«Вся правда о слове «Навсегда» (ЛП)

- Мейси говорила тебе, что он талант? – прищурилась Кэролайн. Мама

взглянула на меня, но я отвела взгляд. Какая теперь разница?

- Нет, - покачала головой мама, - ни слова.

- Он просто великолепен, - сестра убрала выбившуюся прядь волос за

ухо, - я часами могла бы гулять между его работами и выбирать лучшие. Ты

знала, что он научился этому в школе в Майерсе?

- Ты не рассказывала мне, - мама пытливо смотрела на меня.

- Это самая интересная часть истории, - заявила Кэролайн. – Когда Уэс

был в Майерсе, к ним заезжал один профессор, который как раз преподает

искусство в каком-то университете, и он был очень впечатлен работами Уэса,

так что даже предложил ему присоединиться к своей группе. Он выставил

некоторые из его работ в галерее университета. Его тетушка была там, не

припомню ее имени…

- Делия, - подсказала я.

- Точно! Так вот, она сказала мне, что ему потом поступили

предложения от разных школ искусства, но он еще не уверен, что хочет

принять их. А, и еще. Его скульптуры выставлены даже в некоторых

галереях, причем их неплохо покупают. И он выиграл награду «Emblem

Prize» в прошлом году.

- Что это за награда?

- Премия для талантливых молодых людей из разных штатов, -

пояснила мама, разглядывая скульптуры Уэса совершенно другим взглядом.

- Это награда, которая означает, что он невероятный, - отозвалась

Кэролайн.

- Ого.

Поверить не могу, что он ни разу не упомянул об этом! Как там сказала

Делия? Молчаливый и невероятный? Да, определенно.

- Когда я привезла и поставила перед нашим домом в городе одну

такую, - сестра кивнула на статуи, - моя соседка чуть с катушек не слетела.

Ой, точно!.. – она подхватила то, что я посчитала кроватью (это оказалась

весьма странная рама) и установила ее вокруг фигур из колес. – Она сказала,

что готова заплатить дважды за такую красоту, - с гордостью произнесла она.

– Разумеется, я отказала ей.

- Правда? – мама все еще изучала творения Уэса. Кэролайн поставила

их очень удачно, шатер возвышался на заднем фоне, и картина выглядела

очень величественно.

- Больше всех мне нравятся эти. – Сестра провела рукой по

абстракциям из колес. – Уэс сказал, это его новая линия, как по мне – просто

находка! Что-то насчет вечности и постоянства.

- Правда? – снова спросила мама.

- Естественно, - с важным видом кивнула Кэролайн – кажется, она

совершенно растаяла. Да, работы Уэса были по-настоящему волшебными,

возле них ощущалось какое-то тепло, и, судя по всему, так считала не только

я. Перед глазами встала его улыбка – такая мягкая, понимающая. Он всегда

вел себя так, словно он – обычный парень, ничем не выдающийся, точно

такой же, как все. Но теперь я знала – это не так. Хотя для меня он давно уже

стал особенным…

- Эти колеса вращаются от ветра, а рамка стоит на месте, это все как

два в одном – неподвижное и живое, - щебетала Кэролайн.

Наступал вечер, но солнце еще не село, и Кэролайн собиралась сделать

снимки. Пока она разбиралась с камерой, я молча глядела на фигуры на фоне

заката – моя сестра смотрит снизу вверх на самого высокого из ангелов, мама

– тоже высокая и худая – держит спину ровно, как и всегда, и три

абстракции, две из которых движутся под дуновением ветерка.

Мимо проехала машина, окно с водительской стороны опустилось, и

какая-то женщина выглянула наружу.

- Дебора, это неподражаемо! – с восхищением закричала она.

- Простите? – улыбнулась мама, подходя ближе.

- Эти статуи! – женщина махнула рукой в сторону фигур. – Какая

прекрасная находка – использовать старые материалы, чтобы создать новую

красоту! Вы – просто гений.

- Ох, нет, - мама покачала головой, - это не…

- Увидимся завтра! – дама снова завела мотор, даже не слушая

маминых возражений. – Это просто прекрасно, - повторила она, отъезжая. Я

вздохнула и подошла к Кэролайн.

- Ты знаешь, - сказала она, глядя в объектив, - у вас во дворе что-то не

то. Клумба эта, да и вообще…

- У нас тут были некоторые проблемы, - дипломатично отозвалась я.

Мне казалось, что мама сейчас возмутится, что «все в порядке», но она молча

смотрела на дорогу, где вдалеке гуляли люди с колясками, бегали дети, а

подростки катались на велосипедах. Каждый раз, когда кто-то проходил или

проезжал мимо, он неизменно останавливался напротив нашего дома и

смотрел на фигуры, выстроившиеся в нашем саду. Мама не могла этого не

заметить.

- Ты знаешь, - сказала она Кэролайн осторожно, - мне кажется, это

будет неплохо смотреться во время приема, - она показала на скульптуры.

- Я уезжаю сегодня. У меня есть планы.

Я уже было подумала, что это все, но Кэролайн снова заговорила.

- Я понимаю, что тебе хочется, чтобы все было безупречно, - она

замолчала. Должно быть, это ее месть – ты разочаровывашь меня, я

разочаровываю тебя. - Безусловно, я могу вернуться за ними завтра, - сказала

она, наконец, и я округлила глаза. Такого я никак не ожидала, как и мама,

впрочем. Она поблагодарила сестру, но до конца вечера не приставала к ней

с расспросами и вообще вела себя очень осторожно.

Как обычно в последнее время, я не могла заснуть, и, проворочавшись

в постели примерно с час, встала и подошла к окну. Скульптуры Уэса стояли

на лужайке перед нашим домом, и выглядели так нереально, что мне

показалось, будто они просто упали с неба. Вернувшись в кровать, я

проспала до трех часов ночи, когда меня разбудили сильные порывы ветра,

поднимавшие шторы и шелестящие страницами открытого справочника на

столе. Я вскочила и, едва глянув на улицу, поняла, что, несмотря на мамину

уверенность, погода полностью переменилась. За окном разыгралась

настоящая буря, летали листья, а по небу плыли темные облака. Я закрыла

створки окна и прислонилась лбом к стеклу. Все движущиеся фрагменты

скульптур вращались и раскачивались, как ненормальные, можно было даже

уловить их перезвон, если прислушаться. Я вновь легла в постель и

прислушалась к завываниям ветра, надеясь, что они успокоятся, но нет,

ничего подобного. Последний раз такой сильный ветер поднимался зимой, но

тогда метель была объяснима, в отличие от нынешней бури. Так не бывает.

Может, это только сон? Я закрыла глаза и сунула ладони под щеку. Однако

едва я начала засыпать, как три минуты спустя что-то снова разбудило меня.

Я опять подошла к окну и едва не упала – во дворе стоял Уэс.

Я моргнула, затем еще раз, прогоняя странное наваждение, но, как

выяснилось, я не спала, и Уэс действительно стоял перед нашим домом,

поправляя что-то на ангелах. Взглянув на часы, я увидела, что уже семь утра

– мне все равно пора вставать. Натянув футболку, шорты и найдя под

кроватью шлепанцы, я спустилась вниз, вышла на улицу. Ночной ветер не

стих, все так же кружа над нашим домом листья и какие-то веточки.

- Что ты тут делаешь? – крикнула я, перекрывая голосом порывы

ветра. Казалось, это было невозможно, но каким-то чудом Уэс меня услышал.

- Кое-что завез, - он кивнул на свой пикап, припаркованный на

дорожке, - я не думал, что кто-нибудь уже проснется в это время.

- Я и не собиралась, - вздохнула я.

- Я пытался дозвониться до тебя, - сказал Уэс, делая шаг мне навстречу.

Я невольно сделала то же самое. – Но ты почему-то не отвечала с того

вечера.

Еще один порыв ветра взъерошил нам волосы и с силой дернул меня за

футболку. Что, черт возьми, происходит?

- О, - выдавила я в ответ, - ну, я не знаю… Просто мне казалось, что все

изменилось.

- Изменилось, – задумчиво повторил Уэс, делая еще один шаг. – Тогда,