Пробуждение страсти

– Все хорошо… Это он, – пролепетала Мейси.

– Ты должна выйти к нему, – посоветовала Моника.

Мейси повернулась и крепко обняла соседку.

– Спасибо за понимание.

Она выбежала в коридор в тот момент, когда Тайлер уже собрался позвонить в ее дверь.

– Ты ко мне? – спросила Мейси с замиранием сердца.

Он повернулся и устремил на нее взгляд своих зеленых глаз.

– Привет, Мейси.

– Привет. Что ты здесь делаешь?

Тайлер молча поставил сверток у стены. Как всегда аккуратно причесанный, он был чисто выбрит, и на нем была голубая футболка с короткими рукавами и воротничком. Перед Мейси стоял ухоженный и респектабельный мужчина. Однако он явно нервничал – это было совершенно очевидно.

– Ты сказала, чтобы я не возвращался, пока не освобожусь от прошлого, – проговорил он наконец.

Сцепив руки за спиной, Мейси утвердительно кивнула. Она не хотела облегчать ему задачу. После того как он бросил ее на арт-фестивале, а потом еще и приехал в дом Николь, Мейси решила, что просто так не сдастся. Тайлер должен был завоевать ее сердце и доказать, что любит ее.

Впрочем, в душе она давно уже сдалась.

– Что ж, вот я и освободился от всего, что раньше мешало мне быть с тобой. Освободился от Николь, от прошлого, от семейного бизнеса, от ожиданий родителей…

Мейси чувствовала, как колотится ее сердце – оно, казалось, было готово выскочить из груди. А Тайлер, сделав глубокий вдох, добавил:

– И поэтому я здесь. Я привез тебе подарки. Вернее – подарок. – Он умолк, ожидая ее ответа.

– Тогда пойдем, – сказала Мейси с улыбкой.

Тайлер последовал за ней. Он впервые переступил порог ее квартиры и рассмеялся, увидев вокруг яркие живые цвета.

– Это жилище очень подходит тебе.

– Да? А ты не считаешь мою квартиру… безвкусной? – Она скрестила руки на груди.

– Э-э… нет. Если бы я считал ее безвкусной, то не сказал бы, что она тебе подходит. – Тайлер шагнул к ней и взял ее за плечи. – Ты вовсе не лишена вкуса, Мейси Донован. Ты откровенная, честная, ты – настоящая, и это – самое главное. Кроме того, ты красивая. Ты сразу же мне понравилась.

Мейси уставилась на него в изумлении.

– Но ведь ты продолжал преследовать Николь!

Тайлер поморщился. Ему хотелось забыть все, что было связано с Николь. Теперь она была для него просто другом. Впрочем, он считал нужным объяснить все это Мейси.

– Я уже говорил тебе, что мы с Николь всегда были добрыми друзьями. Я думал, мы будем счастливы вместе, если поженимся. Но Николь порвала со мной, и я стал ее преследовать. Однако причиной был только долг, вернее – желание родителей. Я заботился о безопасности нашей семьи. А когда встретился с тобой… Мейси, ты сразу же покорила мое сердце. С тех пор все мои мысли были только о тебе.

Тут он разорвал бумагу и снял ее с картины. Это был пейзаж, который привлек внимание Мейси на арт-фестивале. Тайлеру было непросто разыскать художника и уговорить его продать картину.

Мейси невольно улыбнулась:

– А ты действительно думал обо мне…

– Каждую минуту. Прости, если чем-то огорчил тебя.

Она энергично помотала головой:

– Нет-нет, мне не нужны твои извинения.

– Не нужны?

– Нет.

– Тогда чего же ты хочешь?

Мейси обвила руками его шею.

– Я хочу тебя.

– Тогда… я твой, – произнес Тайлер хриплым голосом и поцеловал ее в губы.

Глава 18

Когда-то Сэм посоветовал Майку жениться на Каре, остаться в Серендипити и пустить здесь корни. Он был уверен в правильности своего совета, поскольку брат обрел семейное счастье. Майк купил дом и завел семью. Однако Сэм считал, что его собственная ситуация совсем не походила на ту, в которой находился его старший брат. Ведь он, Сэм, не собирался никуда уезжать из родного города. Что же касается Николь, то она не верила в его любовь, и он не знал, как убедить ее в искренности своих чувств.

Удрученный и разочарованный, Сэм сидел один дома, гадая, что делала сейчас Николь, находившаяся по соседству. В конце концов он решил съездить к родителям.

Сэм застал мать в саду; она возилась с цветами, росшими на клумбе.

Сэм опустился на колени рядом с ней.

– Привет, мама.

– О, сынок!.. Мне хочется обнять тебя, но у меня грязные перчатки. – Глаза Эллы сияли. – Но что ты здесь делаешь?

– Разве я не могу просто так приехать к вам, мама?

– Конечно, можешь. – Мать посмотрела на него с беспокойством. – Но у тебя сейчас взгляд обиженного маленького мальчика. Такое выражение лица я видела у тебя во время событий, о которых мы с тобой не будем говорить.

Сэм покачал головой, удивляясь тому, насколько глупым и упрямым он был когда-то.

– Теперь уже можно говорить о Джине, мама.

Элла наконец-то сняла перчатки.

– Помоги мне встать.

Сэм поднялся на ноги и помог матери подняться.

– Пойдем куда-нибудь присядем, – предложила она.

Они подошли к крыльцу и сели на верхнюю ступеньку.

– Что у тебя на сердце? – спросила мать.

– В моем сердце – только Николь.

– Но в этом нет ничего плохого… Или ты что-то натворил?

– С самого начала я сказал ей, что не хочу серьезных отношений, что их у меня никогда не будет. Поэтому потом, когда я одумался и признался ей в любви, она не поверила мне.

– О-о, Сэм…

Он посмотрел на мать с виноватым видом. В этот момент он походил на ребенка, совершившего проступок.

– Я готова убить Джину за то, что она с тобой сделала, – сказала Элла. – Она должна была объясниться с тобой сначала, а потом уже бежать к другому парню. И уж, во всяком случае, не бросать тебя у алтаря. Но, Сэм, неужели ты не понимал, что все дело в ней, а не в тебе самом?

Прищурившись, он взглянул на полуденное солнце.

– Я не могу изменить прошлое, но я хочу убедить Николь, что у нас с ней есть будущее. Однако все дело в том, что в ее семье никогда не было теплых доверительных отношений. Она воспитывалась в атмосфере равнодушия и фальши, и поэтому не может поверить мне. – Сэм пожал плечами. – К тому же я так долго боролся со своими чувствами, что не виню ее в недоверии ко мне.

Мать крепко обняла его.

– Прошли те времена, когда тебя можно было утешить с помощью молока и печенья.

Сэм засмеялся.

– А я-то думал, что ты, возможно, дашь мне мудрый совет.

– Мне кажется, он тебе не нужен.

В этот момент у их дома остановился белый «мерседес» – машина Николь. У Сэма перехватило дыхание.

– Что-то подсказывает мне, что Николь приехала сюда не для того, чтобы увидеться со мной, – сказала Элла, вставая. – Мне, пожалуй, лучше уйти.

Сэм тоже встал. Помахав выходившей из машины Николь, Элла направилась к гаражу, через который можно было войти в дом. Когда она ухаживала за цветами, обычно пользовалась этим входом, чтобы не носить грязь в прихожую.

Сунув руки в карманы, с сильно бьющимся сердцем Сэм подошел к подъездной дорожке. Николь – в белой юбке и желтом топе – шагнула ему навстречу. Сэма так и подмывало обнять ее и прижать к себе. Он едва сдерживал свой порыв. Сэм не знал, зачем Николь приехала сюда, и боялся испугать ее своей необузданностью. А она смотрела на него настороженно.

Какое-то время оба молчали. Наконец она произнесла:

– Привет.

– Привет, Николь.

– Тебя трудно найти.

– Нетрудно, если знать, где искать. Ты же вот нашла. – Сэм усмехнулся. Ему было приятно сознавать, что Николь разыскивала его.

Она тяжело вздохнула:

– Я приехала, чтобы попросить у тебя прощения. Я понимаю, что вела себя нечестно по отношению к тебе. Ты признался мне в любви, а я отвернулась от тебя.

– Ник…

Она покачала головой; ее, должно быть, терзали угрызения совести.

– Мне необходимо было сказать тебе все это. Сэм, выслушай меня, пожалуйста.

Он кивнул:

– Да, продолжай.

– Ты никогда не вводил меня в заблуждение, не пытался обмануть. Ты не готов к серьезным отношениям, и я знала это. Это я по ходу дела неожиданно изменила правила игры. Вина за это – на мне. Я поняла, что не могу заниматься сексом без эмоциональной связи с тобой, и я… влюбилась. Но когда я призналась тебе в этом… Поверь, я вовсе не ожидала взаимности. Конечно, я бы хотела, чтобы ты любил меня, но… – Николь робко улыбнулась. Сэм же испытывал сильнейшее желание запечатать ей рот поцелуем и прекратить этот разговор. – Так вот, когда ты сказал, что любишь меня, я оттолкнула тебя, потому что ты познакомился с моей семьей и видел, как ведут себя мои родители… Отец держался холодно и отчужденно, а мать унизила, растоптала меня. Разве после этого ты мог испытывать желание быть со мной?!