Такая разная Блу (ЛП)

Я не знала, чего именно я ждала от Нового года в компании британцев, но это не было «Ха-ха-ха» и абсолютно точно это не было игрой в коричневые пакеты. Во время игры в коричневые пакеты нужно было, стоя на одной ноге, как журавль, наклониться вперед и, не прикасаясь к полу или пакету, оторвать последний от пола при помощи рта. С каждым раундом от пакета отрезали один-два дюйма, пока от него не оставалась только тонкая полоска. Элис выбыла из игры, разбив себе нос, когда ее лицо приложилось к полу. Тиффа, как длинноногая Жизель, легко согнулась пополам и оторвала пакет от пола так, словно это было танцевальное движение, которое она тренировала долгие годы. Джек выбыл после первого раунда. Муж Элис, Питер, пукал всякий раз, когда касался пакета, а его смущенное «пардонте» было куда смешнее постоянного пуканья. Уилсон подошел к игре в коричневые пакеты со всем вниманием, что, по словам сестер, он делал каждый раз, однако и он выбыл из лиги после второго или третьего раунда.

Судя по всему, игра в коричневые пакеты была традицией в семье Уилсонов, но не традицией в Англии. Доктор Уилсон научил детей играть в нее в прошлом, и они играли в нее уже так долго, что никто из них уже не мог вспомнить, сколько именно. С рождения ребенка прошло всего два месяца, и я могла с легкостью отказаться от участия, сославшись на то, что не готова к физическим играм. Но я не хотела возбуждать в других гостях любопытство и создавать благодатную почву для вопросов, так что присоединилась и обнаружила, что мое отвращение к алкоголю было реальным преимуществом, так как мне удавалось сохранить устойчивое положение, в то время, как остальные постоянно балансировали. Финальный раунд разыгрывался между мной и Тиффой, которая несла чушь, похожую на песню «Scary Spice», и плавно шла к победе.

— Ха-ха-ха! — сказала она мне, оказавшись со мной лицом к лицу и комично скосив глаза, пока я пыталась сосредоточиться на победе. Эта Тиффа так сильно отличалась от Тиффы-знатока-искусства, что я невольно хихикнула и оттолкнула ее.

— Ты засмеялась! Ты рассмеялась над моим «ха-ха-ха», — взвизгнула Тиффа и затанцевала по кругу, размахивая в воздухе руками. — Давай сюда наклейку, Блу Ичхоук! Ты не устояла перед моим остроумием. А сейчас я должна выбрать того, кто поцелует тебя, и поцелует как следует! Уилсон! Готовь губки, дорогой!

Никто не обратил должного внимания на холодный взгляд на лице Уилсона. Мы пришли сюда вместе, в конце концов, парой, так сказать. Гости Тиффы намного больше были увлечены ее злорадством, нежели тем, что Уилсон встал и направился ко мне за тем, чтобы поцеловать.

Однако Элис с ликованием наблюдала за тем, как Уилсон наклоняется и прижимается к моим губам поцелуем, который был больше воздушным и прервался прежде, чем я успела подготовиться.

— Господи! Это просто жалко, Дарси! Тебе, что, пять? — громко простонала Элис. — И вся эта вечеринка жалкая! За всю ночь ни одного настоящего поцелуя. Только жалкие клевки, наклейки и коричневые пакеты. Боже! — громко хмыкнула Элис. Она села и указала на симпатичного парня, вокруг которого собралось большинство женщин, когда началась игра в «ха-ха-ха».

— Джастин! Ты не женат и просто великолепен. Ты бы хотел поцеловать Блу по-настоящему?

Полагаю, Элис была немного пьяна. Парень, которого назвали Джастином, посмотрел на меня с интересом.

— А теперь мы с Питером покажем вам, как это делается, правда, Питер? — Элис поддела локтем своего мужа, который уснул после провала в игре в коричневые пакеты. Он ответил коротким тихим храпом. Элис с негодованием толкнула его.

— Боже! И пукает, и храпит! Очень романтично! Джастин, помоги мне!

— Помоги всем нам, Джастин, — решительно добавила Тиффа, подталкивая Джастина вперед. Все вокруг засмеялись. Все, кроме Уилсона, который напряженно стоял возле меня, не сводя взгляда с красавчика Джастина, который решил дать Элис то, чего она хочет, и теперь направлялся ко мне.

Внезапно Уилсон развернулся ко мне, обхватил мое лицо руками и запустил пальцы в мои волосы. Не сводя с меня взгляда, он наклонил голову и коснулся губами моего рта. Сначала один раз, потом второй, словно боялся, что Элис вновь затянет свое «Бо-о-оже!», если он остановится. Его губы были настойчивыми и мягкими, а его дыхание щекотало мои губы. Сердце подскочило к горлу, а разум завопил на меня, требуя, чтобы я зафиксировала каждую деталь того, о чем столько мечтала, но никогда не надеялась получить. Уилсон целовал меня!

А затем я потеряла способность мыслить. Его губы становились все более настойчивыми, его руки привлекали меня ближе к телу, его рот впился в мой и проник глубже, нежно раздвинув мои губы ищущим вход языком. И я впустила его. И затем его руки обхватили меня, и поцелуй стал чем-то большим. Он не был игрой, не был шоу, он был только наш, и комнаты вокруг не существовало.

Мы отстранились друг от друга, чтобы вздохнуть. Комната взорвалась криками и аплодисментами, а Элис начала подпрыгивать вверх-вниз на месте и хихикать, словно маленькая девочка, которая собирается сесть на колени к Санте.

— Это так мило! Дарси! Если бы ты не был моим младшим братом, я бы тоже попробовала. Питер! Вставай, чувак!

Элис повернулась к усталому супругу, который пропустил все представление.

Тиффа смотрела на нас с легкой улыбкой, словно знала все с самого начала. Ладонь Уилсона скользнула вниз по моей руке, и наши пальцы переплелись. Его уши покраснели, но он не сказал ни слова. Остаток вечера он не выпускал мою руку, и я могу поклясться, что мое сердце увеличилось в размерах. Я задыхалась, волновалась и боялась остаться одна, боялась взорваться от нового поворота событий.

Ближе к полночи Тиффа включила телевизор и раздала всем трещотки и конфетти. Судя по всему, слушать бой Биг-Бена в Лондоне, который Тиффа записала на видеомагнитофон «Tivo», было еще одной британской традицией, поэтому все чувствовали себя как дома… в Англии. Я была не против променять Таймс-Сквер на Биг-Бен. А также всех американских парней на одного чудаковатого английского учителя. В эту минуту я была полностью очарована Британией.

Мы отсчитали секунды и увидели, как большие часы сообщают о наступлении Нового года в нашем уголке мира. Прокричали «С Новым годом!», обнялись, прокричали «ура!», и вся комната наполнилась безудержным весельем. Тиффа и Джек целовались со слезами на щеках и крепко обнимали друг друга, переходя от года ушедшего к годам грядущим. И я помогла им в этом. Я с улыбкой повернулась к Уилсону, но он отвернулся, наблюдая за весельем в комнате, но не принимая в нем участия.

— Идем, — вдруг сказал он. — Ты готова? Я хочу уйти. Мы смоемся. А завтра утром я позвоню Тиффе и поблагодарю за вечеринку.

— Ох, ладно, — кивнула я, пока он подталкивал меня к двери. Он взял наши куртки и почти выскользнул, когда Тиффа бросилась к нам с просьбой подождать. Уилсон вздрогнул, и я задумалась, отчего он так торопится уйти.

— Дарси, подожди! Не увози пока Блу! Ожидается офигенный фейерверк. Ты уже пропустил его на четвертое июля. И мы еще не определили победителя «ха-ха-ха». — Она повисла на нас, обнимая за плечи.

— Полагаю, Джастин, собрал все лавры, Тиф. — Голос Уилсона прозвучал странно, а взгляд, которым обменялись брат с сестрой, заставил мою грудь сжаться, а лицо вспыхнуть.

— Я понимаю, — мягко ответила Тиффа. Я бы тоже хотела понять. Она наклонилась, поцеловала меня и пожала руку. — Спасибо, что пришла, Блу. Для нас с Джеком ты есть и всегда будешь частью семьи. Когда будешь готова, приходи навестить Мелоди. Думаю, нам всем это пойдет на пользу. — Она стрельнула глазами в Уилсона и перевела взгляд обратно на меня. — С новым годом, дорогие.

В гараж мы спускались в тишине, лифт был на удивление забит, несмотря на то, что была почти полночь и большинство вечеринок были в самом разгаре. Мы с Уилсоном преодолевали этаж за этажом вместе с парой-тройкой других жильцов. Уилсон по-прежнему держал мою руку в своей и наблюдал за тем, как идут на убыль цифры, обозначающие этажи. Мое настроение стремительно портилось, пока я думала, что дорога домой будет полна извинений за поцелуй, который одурманил меня, как четвертого июля, или… в канун Нового года, если быть точной. Тиффа оказалась права. Фейерверки на ее балконе действительно были великолепны. Мне бы хотелось, чтобы мы остались и посмотрели на них, слились в еще одном поцелуе, пока разрывающиеся разноцветные огни наполняют небо и волшебство еще не сменилось реальностью.