Проверяя Сенатора (ЛП)

сегодняшней ночи. Во мне находится анальная пробка и я полностью проэпиллирована.

Я медленно раздеваюсь, следуя его указаниям. Вешаю свое платье. Снимаю украшения.

Оставляя черные кружевные стринги и туфли. По моей коже бегут мурашки, в то время

как соски превращаются в твердые бусинки, возбужденно торчащие и до боли желающие

ощутить его рот.

Следуя его инструкциям, я должна сидеть на кушетке на краю. И ждать. Часы на камине

тикают. Каждый щелчок громко раздается в тишине, отдаваясь у меня в голове. Несколько

минут я остаюсь в одном и том же положении, сидя на краю. Большое зеркало в

позолоченной раме, возможно, это окно для подглядывания, направлено прямо в комнату.

Смотрит ли Беннетт на меня из соседней комнаты?

Какое–то время я сижу, выпрямив спину, так как он мне сказал, не сутулясь. Колени и

лодыжки вместе, руки на коленях, пальцы сложены. Так я жду и жду его, мышцы на моих

плечах начинает тянуть. Тяжело оставаться на одном месте и не двигаться. Переводя

взгляд по комнате, я наблюдаю за происходящим вокруг из–под ресниц.

Роскошная кровать покрыта белым пушистым покрывалом и несколькими подушками и

подушечками. Кованые стойки, окрашенные в глянцевый белый, составляют основу

кровати. Балдахин свободно спадает тонкой просвечивающей тканью. Это не тот тип

комнаты, которую можно сделать себе в подземелье и где проводятся игры под названием

«жесткое господство». Эта комната больше подходит для сцены соблазнения с зажженным

свечами в витиеватых канделябрах, стоящих на нескольких столах вокруг. Помимо свечей,

здесь есть вазы со свежими цветами, а лепестки роз разбросаны везде по полу. Я

продолжаю блуждать взглядом. Эта необычная комната выглядит очень нежно. Чем

больше я смотрю, тем больше вижу.

На этой же стороне комнаты расположена ванна на медных ножках, напоминающих

когтистые лапы, спрятанная за полупрозрачным стеклом. Мягкие банные полотенца

развешены на, как я понимаю, подобии батарей, а полочки забиты всевозможными

принадлежностями для принятия ванны. Бутылка шампанского «Кристалл» охлаждается в

ведерке со льдом с рядом стоящими бокалами. Недалеко стоит чаша с клубникой. Ничего

не было упущено из виду в дизайне и оформлении мельчайших деталей во всей этой

комнате.

Пока я восхищаюсь предметами интерьера на другой стороне спальни, дверь напротив

меня открывается. В коридоре темно и я задерживаю дыхание в тот момент, когда Беннетт

входит через дверной проем. Его кожа блестит в мерцающем свете, скульптурные мышцы

его торса играют, когда он движется. Когда он подходит ко мне, напряженные мышцы его

плеч начинают играть и сокращаться.

Он двигается с кошачьей грацией, когда делает шаг вперед, идя на своих длинных,

мускулистых ногах, облаченный в кожаные штаны и я поедаю каждый сантиметр его

мускулистого тела. Одна рука, в которой он держит моток белой веревки, опущена вдоль

тела и веревка задевает его по бедру при каждом шаге. С тихим звуком «шлеп». Шлеп.

Шлеп.

В его глазах блеск и когда его взгляд встречается с моим, у меня перехватывает дыхание.

Невероятно сексуальный. О нет. О чем я думаю? Я не должна смотреть ему в глаза и

быстро опускаю взгляд на пол.

– Так, так, ну не прелесть ли ты? – произносит он хриплым голосом, который наполняет

меня, словно воздух, распространяясь внутри меня.

– Спасибо, Мастер. – Я напоминаю себе сидеть смирно. Ждать его указаний. Он стоит

передо мной и я дрожу в предвкушении.

– Маленькая саба, раздвинь свои ножки и покажи мне, что принадлежит мне. – Не глядя на

него, я раздвигаю ноги, и, прежде чем я успеваю подумать дважды, он встает передо мной

на колени и раздвигает мои ноги шире. Потирая большими ладонями мои бедра, он

медленно вдыхает, его плечи поднимаются и опадают, тогда как он ставит обе мои ноги по

разные стороны своего мускулистого тела. – Сегодня я заявлю на тебя права разными

способами. Ты удивлена обстановкой комнаты?

– Да. Это не то, чего я ожидала. Она чудесна. – Боковым зрением я вижу, как он поднимает

руку и достает что–то из серебристого металла.

Удерживая в руках, он показывает мне, поворачивая так, чтобы я смогла увидеть застежку.

– Ты будешь носить этот ошейник. Пока ты моя собственность, его нельзя снимать.

Никогда.

– Да, Мастер. – Я борюсь с желанием взглянуть на него. Его указания четко дают понять,

что я должна держать глаза опущенными, пока он не прикажет мне сделать иначе. Вместо

этого я смотрю на ошейник, который он сейчас расстегнул и держит в руках. Блестящий

металл и я бы даже поспорила, что это белое золото или платина. Он поднимает его и

подносит к моей шее, убрав волосы моего парика, пока застегивает замочек. Ошейник

тяжелый, хотя и не плотно прилегает к моей шее, тут же мои соски становятся твердыми,

когда его дыхание начинает ласкать мою кожу.

– Красивая... – слегка касаясь своими пальцами моего лица, его большой палец скользит

по моей нижней губе. – Ты будешь носить это как знак, что ты моя. Поняла? Хочешь

прикоснуться к ошейнику? Ты можешь сделать это.

Я глажу гладкий металл на моей шее.

– Мастер, я, кажется, понимаю.

Его прикосновения становятся сильнее.

– Пока ты носишь мой ошейник, здесь никто не тронет тебя. Ты неприкосновенна. Также

ты можете ходить и исследовать Дом без сопровождения и заходить в смотровые комнаты.

Запустив пальцы вдоль полоски металла, я понимаю иронию в том, чтобы ходить в

ошейнике, пока он дает мне свободу. Его доверие. Нося его ошейник, я признаю его

господство. Примитивное напряжение сжимается внутри меня. Расцветает что–то чуждое,

наполняя опустошенную часть меня, и у меня возникает вопрос, может, у меня

галлюцинации? Я чувствую это притяжение, это желание... которое я могу описать только

как форму эротической мольбы к нему.

Я разрываюсь. Я в замешательстве. Кто я? Точнее, кем я становлюсь?

– Мастер, – шепчу я.

– О чем ты думаешь? Посмотри на меня, саба.

– Я... – я поднимаю глаза, встречаясь с его обольстительным взглядом, который

захватывает или скорее проникает в меня с такой силой, что может раскрыть все мои

секреты. Мое сердце трепещет и я опускаю взгляд, но моментально он обхватывает и

поднимает мой подбородок.

– Поговори со мной.

Я не хочу, чтобы кто–то наблюдал за нами и все же я иду на это. Быть с Беннеттом в этой

комнате ощущается настолько интимно, что кажется не настоящим. Это тщательно

продуманная сцена на которой мы актеры. Ничего больше.

– Я запуталась.

– Да, я вижу. Это из–за ошейника или из–за меня... или нас?

Я не могу сформулировать то, что я чувствую в осмысленные слова. Я перевожу взгляд в

сторону зеркального окна.

– Пожалуйста, мы можем мы поговорить позже?

Он разворачивает мое лицо к нему и, когда наши взгляды встречаются, моргнув один раз

своими зелеными глазами, он кивает. Опустив голову, его теплые губы встречаются с

моими и он проникает своим языком в мой рот, поглощая мое замешательство, пока не

остается ничего вокруг, кроме нас двоих. Я закрываю глаза, обвиваю руками его шею и

легко растворяюсь в нашем поцелуе.

Он поднимает и несет меня, но мы не перестаем целоваться, даже когда он укладывает

меня на кровать. Обвив руками его шею, я изгибаюсь к нему навстречу, утопая в волнах

удовольствия, он прижимается ко мне.

***

Я почти на грани, когда поднимаю Ксавию, гладя ее плоский животик. Я опускаю

крошечные стринги вниз по ее бедрам, глядя... бл*я, не отводя взгляд на ее обработанную

воском голую киску, опуская кусочек кружева вниз к ее туфлям.

– Раздвинь для меня ножки, детка.

Соблазнительно, она разводит ноги в коленях, скользя пальцами по внутренней стороне