Лучшие друзья (СИ)

– Так ведь это хорошо, – немного недопонял Патч печали и тревожности даузера. – Ты ведь сам хотел, чтобы она держалась от всего этого подальше.

– Да, хотел... – неоднозначно ответил Лайсерг, не договаривая самого главного. В глубине души, где его эгоизм брал верх над совершенно верным разумом, он всё же надеялся на то, что она с ним попрощается, посмотрит на него своими серыми глазами и скажет, что будет ждать его. Однако сегодня, когда он с трудом пробрался в её дом, чтобы его не заметили люди Шварца, единственное, что он обнаружил, так это пустые комнаты, выключенный свет и тишину одиночества. Как же эгоистично было с его стороны обижаться на такой молчаливый отъезд, он и сам понимал это, но, увы, сделать с собой ничего не мог. – Ладно, – глубоко вдохнув, тем самым обозначая конец его раздумьям, поднялся на ноги и отряхнулся Дител, повернувшись к Патчу лицом, – пойдём на стадион, а то ребята опять будут спрашивать, куда я исчез.

– На самом деле их ещё там нет, – выйдя за дверь, на которую тут же был накинут замок, сказал Силва. – Калим сообщил, что они пока не появлялись.

– Странно, – поднимаясь по порожкам, подметил детектив некую странность в поведение друзей. – Ладно, я тогда зайду за ними, и мы потом вместе придём, – решив пока не делать никаких выводов, вышел юноша вместе с Патчем на первый этаж, где около двери, будто за стойкой ресепшена, дежурили двое молодых парней.

– Не спите, – видя, что оба Патча подпирают руками головы, которые то и дело хотели упасть на стол, не то что бы приказал, но всё же попросил их Силва, выходя вместе с даузером на улицу.

Солнце ярко ударило в глаза, заставляя тёмных солнечных зайчиков плясать и не давать сфокусироваться. Лишь привыкнув к резкому свету, малахитовый принц развернулся к своему доброму другу Патчу, чтобы сказать то, что уже долгое время томилось у него на сердце.

– Я, наверное, выйду из турнира.

– Я почему-то так и подумал, – совершенно не удивился Силва этому заявлению, улыбнувшись доброй и понимающей его улыбкой. – Если духи будут благосклонны к нам, то Йо станет королём шаманов и сделает то, что должен.

– Он сделает то, что считает нужным и правильным, – поправил Лайсерг суждения Патча, прикрывая глаза рукой, хоть солнце и светило ему в спину. – Хотя для нас это одно и то же, – с усмешкой ответил Дител, прекрасно зная, что его друг – это величайший и добрейший из людей, которых он знал. – Пойдём, – услышав очередные фанфары, кивнул даузер, тем самым говоря, что пора бы уже пойти на свои «позиции».

Они ушли вместе, стараясь не привлекать к себе внимания, когда вышли на оживлённую улицу, а позади них осталось всё то же здание с огромной для мира опасностью и двумя мало того, что сонными, так ещё и недовольными Патчами.

– Все сегодня на церемонии будут веселиться, а мы, как идиоты, охраняем то, что Шварц никогда не найдёт, – запустив бумажный самолётик, сделанный от величайшей скуки, пробубнил один из парней, тем самым выражая своё недовольство. Второй из Патчей просто не обращал на него внимания, играя на своём телефоне в какую-то простую, но спасающую от скуки игрушку, и только очень тяжёлый голос мужчины, говорившего с сарказмом, смог отвлечь их от безделья и повергнуть в ужас и панику.

– Совершенно с тобой согласен, это действительно несправедливо, – подняв приземлившийся к его ногам самолётик, выразил своё «искреннее» сочувствие Вальдемар, за спиной которого были верные соратники, превосходившие двух Патчей в количестве. – Но я не Шварц, и я вас всё-таки нашёл.

– Вызывай... – вскочив с места, как ошпаренный, собирался один из парней вызвать подмогу, однако он лишь смог почувствовать последний в своей жизни ветерок, касающийся его кожи, после чего полученная в голову пуля заставила его замолчать навсегда, рухнув камнем на пол.

– Покажешь, где Хао? – перенаправив на второго парня пистолет, холодным тоном и уже без сарказма спросил Вольф, время которого было расписано поминутно.

Сотрясаясь от страха, но прекрасно понимая, какой конец ему уготован, парень всё же смог взять себя в руки и сквозь слёзы обиды, что вот так скоро его жизнь подошла к концу, он, смотря прямо в лицо своей смерти, четко выговорил:

– Ты всё равно убьёшь меня.

– А ведь действительно, – согласился с этим бесспорным утверждением Вольф, который, не медля ни секунды, решительно нажал на курок, используя ещё одну пулю, чтобы успокоить этих борцов за справедливость, которой в этой жизни просто не существует. – Таймер, как и на стадионе, ставьте на двадцать минут, – приказал он своим подчинённым, даже не взглянув на них через плечо.

Расправившись с ещё одной преградой, которую и заборчиком-то трудно было назвать, Вальдемар уверенно пошёл вперёд к железной двери, которая вела в подвал. Несмотря на то, что в этом здании было много дверей и лестниц ведущих на второй и третий этаж, Вольф почему-то чувствовал и был абсолютно уверен, что он идёт правильной дорогой.

Спустившись в подвал, где было темно и сыро, он добрался до большой, во весь проход, двери и, посмотрев на удерживающий её замок спокойным взглядом, использовал ещё одну пулю своего пистолета, который благодаря глушителю был практически бесшумным. Замок покорно уступил воле и силе мужчины, и вот, наконец-то, перед его всегда холодным взглядом волка появилось желаемое и долгожданное.

– Добрый день, Хао, – поприветствовал Вальдемар «жильца» этой сферы, которая впервые за пять лет не вспыхнула красным цветом злости и ярости, а будто померкла и затаилась, думая, как ей отреагировать на новое и совершенно незнакомое лицо.

====== 144. Конец не очернённой ненавистью души. ======

Перед ответственным моментом, когда на кону стоит не только судьба мира, но и свои личные, у кого-то, возможно, эгоистичные планы, шаманы становятся на редкость нетерпеливыми. И это не лишено смысла, ведь лучше окунуться в бурю с головой, чем сидеть и ждать, пока она настигнет тебя, понапрасну растрачивая нервные клетки.

Бои в последнем туре обещали быть жёсткими и беспощадными. И это было очевидным фактом, не удивляющим никого из присутствующих. Атмосфера напряжения и волнения окружала каждого из присутствующих на стадионе, который только что поприветствовал всех зрителей и ждущих своего часа участников громкими и торжественными фанфарами. Но были ещё и те, кто не смог справиться с давлением обстоятельств, из-за чего выяснение отношений происходило без лишних слов напутствий от главы совета Патчей.

Одними из таких людей, которые решили без официальных боёв и даже без шаманского мира разобраться в собственных и межличностных проблемах, стали два молодых парня: аристократ, Генрих Шварц, и шаман, Йо Асакура.

Ещё пару недель назад между ними не было ничего общего, однако стоило им лишь познакомиться и понять, что они любят одну и ту же девушку, как вдруг нечто общее переросло в нечто личное, не дающее покоя ни одному, ни другому. И сейчас, когда упорная борьба не могла претерпеть ни вежливых разговоров, ни компромиссов, они просто отдались мужским чувствам, требующим битвы за ту, которую они любили.

– Прекратите немедленно! – вмешавшись в общую кучу дерущихся и пытающих их растащить парней, впервые в жизни так сурово и разгневанно пробасил Рио, с лёгкостью отталкивая Шварца и Асакуру по разным углам.

Йо и Генрих настолько сильно сцепились друг с другом, перепачкавшись в грязи улицы и крови из разбитых губ, что даже Рен и Трей не могли их растащить, из-за чего теперь все четверо парней были взъерошены так, будто они четверо побывали либо в борделе, либо в курятнике.

Едва между двумя парнями, просто не переносящими существование друг друга, появилось свободное пространство, как тут же его заполнили Трей, ничего не понимающий в сложившейся ситуации, и Рен, готовый к любым действиям драчливых «петухов». Юи и Сели, две сестры милосердия, тут же подбежали к Асакуре, но спешить с оказанием первой медицинской помощи не то что бы не стали, просто не смогли, так как Йо, отклонившись от их прикосновений, чётко дал понять, что это сейчас не самое главное.