Такая разная любовь

— Что ты хочешь о нем узнать? — спросила наконец Алисса.

— Он в больнице, — проговорила Натали неожиданно.

— Ну и что?

О ночных дежурствах Роберта Алиссе сейчас слышать совершенно не хотелось. Многие годы он объяснял свои задержки на работе тем, что якобы необходимо было подежурить у постели очередного больного в минуту кризиса. А на самом деле… Алиссе даже думать об этом было противно.

Сейчас ей хотелось только одного: принять душ. Хотелось смыть со своего тела остатки посторонних запахов и изгнать из сознания воспоминания об отвратительно проведенной ночи.

— У него сердечный приступ.

— Что?!

— По-моему, у папы случился сердечный приступ. — Узкие плечики Натали поднялись и тут же опустились. — Впрочем, тебе-то, конечно, наплевать.

Алисса быстро подошла к кровати и схватила дочь за руку:

— Что ты несешь?

Натали продолжала упорно смотреть на экран. Алисса как следует встряхнула ее:

— Что происходит?

Лицо Натали покраснело, глаза сузились. Она зло разомкнула пальцы матери и оттолкнула ее руку.

— Только не надо все сваливать на меня, — сказала Натали. — Я ничего не сделала, мать твою…

Алисса отвесила ей пощечину.

— Не смей бросаться в моем присутствии такими словами!

— О, прошу прощения! Значит, только тебе одной можно? Только ты можешь ругаться такими словами, трахаясь со всеми подряд мужиками в городе?!

Алисса инстинктивно отшатнулась от дочери, чтобы не задушить ее. Выхватила из рук Натали «дистанку» и выключила телевизор.

— Где твой отец?

Натали соскочила с кровати на противоположной от матери стороне.

— В «Мемориал».

— Он в порядке?

— Откуда мне знать?! Я что, доктор?

«Вся в отца, — подумала Алисса. — Она никогда меня не любила. Никогда. Она всегда была его любимицей».

Алисса устремилась к телефону.

— Что ты делаешь? — крикнула Натали.

— Я позвоню в больницу, впрочем, это не твое дело.

Натали усмехнулась:

— А тебе не кажется, что было бы гораздо уместнее самой там показаться? Я, например, весь город уже обзвонила, пытаясь найти тебя.

Алисса обернулась:

— Кому ты звонила? Как ты посмела…

— Прости, но я так сделала, волнуясь за отца. Я на минутку допустила мысль о том, что и ты волнуешься. Ошибочка вышла. Извини.

Алисса погрозила ей пальцем:

— Ты еще пожалеешь о своих словах, милая.

Натали встряхнула волосами.

— Так ты едешь к нему или нет?

— Разумеется, еду!

Алисса лихорадочно думала. Да, конечно, именно это она должна сейчас сделать. Она поедет к нему в больницу. Убедится, что с ним все в порядке… Однако Алисса не могла позволить Натали думать, что та взяла над матерью верх. Поэтому она сняла трубку.

— Но сначала я позвоню. Чтобы там знали, что я сейчас приеду.

— Зачем им это знать? Чтобы успеть вызвать духовой оркестр?

Алисса метнула на дочь горящий взгляд. Натали вдруг расплакалась.

Алисса стояла и смотрела на дочь, не кладя трубку обратно, но и не набирая номера больницы. «Господи! Этого еще не хватало!» Когда Натали плакала в последний раз? И как это Алиссе удалось довести ее до слез? Мишель была плаксивой девочкой, любила разыгрывать разные драмы. Натали же всегда держала себя в руках, ее трудно было вывести из равновесия…

И тут Алиссе вспомнился давний случай, когда Натали упала с лошади. Тогда она была еще совсем маленькая. И тогда она заплакала. Алисса попыталась было приблизиться к ней, но Натали не далась.

— Папа! — кричала она сквозь слезы. — Где мой папа?!

Алиссе были незнакомы переживания ребенка, который зовет папу или маму. У нее самой в детстве были только тетушка и дядюшка… которым по большому счету было на нее наплевать.

Наконец Алисса положила трубку обратно на аппарат и подошла к Натали. В самую последнюю секунду она замерла на месте, не зная, что делать. Потом осторожно обняла дочь, думая, что та сейчас оттолкнет ее. Но этого не произошло. Девочка уткнулась лицом в материнскую грудь и зарыдала еще громче.

— Мам, — всхлипывала она, — я боюсь.

Алисса ласково гладила ее по роскошным волосам, которые достались ей от отца.

— Знаю, знаю. Ну, расскажи, что произошло?

Натали шмыгнула носом и посмотрела матери в глаза. В ту минуту Алисса забыла о том, что дочери уже шестнадцать. Натали растерянно моргала своими испуганными темными глазами, щечки были красные и залиты слезами. Она выглядела лет на десять, не старше.

— Он был в библиотеке, — начала она. — А я в холле. Ждала, когда за мной заедет Эд.

— Эд? — переспросила Алисса. — А как же Джон Вентуорс?

…Сын Гранта. Совратитель малолетних.

— Он придурок, — ответила Натали.

Алисса согласно кивнула.

— Вдруг я услышала в библиотеке какой-то шум, — продолжала Натали. — Я заглянула туда, а там… Я подумала, что он… что он…

Голос у дочери задрожал. Алисса вновь привлекла ее к себе и легонько похлопала по спине.

— Ничего, ничего… — Ей было как-то неловко обнимать собственную дочь, и от осознания этого становилось противно. Господи, ну почему они такие разные, такие непохожие?.. — Что сказали в больнице?

— Врач в реанимации сообщил, что необходимо провести кое-какое обследование. ЭКГ, анализ крови… Больше они мне ничего не сказали.

— Он был в сознании, когда ты уходила?

— Да, кажется…

— Что ж, это хороший знак, — проговорила уверенно Алисса, хотя на самом деле понятия не имела о том, какой это знак. Она знала только то, что должна помочь Натали взять себя в руки.

— Мам, я хочу поехать с тобой. Если вдруг папа нуждается во мне…

«Если вдруг папа нуждается во мне». Эти слова больно укололи Алиссу, потому что она знала, что Роберт нуждается сейчас в Натали гораздо больше, чем в ней, своей жене. Он нуждается в человеке, который его по-настоящему любит. Несмотря ни на что.

— Дай мне одеться, — сказала она Натали. — Я буду готова через минуту.

Натали принялась утирать заплаканное лицо. Алисса раскрыла шкаф и достала теплый костюм от Диора.

— Им еще неизвестно, поправится ли папа. Доктор сказал мне, что даже не знает, выкарабкается ли он. Я ничего не понимаю… Ведь папа всегда так о себе заботился.

Алисса утвердительно кивнула, быстро одеваясь. «Да, он всегда неплохо о себе заботился». Она сомневалась в том, что у Роберта был сердечный приступ. Уж не СПИД ли?

— Где Мишель?

Натали сложила руки на груди.

— Спит. Сказала, чтобы ее разбудили, если что-то произойдет. — На глаза ей снова стали наворачиваться слезы. — Как ты думаешь, может, она тоже хочет поехать с нами?

«Нет, — следовало бы ответить Алиссе. — В последние годы у Мишель разладились отношения с отцом. Словно она чувствует, что происходит. Понимает, что он мне изменяет».

— Пусть спит. Это ее право, — проговорила Алисса вместо этого, сунув ноги в теннисные туфли.

Она положила руку Натали на плечо:

— Пошли.

Они уже выходили в коридор, как вдруг Натали остановилась:

— Ой, мам, чуть не забыла!

— Что?

— Тебе звонили по твоей личной линии. Я подумала, что это мог быть папа. Или из больницы. И сняла трубку. Только не бесись.

Алисса решила пока не «беситься».

— Кто это был?

— Какой-то человек из Нью-Йорка. Данни. Он сказал, что располагает информацией, какая тебе была нужна.

Роберт лежал на постели, весь опутанный множеством проводов, тянувшихся к мониторам и другим аппаратам, издающим тонкое пищание. Он был подсоединен к капельнице. Алисса стояла в коридоре. Их разделяла стеклянная стена, сквозь которую ей было видно, что у него закрыты глаза.

— Господи, он выглядит как мертвый, мам, — прошептала Натали.

— Он жив.

Мимо них в палату прошла медсестра. Она проверила капельницу и что-то настроила во всей технике, окружавшей постель Роберта, нажала на какие-то кнопки, повернула переключатели. Когда она выходила, Алисса остановила ее за руку.