Фрэнсис подкосились ноги, кровь шумела в ушах. Неужели это ее голос выкрикивает проклятия? Все смешалось. Она падала, и твердый пол царапал ее колени и ладони. Все было затянуто чем-то белым, похожим на облака. Она смутно видела, как дверь распахнулась, а стул Найджела отлетел в сторону. Белая пелена накрыла ее, и у нее не осталось сил даже пошевелиться.

Фрэнсис не успела понять, что произошло, но Найджел каким-то образом оказался рядом. Он поднимал ее. Фрэнсис открыла глаза. Его лицо казалось далеким и смутным. Вероятно, он смотрел на нее сквозь чадру. Найджел улыбнулся ей сквозь прозрачный шелк, а затем оглянулся через плечо. Фрэнсис с удивлением проследила за его взглядом.

Белокурый ангел боролся с темноволосой женщиной.

– Все кончено, Катрин! Кончено, черт побери. Пришли последние новости из Бельгии. Веллингтон не был убит. Ради всего святого, Катрин, уходим!

Темноволосая женщина не сдавалась, вскрикивая и размахивая кулаками.

– Нет! Нет! Я не верю!

– Это правда! – Белая пыль опускалась на их головы, окрашивая золотистые и черные волосы в унылый серый цвет. – В воскресенье состоялось еще одно сражение. Веллингтон удачно перегруппировал свои войска. Англичане стояли насмерть под дождем около деревни Ватерлоо, и французы были разбиты в пух и прах. Великая армия уничтожена. Даже императорская гвардия была рассеяна и бежала. Наполеон полностью разбит. Все кончено.

– Я не верю тебе! – крикнула женщина. – Император восстанет из пепла!

– Наполеон оставил свою армию, как в Египте, России или Лейпциге. Он покинул поле боя. Новости дойдут до Парижа через два часа.

– Тогда я погибла. – Темноволосая женщина опустилась на пол, цепляясь за его куртку. – Я погибла.

– Пойдем, – сказал ангел. – Нас ждут лошади. Мы можем бежать в Россию. Не сдавайся, Катрин!

– Зачем теперь это все? – спросила она. – И что тебе за дело?

Он схватил женщину за плечи и поднял ее.

– Я пожертвовал ради тебя всем. Я уничтожен. Ты превратила меня в предателя. Так что дай мне отвезти тебя в безопасное место. Идем.

Найджел подхватил Фрэнсис на руки и опустил на пуховые подушки, которые мягко подались под ее телом. Она подняла на него глаза. Он был прекрасен, как архангел. Он улыбнулся ей в облаке белой пыли и отвернулся. Второй ангел – белокурый – стоял чуть позади, к его руке прильнула темноволосая женщина. Найджел подошел к ним, и Фрэнсис попыталась сосредоточить на них взгляд.

– Ты победил, – сказал белокурый ангел и отпустил женщину. Она прислонилась к двери, похожая на выброшенную тряпичную куклу, и тихо всхлипывала. Теперь в его руке был пистолет Катрин. Он направил его прямо в окровавленную грудь Найджела.