Приходите за счастьем вчера (СИ)

- Не обольщайся на свой счёт, – Их косые взгляды встретились, брюнетка презрительно фыркнула. – Не то, о чём ты подумал. Развод подпишу хоть сейчас.

- Не к спеху, – вернувшись к завтраку, он предложил: – Подпишешь через полгода.

- Да нет, лучше сейчас. – Отклонила его вежливость девушка.

- Как хочешь. – Элайджа начал намазывать тост паштетом, после чего будничным тоном добавил: – А я подпишу его именно через шесть месяцев.

Улыбка медленно сползла с лица Катерины, сменившись потрясённым выражением. Наконец, она поняла, что развод через полгода, отнюдь не вежливая благодарность за отказ от претензий на корпорацию, а очередной диктат его воли.

- Почему?! – Её голос сорвался на крик.

- Обстоятельства изменились.

Из горла Кет донёсся клокочущий звук, но она всё же сумела взять себя в руки, чтобы достаточно внятно произнести:

- Я так попортила тебе кровь, что ты готов отложить процесс витья гнезда со своей канарейкой, лишь бы мелко отомстить? Это…

- Меньше всего меня интересует твой будущий конгрессмен, Катерина. – Максимально убедительно солгал Элайджа. Хотя почему солгал? Проблемы Стемплтона ему и впрямь были до дверцы.

- Но нам с Майклом нужно пожениться до выборов. – Она отказывалась понимать и принимать его слова. – Он очень молод по меркам конгресса, и для рейтинга важны любые детали, и вообще это не принято…

- Ты же истинная демократка в отличие от замшелого меня, не забыла? – Майклсон пожал плечами. – Нарушьте традицию.

Это стало последней каплей.

- Самонадеянный мерзавец! – Изо всех сил завизжала девушка, срываясь с места. Кулачки замелькали в воздухе, сиреневое платьице украсилось пятнами – в ярости Кетрин смахнула на себя со стола кофейник и сливки. – Ты меня вчера чуть не изнасиловал! Ненавижу!

Однако сегодня тягу к насилию проявляла сама Кет, от души лупя мужчину по плечам. Перехватив очередной удар, направленный уже в подбородок, Элайджа попытался её вразумить:

- Успокойся…

- Ненавижу!

- Ты как ребёнок…

В ответ она вскинула голову. Майклсон, вовремя отклонившись, услышал звук лязгнувших над ухом зубов, и понял, что едва избежал участи Холифилда*. Но острые ногти всё же добрались до щеки, оставив длинные царапины на скуле.

- Хватит драться! – Бесполезно. На его счастье в ярости она забыла о своих ногах. Хотя сейчас это мало радовало, Катерина царапалась и кусалась с силой, которой могла бы позавидовать любая её «тёзка» из семейства кошачьих. Пришлось хорошенько тряхнуть её за плечи. – Прекрати это немедленно! Спеленаю в скатерть! – Крепко прижав её к себе и тем самым лишив возможности совершать манёвры, по причинению ему телесных повреждений, Элайджа уже тише повторил: – Хватит, Катерина… Всё... Перестань.

- Не надо!

Опешив от ужаса в голосе Кет, но всё же благоразумно не выпустив её запястья из рук, Майклсон несколько секунд вглядывался в потемневшие, испуганные глаза, и, наконец, выдавил:

- Я бы вчера остановился. – Он удивлённо разглядывал притихшую девушку. – Я же остановился, чёрт побери!

- Остановился?! – вновь взвилась Кетрин. – Да ты только и ждёшь момента как бы на меня наброситься!

И запоздало прикусила язык, увидев искры сердитого веселья, заплясавшие в его глазах. Перегнула палку. Она приняла грозный вид, собираясь парировать реплику по поводу её самомнения. Но её не последовало.

- И твой сопляк, о котором ты так печёшься, отпустил тебя сюда, ко мне? – процедил Майклсон, по-прежнему сжимая запястья брюнетки. – К человеку, который может тебя изнасиловать, а тебе останется только молчать и плакать в подушку? Он конченый кретин, или как?

- Это не твоё дело, – прошипела девушка, выкручивая руки из захвата. Она вообще не понимала, с чего он поднял тему её жениха. Алогичностью Элайджа не страдал, сколько она его помнила. – Я сама за себя решаю.

- Потрясающая забота о почти жене. – Он внезапно разжал пальцы.

- О, да! – Едва не свалившись от неожиданности освобождения, Кет зло рассмеялась. – Гораздо лучше, когда почти жена сидит на диванчике в гостиной с почти деверем, а её почти муж в кабинете собирается изнасиловать свою почти бывшую псевдо-жену.

Повисло молчание. Гневно фыркнув, Кетрин, навесив на лицо презрительное выражение, начала салфеткой счищать пятна с безнадёжно испорченного платья.

- Катерина, – с неожиданной мягкостью произнеся её имя, Элайджа улыбнулся, – только ты могла это придумать и произнести без единой запинки. О’кей. Закончили?

- Что закончили?! – примирения она явно не жаждала.

- Вести себя как дети в песочнице. – Он снова был спокоен. – Время от времени это забавно, но проблем не решает.

- Забавно? Тебе просто забавно?! А мне нечего решать, забавный ты мой! – Но всё же, не желая повторения сюжета, Катерина опасливо отступила на шаг, после чего уточнила. – По крайней мере, здесь.

- Значит, ответа на вопрос по поводу малоадекватного поступка с компанией я не добьюсь? – Мгновенно превратившись во вчерашнего незнакомца, Майклсон смерил её уничижающим взглядом, и до противного чётко выговаривая каждое слово произнёс. – Мне надоели эти истеричные вопли. На них просто нет времени. – Элайджа не просил, требовал. Кет почувствовала как его тяжёлый, давящий взгляд впивается в неё, и внутренне дрогнула. Пальцы стали нервно теребить салфетку. – Играй в куклы, наряжай своих моделек, но не трепи нервы людям занимающимся делом. Ты же не глупа и не труслива, тогда зачем всё это? Зачем? Простой вопрос и ответ, которого я жду, должен быть не более сложным…

Но за эти семь лет он позабыл, с кем имеет дело. Что эта женщина, в отличие, от остальных не ждёт момента красиво сдаться, и, когда с неё начинают требовать повиновения, мгновенно восстаёт. Или просто не дожал.

- А они что-то изменят? Мои объяснения? – Скрестив руки на груди, девушка с вызовом вскинула подбородок. – Ты сразу же дашь мне развод?

- Зависит от того, что ты скажешь. – Дальнейшее давление было бесполезно, она уже закусила удила, и Майклсон сообразив, что таким способом ничего толкового не добьётся, стал прежним дипломатично-вежливым человеком.

- Это была маленькая месть за сцену на диване. Помнишь?

- Прекрасно. – Он уточнил. – Значит, женская месть?

- Угу. – Катерина кивнула головой для вящей убедительности. – Надеюсь, ты всё же дашь мне развод.

- Разумеется, дам. – Он поднял брови при виде облегчения, проступившего на её лице. – Через полгода.

Ладонь девушки со свистом рассекла воздух.

- Ну, нет. – Перехватив пальцы Катерины, он стиснул их не давая размахнуться. – За вчера я уже получил вчера. Да и сегодня тоже, но, – он снисходительно улыбнулся, – произошедшее спишу на женскую истерику. Хотя месяц после встречи с адвокатами ещё не прошёл, но ладно.

Кет покраснела от этого оскорбительного тона и намёка, однако вместо того, чтобы устроить сцену или выказать недовольство согласно кивнула:

- Да, ты прав. Я вела себя… как торговка на рынке. – Сделав несколько вдохов-выдохов, она продолжила гнуть свою линию: – Ты обещал мне развод.

- Я сказал, может быть. Без рукоприкладства. – Элайджа отпустил сжавшуюся в кулачок руку девушки, послав Кетрин предупреждающий взгляд. – Ты свой шанс не использовала, предпочтя соврать.

- Ты решение не изменишь? – Она всё же переспросила. – И на вопрос «почему?» тоже не ответишь?

- Разумеется, нет. – Склонности к компромиссам в её муже не прослеживалось.

- Тогда выбора нет – подождём шесть месяцев, – уныло вздохнула брюнетка. Он прищурился – не в духе Катерины было так просто уходить с дороги. – Прощай. – Кет неожиданно легко улыбнулась. – Передавай привет Мередит. Хотя, нет. Я сама ей его передам.

Прежде чем он сообразил, что последует дальше, Катерина прильнула к его губам в поцелуе.

Набираясь опыта за эти годы, повидав мир и реакцию разных мужчин, она довольно скоро поняла, что тогда, семь лет назад, Элайджа с самого начала хотел её трахнуть. Но, очевидно, было в самой Кетрин что-то отталкивающее, несовместимое с образом женщин, которых он видел в своей постели, и из-за этого сдерживал себя. Что именно – этим вопросом Кет задавалась не раз и не два, не находя никакого более ли менее приемлемого ответа, но что её псевдо-муж испытывал физическое желание не сомневалась. И что оно не прошло с годами, вчера вечером тоже стало ясно. Поэтому сейчас она целовала старательно и умело, с той холодной, расчётливой страстью, которую так ценили её любовники. Но Элайджа не отвечал. От злости у Катерины потемнело в глазах, и она сделала ещё одну попытку. Более мягкую, осторожную, кокетливо-трогательную и... увенчавшуюся успехом. Их дыхание смешалось, теперь уже целовали её. Крепко, по-настоящему крепко, с триумфом поняла Кет. Слабак. Правда она не сообразила, что пока ликовала, сама опьянела и наслаждалась гораздо откровеннее, чем собиралась. Идея была не целоваться, показать свою власть над ним как над мужчиной, а получился полноценный, обоюдный поцелуй. Эти мысли проскочили было в её затуманившемся сознании, но Катерина себя тут же успокоила, что раз Элайджа её не оттолкнул, значит, она задела какую-то нужную струнку, на которой можно будет сыграть. А что она получает удовольствие – чем плохи бонусы? Мужчины для этого и существуют. Прижавшись теснее и обхватив его руками за шею, Кет полностью отдалась не отравленному никакими рассуждениями блаженству. И только, когда пальцы Элайджи, найдя через шёлк платья и кружево белья заострившиеся соски, стали поглаживать её грудь, родился ленивый вопрос: