Чуть не треснуло очко!

Также звёзды не хотели чтобы дядя Игорь и Антон стали чёрствым, грубым и тупым быдлом, которое слаще хрена ни чего больше в жизни не видели, и которым жизнь определила место до конца своих дней работать на заводе с таким же быдлом как и они сами, а в случае отказа готовы были гнить в других государственных инкубаторах. Высшие силы очень сильно хотели, чтобы именно эти люди могли чувствовать друг друга даже на расстоянии, не предавая друг друга никогда. И звёздам это удалось, а вернее очень хорошо удаётся. Ведь голубая армия растёт из года в год и её уже не остановить, было когда-то пол процента пидовок, потом два, скоро будет десять, а потом будет четверть от всего мужского населения. И тогда станет модно быть голубым в открытую, ни кого и ни чего не стесняясь. Все начнут с радостью жмакать друг друга, чтобы быть модным, а натуралов на хрен посылать и вообще забыть о них. И это будет, в этом уверенны многие люди и тогда мир станет не чуточку, а намного прекрасней!

Оставшись одна, Ира захотела немного подмыться от сегодняшних кувырканий и, пошла в ванную, где она всё ещё вспоминала прошедший вечер. Придя в себя и переведя дыхание, она вылезла из ванной, вытерлась полотенцем и вышла наружу абсолютно чистой. Ей очень нравилось ходить голой по квартире, и её омрачала необходимость прикрывать все свои прелести, когда кто-то приходил к ней в гости. Перекусив лёгким салатиком и выпив стакан кефира, Ирка поняла, что сегодняшнего перепиха ей было мало, и она пошла в комнату, где покопавшись в ящике комода, достала на свет свою игрушку, про которую уже и думать забыла. Ей не нравился этот вибрик, какой-то он был нереальный и мало походил на своих настоящих собратьев.

Это был подарок одной лесбиянки, на её прошлогодний день рождения, который теперь, как ей показалось, теперь пришёлся очень кстати. Найдя рядом с ним тюбик смазки, Ирка прыгнула на диван, облокотившись на спинку, и широко развела ноги, согнутые в коленях. Она выдавила ароматную смазку себе на пальцы и принялась медленно размазывать её по своим бархатистым складочкам. Её дыхание вновь участилось, она закусила губу и прикрыла глаза. Фантазия Ирки уже рисовала то, как будто снова проникают тонкие пальчики и метла дяди Игоря и Антона и снова делают ей приятно. И чтобы этот сладкий миг не заканчивался никогда!

Глава семнадцатая

ПРИВЕТ ИЗ ПРОШЛОГО

Уже прошли сутки, а дядя Игорь всё не мог забыть прошедший вечер, проведённый в кругу своей знакомой Ирки. Сидя с Антоном перед телевизором попивая чай и, смотря очередное скучное телешоу, дядя Игорь повернулся к Антону.

– Ну, что Антон, хорошо мы с Иркой провели время, да, не ожидал я, что наша с ней дружба продлится так долго.

– Отлично, но я вот что думаю, я, когда со своей мамой вчера разговаривал по телефону, она мне сказала, что мой отчим, который меня воспитывал, тоже переехал в Колоссибирск, и уже довольно, давно, и что-то мне очень захотелось его увидеть.

– Я тебя прекрасно понимаю, был бы мой дядя Саша рядом с нами, мы б с Сергеем тут же поехали к нему! Но, к сожалению, назад время не вернёшь, – сказал дядя Игорь с сожалением.

– Всё, я точно для себя решил, завтра позвоню маме, узнаю адрес отчима и поеду к нему, – очень уверенно сказал Антон.

– Отличная идея, Антон, я желаю тебе удачи! – сказал дядя Игорь и положил свою руку на руку Антона. Антон благодарно улыбнулся в ответ.

Пока дядя Игорь развлекался в постели с очередным юношей, которого он подобрал около ресторана «Ромашки», Антон очень хотел встречи со своим отчимом.

Антона охватила невероятная грусть по своему родному городу, где он был очень давно. Уехал он оттуда сразу же после окончания школы, но возвращаться боялся, так как до сих пор думал, что его там насадят, прям на вокзале, как его увидят местные ребята. Да и в принципе, Антон и не собирался туда. Изредка созваниваясь с матерью, которая до сих пор жила в Нахачкале, он узнал, что её бывший любовник, который воспитывал его совсем не долго, живёт теперь в Колоссибирске, а значит, был как никогда рядом с Антоном. Когда Антону было десять лет, отчим нашёл другую женщину и переехал с ней в город Росток, потом вскоре расстался с ней, после чего переехал в Колоссибирск, попал туда по распределению какой-то организации региональным представителем. Затем, как это всегда и бывает, организация закрылась, а он так и остался жить в этом городе. Поэтому любовника матери Антона можно было назвать отчимом с большой натяжкой. Своего настоящего отца Антон никогда не видел, да и мать толком не знала от кого же она родила сына на самом деле.

Позвонив матери вечером по телефону и узнав адрес жительства её бывшего любовника, Антон взял свою косметичку и вечером направился к нему. Отчим, которого все звали Вадимом Алексеевичем, раньше был преуспевающим бизнесменом, но пока дела особо не клеились, он пил и проводил всё своё свободное время в одиночестве. Он имел взрывной характер типичного холерика, однако, в то же время, быстро остывал от злобы и отличался необычайной щедростью и добродушием, за это его и полюбила мать Антона. Вадим был вполне зрелый симпатичный мужчина сорока одного года, после развода с мамой Антона и других неудач в личной жизни он теперь жил для себя, особо ни с кем не общаясь, поэтому он, наверное, так и не женился. Вадим Алексеевич прекрасно знал, как его Антона жмакали во все тяжкие на Кавказе, однако он всё равно считал Антона родным, так как детей у него больше не было. Да и Антон к Вадиму Алексеевичу никогда не испытывал никакого негатива, однако папой его никогда не называл, ограничиваясь в раннем детстве просто именем Вадим.

Антон решил не предупреждать Вадима Алексеевича о визите, хотел сделать сюрприз. Антон очень переживал, как встретит его отчим, но, всё же, найдя в себе силы, направился к нему. Приехав на такси и найдя дом, Антон постучал в дверь, дверь открыл Вадим, который был уже изрядно пьян в это время и ничего не мог внятно сказать неожиданному гостю, Антон, помявшись на пороге, вошёл в квартиру. Вадим прошёл на кухню, и из кухни доносилось его бормотание - не то песня, не то разговор. Антон заглянул в кухню. Вадим сидел за столом, перед ним стояло две бутылки водки: одна пустая, вторая початая. В трёхкомнатной обычной квартире был творческий беспорядок, хотя недавний евроремонт немного смягчал столь печальный факт.

– Ты? – заплетающимся языком спросил Вадим и с иронией промычал. – Сыночек, пришёл. Мне мамка твоя сегодня звонила и сказала, что ты мой адрес спрашивал у неё. Я так и знал что ты ко мне припрёшься, только не думал что сегодня, но тем и лучше! Я твои фото в интернете видел, в реале ты намного красивей, малыш!

– Да это я, – Антон решительно забрал полупустую бутылку.

– Куда? – залепетал Вадим.

– Тебе уже хватит, – отрезал Антон.

– Ты, сученок, меня будешь учить? – Вадим попытался встать. – Ты сыночек такая же стерва, как и твоя мамка.

– Не тебе об этом судить. Иди лучше, ложись спать, – Антон не стал спорить.

– Оставайся у меня, завтра и поговорим, – отрезал Вадим и ещё попытался чего–то возражать Антону, но, наконец, спотыкаясь и матерясь, пошёл в спальню. Антон пошёл следом, помог путающемуся в одежде Вадиму раздеться и, убедившись, что тот спит, пошёл в свободную комнату, где стояла большая кровать.

Наскоро умывшись и поужинав, стараясь не шуметь, чтоб не разбудить Вадима, Антон разделся, лёг в кровать и, включив настольную лампу, стал читать книжку, заодно играя со своим инструментом и думая о дяде Игоре. Через час, в коридоре послышался шум и следом бормотание Вадима. Антон вскочил с постели и распахнул дверь. Вадим стоял в одних трусах пытался открыть входную дверь в комнату Антона.

– Ты куда? – ахнул Антон.

Вадим тупо уставился на Антона, словно не узнавая его. – Мне надо бабу, – еле ворочая языком, отозвался Вадим, – твою мать имел полгода, зови её сюда, я её хочу.

– Это было очень давно. Ты с ума сошёл? Уже ночь, иди спать. Да мама моя в Нахачкале, как я её тебе позову?