Хроника Торнбери

То чувство, что постепенно зарождалось в моей душе, в первую очередь заметила Фрида, женщина, заменившая мне мать. Она была слишком чуткой и внимательной, чтобы не понять моих взглядов, бросаемых на Элен. Помню, как она подошла ко мне, выждав минутку, когда ни Анны ни леди Кетрин не было рядом и прошептала

— Мой дорогой Фитцли, будь осторожен в своих мыслях и желаниях, они начинают отражаться на твоем лице, и некоторые люди смогут легко прочесть их…

Я понимал, что она имела в виду Анну и ее вездесущую мать, но… должен признаться, моя невеста становилась мне все более безразличной, и причина была не только в бедной Элен, огромная заслуга моего охлаждения к будущей жене лежала на ее собственной матери. Зло расползалось от леди Кетрин во все стороны, как мерзкое пятно, отравляя воздух вокруг. Делало атмосферу в доме нервной и напряженной. Не было дня, чтобы из за какого либо пустяка как то не проглаженная лента или не вовремя поданный кофе, не разгорался скандал, Не было ни дня, чтобы Фрида не успокаивала плачущую и проклинающую мерзкую ведьму Розалинду, которая прислуживала тогда миссис Мортон, считавшей себя уже хозяйкой в Торнбери.

Когда дамы, наконец, покинули нас, не только слуги, но и я вздохнул с явным облегчением. Теперь никто не будет мешать моему общению с Элен, если только дорогой друг Мак Фейри, но я не замедлил с ним объясниться уже через день после отъезда Анны.

Мне очень хотелось верить, что он как джентльмен понял меня и не затаил в сердце обиды, но это не известно доподлинно. Потому что более он никогда не приезжал с визитами в Торнбери, и не смог своевременно объясниться с Элен, она продолжала его ждать, и лишь позже, получив наконец, от него письмо, немного успокоилась.

Итак, она осталась со мной, но куда делась моя решимость? Я не мог найти в себе сил, чтобы признаться в своих истинных чувствах. Каждый день я откладывал признание на более поздний срок более удобный момент, каждый день, стараясь держаться от нее на расстоянии, я тем не менее тайком наблюдал за ней. И она нравилась мне все больше и больше. Ни с чем не сравнимое удовольствие доставляло смотреть, как она движется, как поправляет непослушные завитки волос на шее, как внимательно слушает, немного наклонив на бок голову, как смотрит в глаза, не опуская их кокетливо и стыдливо вниз, что было принято у современных наших барышень, как мило она улыбается уголками рта, как не боится спорить и честно признается, когда бывает неправа. Мне нравилось, что малышка Мери любит ее и зовет каждый вечер на обязательную сказку, и Элен с радостью занимается с маленькой девочкой, видимо отдавая дань своей покинутой дочери. Она мне нравилась все больше и больше, и однажды я признался себе, что люблю и желаю ее как женщину больше всего на свете. Это поразило меня до глубины души и заставило полностью пересмотреть все будущие планы.

Теперь стало абсолютно понятно одно, что свадьбы с леди Анной не будет и мне необходимо как можно скорее разорвать нашу помолвку. Я прекрасно осознавал все трагические для меня и еще более для моей невесты последствия этого шага, но связывать жизнь с человеком, которого никогда не смогу полюбить, считал недостойным поступком,

Все причины разрыва были изложены очень подробно в письме, которое я отправил с посыльным и обязал слугу уведомить меня о вручении пакета прямо в руки леди Анне.

Вторым письмом я пригласил из Лондона самого известного в городе портретиста, у меня появилась невероятная и смелая идея, которую я попытался воплотить в жизнь.

Я попрошу мастера написать портрет моей любимой, и тогда ее образ навеки будет рядом и никогда не покинет меня. Мне лишь оставалось уговорить Элен, позировать художнику.

Следующим днем я объяснился с Элен. Я смог, я нашел, наконец в себе силы сказать ей о своей любви. Хотя, лукавлю, она сама вынудила меня быть смелым, я не мог даже предположить, что в то время, когда страдал от невысказанности своих чувств, она в свою очередь умирала от моей показной холодности. Как я мог быть таким слепцом? Признание произошло неожиданно во время нашей конной прогулки по парку. Я был вне себя от счастья, потому что обрел неожиданную надежду на взаимность. Она не отвергла мое предложение руки и сердца, а с радостью приняла его, на что я не рассчитывал совершенно.

До сих пор не могу прийти в себя от воспоминаний о близости ее нежного маленького тела, о сладком цветочном запахе ее кожи и волос.

С того дня мы более не расставались, я жил ею, дышал ею, не мог с ней наговориться. Мы совершали каждый день бесконечно долгие прогулки по парку, забыв об отдыхе и еде, я любил, когда она сидела у меня на коленях, а я слушал ее рассказы о той, другой жизни, совсем в ином времени и верил каждому ее слову. Я был по настоящему счастлив тогда. С каждым днем ее портрет оживал, и взгляд набирал силу. Я не разочаровался в мастерстве художника, он сумел в точности сохранить для вечности глаза моей любимой, немного грустные, устремленные прямо в душу, ласкающие и зовущие. Портрет близился к завершению. Но разве мог я предполагать, что история моей любви так же близка к страшному финалу?

Посыльный от леди Анны вернулся, но она не снизошла до ответа. Мне было искренне жаль мою бывшую невесту, но по другому поступить я не мог.

Тогда, будучи безумно влюбленным, и ослепленным страстью, я не сразу понял, какие грозные тучи сгущаются над нами. Сначала появился необъяснимый страх, тоска, иссушающая душу, причина которой была полностью скрыта, неясна. Мне стало казаться, что стоит мне проснуться утром и я не найду больше Элен, Она исчезнет, растворится в воздухе как дымка утреннего тумана. Постепенно, я стал бояться уснуть, лишь бы не потерять ее. Да, я начал сходить с ума от страха, и однажды был вынужден рассказать ей об этом. Как горько плакала моя девочка, потому что мой страх был ничем по равнению с ее, и тогда она поклялась мне, что никогда не оставит меня, ее образ навеки будет со мной. Мы порой не знаем, как наше слово отзовется в грядущем. Ее образ действительно навеки остался со мной, но самой Элен не стало. Но не хочу торопить события, тогда я даже боялся подумать, что смогу расстаться с ней, это было равносильно смерти.

Никогда не забуду нашу последнюю прогулку к реке, когда я совершил самую страшную ошибку, которая до могилы будет терзать мою душу. Я отказался от нее, от ее любви, от ее ласки, когда моя девочка впервые была готова подарить мне себя, а я намеренно пренебрег ею, идя на поводу нелепых условностей и надеясь прожить с ней века, когда нам были отмерены уже часы… если бы я знал., глупец!

_____________________________________________________________________________

Я оторвалась от дневника, и, закрыв глаза, с мучительным стоном откинулась на высокую спинку кресла.

Перед моими глазами, полными слез, проносились равнодушные барашки облачков, пасущихся на бескрайних просторах ослепительно голубого августовского неба. И раненное сердце, обманутое, разочарованное вновь больно сжалось в груди.

Боже мой!! Почему? Дорогой мой Фитцджеральд, я тоже никогда не забуду этот день, почему ты отстранился от меня,? Зачем?…

Но в этот же миг ответ на вопрос уже возник в моей голове

Все правильно и разумно, пережив близость, нам было бы еще больнее проститься навек…

За неделю до того страшного дня я получил известие из Лондона от моего адвоката. Эшли Гудман требовал срочно приехать и уладить некоторые формальности относительно наследования от моего двоюродного дяди по отцовской линии акций его торговой компании.

Дела дяди были уже довольно плохи, и его поручитель спешил до кончины хозяина уладить все незавершенные сделки.

Тогда я покидал Торнбери с очень тяжелым сердцем, и только надежда на скорое завершение дел позволяла мне расстаться с моей любимой.

Но было поздно, судьба уже отвернулась от меня, и обстоятельства начали складываться самым трагичным образом, адвокат Гудман требовал остаться еще на несколько дней.