P.S. Я все еще люблю тебя (ЛП)

Мне не хочется больше ничего видеть. Я не поднимаю голову, пока они оба не уезжают со стоянки, и как раз собираюсь завести машину, когда выходит Женевьева, ее руки скрещены на груди, плечи опущены.

Боже. Она меня заметила. Ее глаза прищурены, она направляется прямо ко мне. Мне хочется уехать, но я не могу. Она стоит прямо передо мной, сердитым жестом показывая мне опустить окно. Я так и делаю, но мне трудно смотреть ей в глаза.

Она грубо спрашивает:

– Ты видела?

Я слабо отвечаю:

– Нет. Я ничего не видела…

Лицо Женевьевы краснеет – она знает, что я вру. На секунду я испугалась, что она собирается заплакать или ударить меня. Лучше бы она просто ударила меня.

– Вперед, – умудряется произнести она. – Выбей меня. Ты же за этим сюда приехала. – Я качаю головой, и тогда она отрывает мои руки от руля и шлепает ими по своим ключицам. – Вот. Ты выиграла, Лара Джин. Игра окончена.

А потом она бежит к своей машине.

Есть корейское слово, которому научила меня бабушка. Оно называется «чон». Это связь между двумя людьми, которая не может быть разорвана, даже когда любовь превращается в ненависть. У вас все еще остаются к человеку все те старые чувства, и вы никогда не сможете полностью избавиться от них, и всегда будете испытывать в своем сердце нежность к нему. Думаю, что это, в какой-то степени, – то, что я чувствую к Женевьеве. «Чон» является причиной того, почему я не могу ее ненавидеть. Мы связаны.

И «чон» является причиной того, почему Питер не может ее отпустить. Они тоже связаны. Если бы мой папа сделал то, что сделал ее отец, разве я не обратилась бы к единственному человеку, который никогда от меня не отворачивался? Который всегда был рядом, который любил меня больше всех? Питер является таким человеком для Женевьевы. Как я могу упрекать ее в этом?

53

Позавтракав блинами, мы убираемся на кухне, и папа произносит:

– Кажется, еще у одной девушки Сонг скоро день рождения. – Он поет: – Тебе шестнадцать, почти семнадцать…

Я ощущаю сильный прилив любви к нему – своему папе, которого мне так повезло иметь.

– Что за песню ты поешь? – вмешивается Китти.

Я беру Китти за руки и кружу ее вместе с собой по кухне.

– Мне шестнадцать, почти семнадцать;

Я знаю, что наивна.

И пусть парни, которых я встречаю,

Говорят, что я мила;

Я охотно в это поверю.

Папа перекидывает кухонное полотенце через плечо и марширует на месте. Глубоким баритономон поет:

– Тебе нужен кто-то постарше и помудрее,

Чтобы говорить тебе, что делать…

– Эта песня – сексистская, – заявляет Китти, когда я отпускаю ее.

– Действительно, так, – соглашается папа, шлепая ее полотенцем. – И парень, о котором идет речь, на самом деле не был старше и мудрее. Он был нацистским курьером.

Китти отбегает подальше от нас обоих.

– О чем, ребят, вы вообще говорите?

– Это из «Звуков музыки», – поясняю я.

– Ты имеешь в виду тот фильм про монахиню? Никогда его не смотрела.

– Как ты могла посмотреть «Клан Сопрано», но не посмотреть «Звуки музыки»?

Папа обеспокоено спрашивает:

– Китти смотрела «Клан Сопрано»?

– Только рекламу, – быстро отвечает Китти.

Я продолжаю напевать про себя, кружась по кругу, как Лизль в беседке:

– Мне шестнадцать, почти семнадцать,

Невинная, словно роза…

Пусть парни, которых я встречаю,

Говорят, что я мила,

И я охотно в это поверю…

– С чего бы это тебе охотно верить каким-то случайным парням, которых ты даже не знаешь?

– Это песня, Китти, не я! Боже! – Я перестаю кружиться. – Хотя Лизль была в некотором роде простушкой. Я имею в виду, в основном, это была ее вина, что их чуть не схватили нацисты.

– Рискну предположить, что в этом был виноват капитан фон Траппа, – говорит папа. – Рольф еще сам был ребенком, он собирался отпустить их, но затем Георг настроил его против себя. – Он покачивает головой. – Георг фон Трапп, у него было еще то эго. Эй, нам следует устроить вечер «Звуки музыки»!

– Обязательно, – соглашаюсь я.

– Этот фильм звучит ужасно, – говорит Китти. – Что за имя такое – Георг?

Мы игнорируем ее. Папа спрашивает:

– Сегодня? Я приготовлю тако аль пастор!

– Я не могу, – отвечаю я. – Я собираюсь в Белвью.

– А что насчет тебя, Китти? – интересуется папа.

– Мама Софи учит нас готовить латке, – говорит Китти. – А вы знали, что на них сверху кладется яблочное пюре и получается вкусно?

Папины плечи опускаются.

– Да, я знал это. Мне придется начать бронировать вас за месяц вперед, ребята.

– Или ты бы мог пригласить к нам мисс Ротшильд, – предлагает Китти. – Ее выходные тоже довольно-таки одинокие.

Он как-то странно на нее поглядывает.

– Уверен, у нее есть много чего, чем бы она занялась с большим удовольствием, чем смотреть «Звуки музыки» с соседом.

Я радостно добавляю:

– Не забывай про тако аль пастор! Они тоже могут послужить приманкой. И ты, конечно. Ты – приманка.

– Ты определенно приманка, – подпевает Китти.

– Ребята, – начинает папа.

– Постой, – перебиваю я. – Позволь мне сказать кое-что. Тебе следует ходить на свидания, папочка.

– Я хожу на свидания!

– Ты, как бы, вообще ходил только на два свидания, – говорю я, и он умолкает. – Почему бы тебе не пригласить на свидание мисс Ротшильд? Она симпатичная, у нее хорошая работа, Китти ее обожает. Да и живет она совсем близко.

– Видишь, именно поэтому мне не следует приглашать ее на свидание, – отвечает папа. – Никогда не следует встречаться с соседом или коллегой, потому что вы будете продолжать видеть друг друга, если ничего не получится.

Китти спрашивает:

– Ты подразумеваешь цитату: «Не сри там, где ешь»? – Когда папа хмурится, Китти быстро поправляет себя: – Я имела в виду, «Не какай там, где кушаешь». Ты подразумевал это, папочка, верно?

– Да, полагаю, это я и имел в виду, но, Китти, мне не нравится, что ты используешь бранные слова.

Она говорит с раскаянием:

– Прости. Но я все-таки думаю, что ты должен дать мисс Ротшильд шанс. Если ничего не получится, то не получится.

– Ну, мне не хочется, чтобы вы, девочки, потом расстроились, – произносит папа.

– Такова жизнь, – отвечает Китти. – Не всегда все получается. Посмотри на Лару Джин и Питера.

Я бросаю на нее неодобрительный взгляд.

– Мда, спасибо большое.

– Я просто пытаюсь изложить свою точку зрения, – заявляет она. Китти подходит к папе и обхватывает его руками за пояс. Этот ребенок действительно пускает в ход все средства. – Просто подумай об этом, папочка. Тако. Монахини. Нацисты. И мисс Ротшильд.

Он вздыхает.

– Уверен, у нее уже есть планы.

– Она сказала мне, что если бы ты пригласил ее на свидание, то она ответила бы «да», – выбалтываю я.

Папа вздрагивает.

– Она так сказала? Ты уверена?

– Абсолютно.

– Ну… тогда, возможно, я приглашу ее на свидание. На кофе, или что-нибудь выпить. Фильм «Звуки музыки» немного длинноват для первого свидания.

Мы с Китти ликуем и даем друг другу «пять».

54

Завтрак в закусочной по случаю дня рождения был для Марго, Джоша и менянекоей традицией. Если мой день рождения выпал на будний день, то мы вставали пораньше и отправлялись туда перед школой. Я обычно заказывала блины с черникой, а Марго ставила в них свечку, и они пели.

В день моего семнадцатилетия Джош отправляет мне сообщение с поздравлением, и я понимаю, что мы не пойдем в закусочную. Теперь у него есть девушка, и это было бы странно, особенно без Марго. Сообщения достаточно.