Мой вечный странник

Она села в постели, огляделась. Голова вроде бы болела меньше. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на ней лежали фрукты на белой салфетке, стоял стакан сока, больше ничего. Лариса залпом выпила сок, мгновенно почувствовала голод, тут же съела большую сочную грушу, и ей захотелось закурить. Она открыла тумбочку, обшарила все внутри, но нигде сигарет не нашла. Стала осматриваться дальше. В комнате, где она находилась, кроме кровати и тумбочки, были небольшой столик, пара кресел, две двери. И она занялась исследованием. Осторожно поднялась на ноги и, придерживаясь за стену, отправилась в путешествие. Сначала приоткрыла одну дверь, там оказался стенной шкаф, в котором висел красивый махровый халат. Другая дверь вела в небольшую прихожую, а там была еще одна дверь. За ней Лариса обнаружила ванную и туалет, все было чистым, сверкающим, но только почему-то нигде не было зеркала. Ее это озадачило. Почему тут нет зеркала? Странно. Вернувшись в комнату, она подошла к окну, отодвинула прозрачную занавеску и отчетливо увидела за ней красивую плотную штору в крупную клетку, которую она приняла за решетку. Это ее рассмешило. В общем, при ближайшем рассмотрении помещение на тюрьму совершенно похоже не было. И в то же время это не был ее дом.

Где же все-таки она находится? Может быть, это какой-то санаторий? Но тогда почему она здесь одна? Где Артем? Они ведь всегда отдыхали вместе. Наверное, он скоро появится… Или он опять в командировке, в одной из своих бесконечных командировок?

Лариса так устала от проделанного путешествия по странному незнакомому помещению, что через минуту без сил опустилась на кровать. Вдруг приоткрылась дверь и в комнате появилась девушка в изящном белом халатике.

— Добрый день, Лариса Александровна. Я медсестра Вероника. Как вы себя чувствуете? — спросила она очень вежливым, доброжелательным голосом.

— Кажется, неплохо, — ответила Лариса. — Только немного голова болит. Где я?

— Вы в клинике, с вами здесь все будет в порядке. Скоро к вам придет Евгений Борисович.

— Кто он такой?

— Самый замечательный врач на свете, — сказала сестра с искренним восхищением.

— Кажется, я опять брежу, — пробормотала Лариса и откинулась на подушку…

— Нет, вы не бредите. Евгений Борисович вам все объяснит. Вам нравится у нас?

— Да, наверное, только я еще не очень освоилась…

— Хотите кофе, чаю?

— Я бы выпила кофе, если можно, — сказала Лариса. — И еще очень хочется курить.

— Кофе сейчас принесу. А вот насчет сигарет…

— Поняла, — улыбнулась Лариса. — Вы должны спросить разрешение у Евгения Борисовича. Да кто же он, царь и Бог?

— Вы скоро его увидите.

Вероника вышла и вернулась ровно через пять минут с маленьким подносом, на котором стояла чашечка горячего кофе, а рядом лежало пирожное и какое-то красивое печенье.

— Спасибо, — сказала Лариса. — Скажите, а что со мной было? Я плохо помню… Когда я здесь оказалась? Сегодня или вчера?

Вероника поглядела на нее взглядом учительницы, которая не любит выслушивать от учеников лишние вопросы.

— Вам все расскажет Евгений Борисович. Вы не волнуйтесь, Лариса Александровна.

— Можете звать меня просто Лариса.

— Хорошо, с удовольствием. Вы совсем молоденькая и такая красивая. Я бы очень хотела подружиться с вами.

— Конечно, мы обязательно подружимся… — ответила Лариса растерянно. Ей очень хотелось поскорее понять, что с ней, что вообще произошло за последнее время. Как она попала в эту клинику… Но расспрашивать Веронику было бессмысленно, она явно не желала отвечать. И все же Лариса спросила: — Вероника, скажите, а что это за клиника и чем я больна?

— Лариса, милая вы моя, — ласково сказала девушка. — Евгений Борисович все вам скажет, а я… я не имею права без его ведома выдавать какую-либо информацию, понимаете? У нас с этим очень строго.

— Понимаю, — вздохнула Лариса и сделала глоток кофе. — Очень вкусно.

— Вам правда нравится? — обрадовалась медсестра.

— Правда. Мне вообще здесь нравится, теперь я понимаю это. А главное, тут нет сверчка…

Сказав это, Лариса вдруг испугалась. Почему она вспомнила о сверчке? Именно о сверчке? Наверное, это важно, сверчок имеет для нее какое-то особое значение, только она никак не припомнит, какое именно. Но она точно знает, что без сверчка спокойнее.

Вероника посмотрела на нее без всякого удивления и стала деловито рассказывать:

— У нас тут нет ни сверчков, ни тараканов, ни других насекомых, а на первом этаже живет большой рыжий кот. Поэтому ни мыши, ни крысы тоже не заводятся, хотя вообще в Москве их очень много.

— Но я о другом сверчке… — сказала Лариса.

— О каком же? — улыбнулась Вероника.

— О говорящем…

— Да, я знаю, сверчки поют и словно разговаривают. У них какие-то особые вибрации, напоминают иногда человеческий голос.

Лариса замолчала, подумав не без удивления, что у этой славной девушки на все готов ответ. Наверное, ее трудно чем-нибудь удивить. Вероника, Вика…

— У вас красивое имя, — сказала Лариса. — Если сокращенно — то Вика?

— Да, меня так многие зовут.

— Мою лучшую подругу тоже зовут Вика, только она Виктория.

— Очень приятно, что напоминаю вам о вашей лучшей подруге. Хотите что-нибудь еще?

— Спасибо… Все хорошо. Даже голова прошла.

— Наверное, это от кофе. У вас низкое давление…

— Да, может быть… — сказала Лариса, пытаясь изо всех сил вспомнить, как она попала сюда. — Знаете, это смешно. Сначала я почему-то подумала, что попала в тюрьму. У вас такие интересные шторы, будто решетки.

— Ну надо же! Кто бы мог представить, — Вероника даже всплеснула руками. — Если вам шторы не нравятся, их можно заменить.

— Не стоит. Я ведь уже поняла, что это не тюрьма. Потом мне показалось, что я в санатории…

— Вы почти угадали. Наша клиника действительно похожа на санаторий.

— Скажите, а где мой муж? — спросила Лариса. — Он придет ко мне?

— Ваш муж… — Вероника как-то замялась.

— Он опять в командировке? Да?

— Лариса, я позову сейчас Евгения Борисовича, он все вам объяснит! — торопливо произнесла Вероника и двинулась к двери.

— Нет-нет, не уходите. — Лариса задержала ее рукой. — Я не хочу быть одна… — И вдруг что-то тревожное и страшное вспыхнуло в ее сознании, пронзив резкой болью все ее существо. Яркий свет, очертания каких-то непонятных предметов, огромное пространство, залитое кровью, и чернота… Лариса вскрикнула, закрыла руками лицо и заплакала навзрыд.

— Не надо, не надо… — Вероника присела рядом с ней, очень осторожно дотронулась рукой до ее головы, ласково погладила по волосам. — Не надо…

Лариса продолжала безудержно рыдать, а Вероника только растерянно глядела на нее, гладила по голове, прижимала к себе и молчала…

— Так-так, — раздался приятный мужской голос. — Ну вот мы и пришли в себя. Это очень хорошо.

Лариса с трудом приподняла голову и сквозь слезы увидела перед собой худощавого мужчину с приятным лицом и аккуратными короткими усиками. В нем вроде бы не было ничего особенного, но весь его облик излучал какое-то удивительное спокойствие.

— Веронюшка, оставь нас ненадолго, — сказал он, с улыбкой поглядев на медсестру. — Только сначала принеси сигареты.

— Это… вы мне? — спросила Лариса.

— Конечно, вам ведь хочется закурить.

— А вы-то откуда знаете? — Лариса поглядела на него и снова всхлипнула.

— Догадался, — тихо произнес он и приложил палец к губам. — Я вообще догадливый.

— Вы — Евгений Борисович? — спросила Лариса.

— Да. Вы тоже очень догадливая. Еще меня называют Джеком Потрошителем, но это шутка. На самом деле я человек добродушный, никого не потрошу. Хотя и врач.

Глядя на него, Лариса вдруг перестала плакать, слабо улыбнулась и тихо спросила:

— А где я нахожусь? Как я попала сюда? Вероника обещала, что вы мне все объясните.

— Конечно, я все вам объясню, — ласково сказал Джек, глядя на нее. — Можете даже не сомневаться. Находитесь вы в частной психиатрической клинике, я — ваш лечащий врач, а привезли вас сюда ваши друзья, очень славные люди. Сначала господин Ермолаев созвонился со мной по телефону, потом вместе с очаровательной Викторией и доктором на своей машине доставил вас сюда.