Тридцать ночей (ЛП)

— Как часто ты занимаешься спортом? — спросила я, очарованная тем фактом, что я едва ощущала его поступь.

— Порядка двух часов в день. Я слабак по стандартам моих сержантов.

Я рассмеялась над ерундой, которую Айден нёс по поводу слабака.

— Как ты можешь заниматься спортом, если не любишь, чтобы кто-то подкрадывался к тебе со спины?

— Я владею спортзалом.

Понятно? Всё просто.

— Кстати, а какое было у тебя звание?

— Лейтенант. А теперь, закрой глаза, — настоял он тоном, соответствующим его званию.

Я подчинилась, но широко распахнула все свои остальные чувства восприятия. Ошеломляющий аромат становился всё сильнее. Ветки хрустели под его безмятежными шагами. Он остановился, и я почувствовала его губы, нежно прикасающиеся к моим векам.

— Открывай, — сказал он.

Я открыла глаза. И не поверила своим глазам. Моё дыхание со свистом вырвалось из лёгких, гораздо контрастнее, чем ветер, гуляющий на вершине холма.

— Ох! — ахнула я уже в третий раз за этот вечер.

Мы находились на маленьком круглом поле, вечнозелёные хвойники окружали нас. В центре поля стоял тент-пергола. Белые шторы были задёрнуты, но нечто брезжило и мерцало внутри. И снова для меня настал трогательный момент, и все слова вертелись на кончике языка, поэтому я просто указала на тент, мой палец нетерпеливо разрезал воздух.

Айден рассмеялся, прижимая меня ближе к своему телу.

— Да, мэм, — сказал он, и начал демонстративно вышагивать своим непогрешимым шагом морского пехотинца. У тента, он поставил меня на землю и распахнул шторы: — После тебя, — прошептал он так, что означать это могло только "ради тебя".

Я шагнула внутрь... и застыла на месте. Даже "ох", которое ликовало у меня в мыслях, замерло на моих губах. Передо мной открылся невообразимый вид, от которого перехватило дух, что я не смела ни моргнуть, ни сделать ни единого вдоха. Беспламенные свечи. Низкий марокканский столик, выполненный из дерева. Накрытые серебряные блюда. Шёлковые подушки цвета слоновой кости на креслах. Небольшого размера зона для танцев из полированного дерева. И повсюду, начиная со столика, заканчивая гроздями хрустальных ваз, наводнившими пол, сотнями стояли розы, которые, как я считала, никогда в жизни не увижу. Aeternum romantica.

— О, Боже мой!

Я прикрыла рот рукой, когда горячие слёзы в изобилии хлынули из моих глаз и покатились вниз по моим щекам. В состоянии подобном сну, я подошла к розам, которые стояли в вазе ближе всего ко мне. Они были ещё красивее нежели, чем на фотографиях. Большие, чашевидной формы розетки были раскрыты, несметное количество аккуратно собранных в кисти лепестков уютно устроилось внутри соцветий. Все они были цвета нежного абрикоса, загнутые внутрь лепестки, усиливали создаваемый ими эффект, персиковые нотки темнели к сердцевине цветка, становясь медными, а края лепестков постепенно бледнели, приобретая классический жемчужный оттенок. А их аромат!

Я вытерла слёзы, поскольку они затуманивали взор, и повернулась к Айдену. Он наблюдал за мной с пылкой улыбкой на губах, его глаза были умиротворенно синими.

— Айден, это самое красивое, что я когда-либо видела. За исключением, тебя, — благоговейно выдохнула я, спотыкаясь, отступив назад к нему.

— Хмм, я вынужден с тобой не согласиться.

Он прижал меня к себе, настолько страстно, что я выгнула спину. В течение некоторого времени мы лишь целовались. Это был медленный сильнодействующий поцелуй, наполненный невысказанными эмоциями. Затем он отстранился, его глаза моргнули раз или два, подобно бабочке, открывающей и закрывающей свои крылья.

— Где же ты их отыскал? — удивилась я, беря его за руку, и на цыпочках, украдкой повела его вглубь тента, огибая вазы.

— Они прибыли из Найроби сегодня, ближе к вечеру.

Я остановилась, практически натолкнувшись на столик.

— Ч-что?

Он усмехнулся.

— Ну, ты была права. Они на самом деле больше нигде не растут. Я изучил всё о них, после нашего посещения "Сада Роз".

— Н-н-но как их сюда доставили?

Теперь он рассмеялся.

— На частном самолете. Затем привезли сюда на "Ровере" Бенсона, при поддержке Коры.

— Охренеть! — завопила я.

Он напрягся, выглядя при этом напуганным.

— Что не так?

— Айден, сколько же это стоило? — я всё ещё кричала.

— А, чёрт, — сказал он, но его плечи расслабились. — Ты же не собираешься сейчас делать это, правда же?

Я посмотрела на розы, подушки, шоколадки "Бачи" на столике. Он был прав.

— Нет, не сейчас. Я поору на тебя позже. И не смей употреблять "чёрт", находясь среди роз.

Он рассмеялся своим каскадным смехом. Я бросилась к нему в объятия.

— Спасибо тебе, — сказала я, ненавидя слова за их несовершенность. Ощущение, будто слова снова "вертятся на кончике языка", щекотало мои уста: — Я люблю, люблю, люблю каждую частичку всего этого, — пролепетала я, поднимая на него глаза.

Глубокая V-образная складка прорезалась меж его бровей. Его кадык перекатился, как будто он сильно сглотнул. Тектонические плиты сместились, а затем вновь стали неподвижными. На мгновение я испугалась, что это конец. Что это его прощальный мне подарок.

Но он запустил руку во внутренний карман своего пиджака и вытащил оттуда крошечный серебристый пульт управления. Знакомая мне песня — одна из моих самых любимых — наполнила тент. "Amado Mio" (перев. с испан. языка — любимый мой) в исполнении группы "Пинк Мартини". Она текла из беспроводной аудиосистемы, стоявшей в углу, которую я, видимо, упустила из вида из-за переполнявшего меня удивления.

— Могу я пригласить тебя на танец? — спросил он, предлагая мне свою руку.

— Ты танцуешь танго? — провизжала я.

Проклятье, я таяла. Инертные газы имели больший удельный вес, чем я в тот момент.

Моя любимейшая ямочка собралась в складочку на его щеке.

— Начиная с самого обеда.

— Ты научился танго... за полдня?

И где же сейчас находилась моя челюсть? Похоже, от изумления, она у меня отвисла и находилась где-то тут, на уровне бутонов роз Aeternum.

Он усмехнулся от моего скептического выражения лица.

— На подготовку ушло девяносто две минуты, если быть точным.

Когда я несколько раз открыла и закрыла свой рот в безмолвии, так как способность производить звуки была мной утрачена, он улыбнулся, и постучал по своему виску.

— Есть свои плюсы от этого упрямца и YouTube.

Я моргнула и закрыла рот.

— Это просто... просто..., — гениально? Ошеломительно? Нет, лишь одно слово было у меня на уме: — Это просто Айден.

Его сдавленное подсмеивание переросло в истинный смех, когда он обвил рукой мою талию, притягивая меня в своё интимное объятие. Он начал двигаться. Сначала это была медленная каденция, потом каминада, его длинные ноги перекрещивали мои ноги. Айден вёл в своей доминирующей, покровительственной манере, но настоящие изменения происходили во мне. Впервые, в моей жизни танго творило со мной именно то, что оно и должно было делать с женщиной. Я не была больше дочерью. Не была сестрой. Не была другом. Я стала женщиной. Женщиной Айдена. Я приподняла ногу, сгибая в колене, и обхватила ею его ногу, вкладывая в движение всю свою новую смелость, страсть, женственность и всевластие. Я наблюдала за нашими сплетёнными тенями, танцующими на шторах, выглядя при этом очень похожими на моих маму с папой, когда они танцевали. Даже более, в этот момент я обнаружила новое счастье, которое принадлежало только мне одной. Ни призракам, ни воспоминаниям.

Я зарылась лицом в его груди, вдыхая Айденоский-и-Aeternum аромат.

— Ты собираешься выделить аромат? — спросил он, его бедро было прижато меж моих бёдер.

— Ты уже имеешь его во флаконе, — пробормотала я, испытывая смущение, будучи пойманной за вдыханием его аромата.

Он усмехнулся.