Ложе из роз

– Возражаю! – раздался голос Мэлори Мейсон.

– Поддерживаю. Достаточно, мистер Ллойд, вы узнали что хотели.

– Да, ваша честь.

Кассандра Винтер Тесье походила теперь на сломанную марионетку. Казалось, невидимые нити, поддерживавшие ее и заставлявшие держать голову, лопнули в тот момент, когда Люциан Ллойд произнес слово «ребенок».

Защитник продолжал допрос, и каким-то чудом Кассандра нашла в себе силы ответить ему.

– Правда ли, миссис Тесье, что все сказанное вами здесь – ложь?

Кривая ухмылка адвоката казалась Кассандре точной копией кривой ухмылки Роберта, когда тот, озверев, наносил ей удар за ударом.

– Значит ли это, что ваши показания придуманы и сфабрикованы? Вы лгали Роберту Форесту с самого начала, скрывая правду о своем браке и о ребенке. А когда мистер Форест оказался не в силах переносить вашу ложь и пожелал освободиться от вас, вы решили расквитаться с ним тем способом, к которому привыкли, – вы принялись рассказывать о нем лживые истории, пытаясь подорвать его репутацию прекрасного, благородного, порядочного человека. Больше у меня нет вопросов к свидетельнице.

И тогда это произошло. Нити снова натянулись, марионетка подняла голову и обрела новую жизнь, новые силы, пришедшие к ней неизвестно откуда.

Роберту Форесту удавалось безнаказанно издеваться над Кассандрой, потому что в тот момент это для нее не имело значения – она уже лежала поверженная, и ей хотелось только одного – умереть.

Но Люциан Ллойд допустил просчет в своей тактике, обрушив свои нападки на дорогих Кассандре людей.

Набрав в легкие побольше воздуха, Кассандра Винтер, выпрямившись, в упор взглянула на адвоката:

– Минуточку, мистер Ллойд. Вы задали мне несколько вопросов. Я хочу ответить вам. – Она вопросительно посмотрела на судью.

– Да, вы имеете такое право.

Кивок Кассандры был решительным, непохожим на ее прежние неуверенные движения, и глаза ее, ярко-синие, казавшиеся огромными на худом лице, не мигая смотрели на Люциана Ллойда.

– Все, что я сказала здесь сегодня, – чистая правда. Мой брак – мое личное дело. А что касается моего ребенка… – Голос ее прервался, Кассандра дрожала, все ее тело трепетало.

Неимоверным усилием воли она взяла себя в руки и заговорила твердо, даже яростно, глядя прямо в глаза бесстыдного человека, изувечившего ее, будто указывала на труса и подонка, который не был виден.

– Вы хотите, чтобы этот человек узнал о ребенке, мистер Ллойд? Этот человек, который бил меня ногами, стараясь попасть как раз туда, в то единственное место, где ребенок чувствовал себя в безопасности, пока еще не рожден? Если бы я была беременна, мистер Ллойд, в тот момент, когда ваш клиент бил меня ногами в живот, мой ребенок умер бы. Умер бы непременно.

Ее ярко-синие глаза по-прежнему были наполнены гневом.

– Браво, – прошептал кто-то в зале.

Судья Нэнси Барнс одобрительно подняла бровь:

– Еще вопросы, мистер Ллойд?

– У меня больше нет вопросов к свидетельнице, – хмуро проговорил Люциан Ллойд.

– Миссис Мейсон?

– У меня тоже нет вопросов, ваша честь.

Кассандре Винтер Тесье было разрешено на время покинуть свидетельское место, и она исчезла из поля зрения журналистов, оказавшись рядом с мужем. Роберт и его адвокат находились в толпе, и добраться до них было трудно. Единственное, что еще можно было снять в этот момент в здании суда, так это потрясающе короткую юбку Мэлори Мейсон.

Судье Барнс, по-видимому, очень хотелось закончить слушание миром, и, повернувшись к Мэлори, она спросила:

– У вас есть еще свидетели, миссис Мейсон?

– Нет, ваша честь.

– Тогда не устроить ли нам перерыв перед тем, как будут произнесены заключительные слова?

Мэлори ни секунды не колебалась:

– В свете всего сказанного, ваша честь, мы бы попросили суд не делать перерыва до заключения этого слушания.

– Мистер Ллойд?

– Мы тоже заинтересованы в быстром завершении слушаний. Вот почему, ваша честь, вместо перерыва мы предпочли бы вызвать своего первого свидетеля.

– Прошу прощения, ваша честь, – Мэлори с изумлением воззрилась на Люциана Ллойда, – но это не процесс, а предварительные слушания…

– И как нам всем известно, на предварительных слушаниях первое слово принадлежит обвинению, – приторно-сладко улыбнулся Люциан Ллойд. – Ваша честь, у нас есть право представить свидетельство, способствующее оправданию обвиняемого, если мы им располагаем?

– А вы уверены, что располагаете таким свидетельством, мистер Ллойд?

– Да, ваша честь, вне всяких сомнений.

– Впервые народ штата слышит такое предложение, – подала голос Мэлори Мейсон.

– У меня есть свидетель, и я готов предоставить ему слово.

– Тогда, возможно, нам все-таки потребуется перерыв, – заметила судья Барнс.

Люциан Ллойд казался смущенным.

– Обвинитель только что заявила, что не нуждается в перерыве. Нам тоже хотелось бы покончить с этим сегодня. Мы уверены, что свидетельские показания с нашей стороны ускорят окончание слушания.

– Народ штата выражает свое изумление, ваша честь.

– Поддерживаю, миссис Мейсон.

И тут Люциан Ллойд, мастер уверток и неожиданных поворотов, предложил нечто положительное:

– Если дело дойдет до суда, вы внимательнее отнесетесь к данным защиты.

– Если? – еще больше удивилась Мэлори Мейсон.

– Хорошо, – согласилась судья, – этого достаточно. Вызывайте своего свидетеля, мистер Ллойд.

– Благодарю, ваша честь. Защита вызывает Николь Хэвиленд.

Судя по реакции присутствующих, это имя было им хорошо знакомо: легкий шум прокатился по залу, когда пленительная суперзвезда современного кинематографа заняла свидетельское место.

– Добрый день, мисс Хэвиленд, – обратился к Николь защитник.

– Добрый день, мистер Ллойд.

– Будьте любезны рассказать суду, как давно вы знаете Кассандру Тесье.

– Около трех лет. А до этого мы встречались с Кассандрой восемь лет назад в Напа-Вэлли. Я играла главную роль в фильме Адриана Эллиса «Дуэт», а она проводила лето в имении Тесье.

– Давайте ограничимся последними тремя годами. Как бы вы описали ваши отношения с миссис Тесье?