Возвращение русской гейши

— И как они терпят? — поинтересовалась я.

— Им за это платят хорошие деньги, — ответил господин Кобаяси, поглядывая на девушку, сидящую недалеко от нас.

Она с немым вопросом в глазах тоже посматривала в нашу сторону.

— Да я не о девушках! — засмеялась я. — Как мужчины терпят? Наверное, трусы трещат?

Господин Кобаяси повернулся ко мне и тихо сказал:

— Такие шоу всегда заканчиваются «хонбан манаита».

— В смысле?

— Сейчас увидишь, — сказал он.

Я проследила за его взглядом. В конце подиума, в паре метров от нас, один из мужчин уже расстегнул ширинку и лег на девушку. А чуть дальше еще один прилип сзади к девушке, лежащей животом на подиуме. Он активно трахал ее, не обращая ни на кого внимания.

К нам приблизилась худенькая обнаженная девушка и что-то быстро сказала на японском, обратившись ко мне. Я в недоумении воззрилась на нее.

— У тебя спрашивают, — перевел господин Кобаяси, — нет ли желания понаблюдать, как я займусь с ней сексом.

Я к этому времени уже чувствовала сильное возбуждение. Энергетика, заполняющая зал, все эти вскрики, пыхтение, стоны рождали вполне отчетливое желание. Господин Кобаяси вопросительно на меня посмотрел. Легкая улыбка тронула его губы. Но я отрицательно покачала головой. Какой мне был смысл наблюдать, как он занимается сексом с другой, когда сама я в этот момент изнывала от желания? Кажется, он прекрасно понял мое настроение. Он что-то сказал девушке. Она поклонилась и переключилась на других клиентов. А мы поднялись и вышли на улицу. Я с наслаждением вдохнула прохладный воздух.

«Сколько сейчас может быть времени? — мелькнула мысль. — А ведь мне с утра снова на занятия!»

— Отвезти тебя домой? — спросил после паузы господин Кобаяси.

«Ну, конечно, — подумала я, — он сейчас поедет к жене».

Я остановилась в нерешительности, но здравый смысл взял вверх.

— Отправьте меня на такси, а сами поезжайте домой, — тихо ответила я.

— Хорошо, дорогая, — сказал он. — Но твое обещание остается в силе?

— Какое? — спросила я с недоумением.

— Позировать для моего друга-фотохудожника.

— Без сомнения, — улыбнулась я. — Договаривайтесь и звоните мне.

Я приехала домой и, приняв душ, улеглась на постель. Но долго не могла уснуть, чувствуя перевозбуждение от сегодняшнего вечера. Промучившись около часа, я встала и пошла на кухню. Налив полрюмки ликера, села у окна и долго смотрела на темное небо, думая о господине Кобаяси.

Из тетради лекций Сайюри:

Ниётаимори («декорированное женское тело») — фантазия о еде с обнаженного женского тела.

Осёудзи — фетиш на каллиграфию. Корнями уходит в Средневековье, в эпоху Эдо. Фишка этой фантазии в том, что на теле партнера пишутся оскорбительные эпитеты. Заманчивость состоит в удовольствии от унижения.

Сюнга («весенние картины»). Жанр сюнга зародился в начале XIX века, т. е. на закате эпохи Эдо, и полностью исчерпал себя после ее завершения, к концу того же столетия. В произведениях сюнга смешаны секс, насилие и социальная сатира. Многие мужчины мастурбируют именно на сюжеты сюнга.

Ситаикан — (от «ситаи» — «труп» + «кан» — «изнасилование»), Название говорит само за себя. Сюдо («путь юности»). Сюдо существовало в Японии со стародавних времен. Многие самураи предавались любви с мальчиками. И по сей день разглагольствования о самурайском духе используются для оправдания вульгарной педофилии и окутывания ее флером традиционного благородства.

Йогорета ситаги — фетиш на грязные трусики. Одних привлекают следы менструальной крови, других — капли мочи, третьим просто нравится густой влажный запах женской плоти. Есть черный рынок, где торгуют б/у трусиками. А еще есть съемки, в которых женщин заставляют нюхать собственные трусики. В Японии впервые в мире появились автоматы по продаже грязных женских трусов.

Дзенра («совсем голый») — голые женщины занимаются тем, что обычно делают в одежде: например, играют в волейбол, или играют в оркестре, или боксируют, при этом на них — лишь боксерские перчатки.

Паидзури (от «оппаи» — «груди» + «дзури» — «тереть», «мастурбировать») — половое сношение между грудей.

Коонаго — весьма странная на европейский вкус фантазия с женщинами-крошками, которых едят, переваривают и которыми даже испражняются. Но есть мужчины, которых возбуждают именно такие фантазии.

Каи-авасе (буквально — «слеплять моллюсков») — фантазия о лесбиянках, которые трутся друг о друга промежностями.

Конкуру — («конкурс») — сексуальное соревнование, сочетающее в себе две ведущие темы: юмор и систематичный, упорядоченный подход к сексу. Конкурсные задания могут быть самыми разными, например: «Посмотрим, сколько мужчин ты сможешь довести до оргазма за пять минут»; или «Посмотрим, как долго может сдерживать оргазм мужчина, которого ласкают четыре женщины»; или «Кто кончил первым, тот проиграл». Однажды предметом реального, а не воображаемого конкурса было «Может ли женщина прожить неделю, питаясь только спермой?».

Теи мо — бритье гениталий партнера опасной бритвой.

Тамакери (от «кинтама» — «яички» и «керу» — «пинок», «удар») — некоторые возбуждаются, когда их бьют ногами по яичкам. Другим удовольствие доставляет вид мелькнувших под мини-юбкой в момент удара трусиков. Сёкку-сю кеи — весьма распространенная фантазия о порнощупальцах. Любовь к мутантам — в фантазиях присутствуют женские тела с ампутированными конечностями, превращенные в предметы мебели: столики, унитазы и т. п. Как считается, источником появления этого фетиша стал знаменитый роман «Катикунин Йапуу» («Человеческое стадо»), написанный вскоре после поражения Японии во Второй мировой войне. Эта антиутопия сочетает в себе стиль маркиза де Сада с элементами фантастики и изображает общество, в котором белые поработили остальные расы. Достигнув вершин господства над миром, белые на досуге развлекаются тем, что видоизменяют тела своих цветных рабов. Фантазии получили развитие. Одна из них, например, изображает женщин, от которых остались только ряды плексигласовых банок с выращенной в них плотью, бесконечно накачиваемой механическими пенисами.

Весь следующий день я усердно занималась. Вечером позвонил господин Кобаяси и пригласил меня в Киото. Я поставила в известность госпожу Цутиду, что пропущу один день. Она только вздохнула, но комментировать не стала. Тогда я сообщила, что мой давний клиент, секретарь посольства, пригласил меня в поездку на один день. Она тут же изменила тон и сказала, что я обязательно должна принять приглашение. Еще бы! Не в традициях гейш отказываться от работы.

— Я вернусь завтра же вечером, — сказала я. — Так что послезавтра в полном вашем распоряжении.

Мы распрощались, и я легла спать, предварительно позвонив Лизе. Мы поговорили о делах. Она заверила, что все в полном порядке и они ждут меня не дождутся.

— Скоро явлюсь, — засмеялась я. — Еще не обрадуетесь.

— Тут какой-то парень заходил, — в конце разговора сказала Лиза, — тобой сильно интересовался.

— И что за парень? — спросила я как можно спокойнее, хотя сердце сжалось.

— А бог его знает! — ответила она. — Обычный. Но я и разговаривать с ним не стала. Сказала, что ты в отъезде и отправила его восвояси.

— Правильно, — одобрила я, подумав: «А может, это и не Степан? Мало ли кто меня спрашивал».

Но на душе стало неприятно. Я была уверена, что это он.

Мы распрощались с Лизой, и я легла спать. Но долго думала о Степане и о том, что так или иначе проблему нужно решать. Мне хотелось только одного: избавиться от него раз и навсегда. Но как это сделать?

«Не нанимать же убийцу», — вздыхала я, ворочаясь с боку на бок.

Утром господин Кобаяси заехал за мной, и мы отправились на железнодорожную станцию «Синагава».