Лучший из врагов (сборник)

Повторный брак Филипа в какой-то мере отвлек внимание прессы от Эми и Луизы. Но Чарли была обеспокоена судьбой Миранды и твердо решила оградить ее от влияния политических перипетий, даже если ради счастья дочери придется пожертвовать своей собственной карьерой.

Чарли уже собиралась покинуть ресторан, когда на пороге появилась высокая фигура Эми, с взлохмаченными ветром волосами и в странном многослойном наряде из хлопчатобумажной ткани черного цвета.

Приблизившись к столу, Эми пробормотала приветствие, тряхнув длинными темными волосами, растрепавшимися за время поездки на велосипеде от колледжа до железнодорожного вокзала.

Даже не взглянув в меню, она заказала только овощное рагу и резко заявила:

— Я считаю, что есть лучшие способы тратить деньги, чем посещение мест вроде этого.

Начало было не слишком многообещающим, но Чарли решила не реагировать на ее грубость.

— Я хочу, чтобы ты дала слово не рассказывать отцу о нашей встрече. Или кому-либо другому. — Чарли напряженно посмотрела на Эми.

Эми подняла на нее глаза.

— Я не могу этого пообещать, пока не узнаю, в чем дело.

Чарли медлила.

— Прошлым летом у твоего отца был приступ. Он потерял сознание, и я была вынуждена отвезти его в больницу. Там сказали, что у него очень высокое давление. После тщательного обследования его врач сказал, что чрезмерное напряжение опасно для его жизни.

Эми была по-прежнему настроена очень агрессивно.

— Если это так серьезно, почему он не оставит политику?

Чарли не могла сдержать грустной улыбки.

— Ты думаешь, я не просила его об этом? Неоднократно. Думаешь, доктор Муррей не предлагал ему сделать то же самое? Я была в ужасе, когда Филип сказал мне о своем назначении министром. Но твой отец считает, что если он немного снизит нагрузку и станет соблюдать диету, то этого будет достаточно. Он обманывает себя. Он уже забыл о том, как попал в больницу.

Эми по-прежнему не реагировала. Как ей достучаться до сердца этой упрямой девчонки? Пока Эми занималась едой, Чарли заставила себя продолжать свой монолог. У нее больше не будет возможности убедить Эми в серьезности ситуации.

— Я не удивлюсь, если ты сочтешь меня паникершей, и подумаешь, что я все преувеличиваю, чтобы уговорить тебя не вызывать отца в суд.

— Разве не это вы сейчас делаете? — недоверчиво произнесла Эми.

— Эми, я знаю, что ты любишь отца так же, как и я. Ты должна мне поверить, что я никогда не стала бы тебе лгать о состоянии здоровья твоего отца. Я хочу, чтобы ты знала, — Чарли особо подчеркнула это, — что я сделаю все, абсолютно все, чтобы защитить Филипа. Я и сейчас стараюсь уговорить его меньше брать на себя разных нагрузок.

— Поэтому он и навещает меня в Кембридже только тогда, когда ездит в тот район с выступлениями?

Чарли и Эми молча смотрели друг другу в глаза.

— Послушай, — наконец сказала Чарли, — родителям случается делать ошибки. Мы все не безупречны. У нас с тобой до сих пор не складывались отношения, но неужели мы не можем попытаться начать все сначала? Твой отец несчастен без тебя и Луизы. Он ужасно скучает без вас и больше всего на свете хочет, чтобы вы все опять были друзьями. Тебя ведь тоже удручает нынешняя ситуация. Я права?

Эми задумалась, потом кивнула.

— Прошу тебя, подумай о том, что я тебе сказала, и о том, как твое обращение в суд может отразиться на твоем отце.

Когда они прощались, Эми даже намеком не дала понять Чарли, что она намерена предпринять.

Вернувшись на работу, Чарли, взволнованная встречей с Эми, не могла думать ни о чем другом, кроме состоявшегося разговора. Прошел почти час, прежде чем она взглянула на часы и поняла, что Элен ей так и не позвонила.

Как многие работающие мамы, Чарли чувствовала себя спокойнее, когда точно знала, что делает ее ребенок, пока она находится на работе; таким образом она ощущала, что менее оторвана от жизни Миранды. Они с Филипом были в восторге, когда девочка стала узнавать их голоса по телефону, хотя иногда Чарли делалось грустно оттого, что телефон становится единственным средством их общения.

Чарли нещадно эксплуатировала служебный телефон. Ее коллегам и в голову не могло прийти, сколько звонков она делала, чтобы дать указания Элен, организовать доставку продуктов или в сотый раз поинтересоваться настроением Миранды. Когда она делала заказ на продукты к приему гостей, то выражение лица у нее было таким, как будто она договаривалась об интервью для ночного выпуска новостей.

Небо стало хмуриться, и Чарли подумала, что Элен уже наверняка вернулась с прогулки. Она быстро набрала свой домашний телефон.

Проклятая девчонка! Опять автоответчик. Сколько раз она говорила Элен, что необходимо предупреждать заранее обо всех изменениях в распорядке дня? Сегодня ее раздражение не было вызвано желанием успокоить свою совесть работающей матери.

Вскоре после назначения Филипа на пост министра их посетил офицер Специальной службы^[27], который особо отметил, как важно, чтобы хотя бы один из членов семьи постоянно знал о местонахождении всех остальных, а с началом предвыборной кампании всех министров и членов их семей предупредили о необходимости быть особо бдительными.

— Не открывайте коробки, которые вы не заказывали, — сказали им. — Не стесняйтесь, вызывайте нас. В случае настойчивых нежелательных звонков по вашему домашнему телефону, немедленно сообщайте нам. Если есть подозрительная запись на автоответчике, не стирайте ее до нашего прибытия. — Опасность исходила не столько от преступников, сколько от психически неуравновешенных людей, для которых эти действия были своего рода развлечением, а предвыборная кампания активизировала деятельность любителей подобных шуток. Все это Чарли терпеливо объяснила Элен.

Хотя ей хотелось верить, что у Элен были уважительные причины для столь долгого отсутствия, инстинкт подсказывал Чарли, что случилось что-то неладное. Она пыталась уговорить себя. Вероятно, Элен пьет чай с какой-нибудь няней, которую она встречает каждый день в парке. Может быть, она с той девушкой, которая присматривает за парой очаровательных близнецов с Пейджет-стрит. Как их фамилия? Грегг? Нет, Грегсон. К счастью, Чарли быстро нашла их номер в телефонной книге.

Но няня миссис Грегсон не видела Элен. Ни сегодня, ни когда-либо еще. Две другие няни, жившие по соседству, ответили то же самое. За пять месяцев, что Элен работала у Чарли, она ни разу не приводила свою подопечную в местный парк. Нет, они не знают, где она бывает с Мирандой.

Чарли стала лихорадочно вспоминать, что Элен говорила ей о своих прогулках с Мирандой. Нет, она не могла ошибиться. Элен точно говорила, что она встречается с другими нянями в парке по вторникам и четвергам. Зачем она лгала?

Чарли вдруг вспомнила пакетик с презервативами, который она нашла на кухне. Мне нужно было больше доверять своим чувствам и спросить ее об этом. По крайней мере, дать ей понять, что мне о них известно. Куда она могла увести Миранду так надолго? От Элен не было никаких известий с одиннадцати часов.

Уже начало темнеть. Чарли нажала кнопку «Дом» на своем настольном пульте и включила дистанционное управление домашним автоответчиком. Первый голос, который она услышала, принадлежал ее матери. Она ждала их всех в гости в следующее воскресенье. Потом шло подтверждение вызова специалиста по ремонту системы центрального отопления. Дальше было два деловых сообщения, которые Чарли уже передали, и звонок от подруги из Штатов, назначавшей ей встречу.

От Элен сообщения не было.

Потом был новый звонок от монтера системы центрального отопления, который жаловался, что не попал в квартиру, хотя о времени его прихода было условлено заранее. За вызов им все равно придется платить, предупредил он.

Наконец раздался мужской голос с мягким шотландским акцентом.

— Это сообщение для Филипа Локхарта. Я заходил к вам домой утром, чтобы обсудить один очень личный вопрос, но так как вас не было, я вынужден связаться с вами через этот аппарат.