В плену мое сердце

Ее ноги нетвердо ступали, хотя ей казалось, что они парили в дюйме над тротуаром, когда парочка возвращалась в Уолтер-Тауэр. В желудке у Эми творилось что-то странное, а еще она поймала себя на том, что все время смеется.

– Пожалуй, я слишком много выпила, – призналась она Джеффу. – Что это была за коричневая жидкость? Надеюсь, не виски? Я еще ни разу не пила виски.

– Это был херес. Импортный херес. Она снова хихикнула. Джефф крепко обнял ее, и когда его пальцы задержались на ее груди, Эми не стала возражать, а положила голову ему на плечо. Элегантный скоростной лифт мягко поднял их на сороковой этаж.

– Мы словно орлы! – дурашливо воскликнула она, когда Джефф открыл дверь квартиры. Сегодня мы будем спать на небе.

– Конечно. И ни о чем не тревожься, детка. Предоставь все мне.

Он пересек гостиную и повел ее прямо в спальню. Огромная кровать уже была приготовлена, а одеяло чуть откинуто и как бы приглашало прилечь. Она сбросила туфли на высоких каблуках и шлепнулась на подушки.

– Как я устала, – заявила она. Джефф чуть прищурил глаза.

– Дай-ка я помогу тебе раздеться, – вкрадчивым голосом предложил он. – Ведь у тебя новое платье, верно? И ты не хочешь, чтобы оно помялось?

Он стащил ее с кровати и очень осторожно расстегнул «молнию». Потом стал целовать затылок и шею, умелым движением стягивая с плеч платье. Прикосновение холодного воздуха к коже на мгновение рассеяло действие алкоголя, и Эми испугалась.

– Джефф… – прошептала она. – Джефф, я не готова к этому. Я боюсь.

Она ощутила его нетерпеливое раздражение, сквозившее за улыбкой.

– Престань, дорогая, сейчас не время для разговоров. Ты уже вполне взрослая… Я хочу тебе показать, как нужно заниматься любовью. Да и тебе пора становиться настоящей женщиной.

– Ты меня любишь, Джефф? – наивно спросила Эми, словно эти его слова могли служить какой-то гарантией.

– Детка, конечно, люблю, – не колеблясь заявил Джефф. – Я тебя просто обожаю.

С этими словами он снял с нее лифчик и стал быстро расстегивать на себе рубашку, ловким движением стянул галстук. Потом обнял Эми, положил на постель и начал пылко целовать. Не успела она опомниться, как уже лежала на простынях персикового цвета, придавленная сверху тяжелым телом Джеффа.

Она испытала прилив паники, когда поняла, что даже сейчас не испытывает никаких волнующих, волшебных ощущений, о которых столько читала в любовных романах. Она не видела никаких звезд, когда Джефф целовал ее. Не слышала никакой музыки, когда он гладил ее кожу.

Эми лежала, застывшая и нервная, пока он пытался вызвать в ней какое-то подобие страсти. Она изо всех сил старалась делать вид, что отвечает ему, хотя трудно изобразить то, чего ты ни разу в жизни не испытывала. Она до крови закусила губу, чтобы не закричать от боли в тот момент, когда Джефф наконец овладел ею. Она все повторяла, что боль стоит того. Такой опытный любовник, как Джефф, заслуживает не менее умелой партнерши. И не его вина, что она остается постыдно холодна и не способна отзываться на его умелые ласки.

Наутро Эми проснулась, испытывая легкую тошноту. Голова просто раскалывалась от боли, и ей пришлось принять сразу несколько таблеток аспирина.

Но она сказала себе, что жалеть ей не о чем. Поездка стоила этого, так как Джефф стал улыбаться ей с новой интимностью и бормотал слова любви, когда они возвращались из города по плоским и пустынным фермерским землям южного Иллинойса.

– С понедельника в конторе начинает работать новый парень, – небрежно сообщил Джефф, высаживая Эми возле ее квартиры в Риверсайде. – Лоуренс Кинг. Я взял его на работу по рекомендации одного из друзей. Говорят, он очень ловкий страховой агент. Будь с ним поласковей, Эми. Нам сейчас нужны такие работники. В последнее время новых поступлений почти не стало.

– Это из-за того, что ты проводишь слишком много времени в конторе, – попеняла Эми. – Все говорят, что ты лучший страховой агент на много миль вокруг.

Он скромно пожал плечами.

– Хотелось бы, конечно, снова попрактиковаться на деле, но ведь кто-то должен вести административную работу и заполнять все эти ненужные бумаги, на которых настаивает правительство. Из-за того, что мы продаем медицинские страховые свидетельства, эти шуты гороховые в Вашингтоне думают, что мне больше нечего делать, как заполнять формуляры и отвечать на разные бессмысленные анкеты в трех экземплярах! А ведь кто-то должен думать и о том, чтобы деньги, которые мы собираем, были разумно размещены, раз уж люди доверяют нам оплату медицинских счетов. – Он снова мило и скромно улыбнулся. – Я ведь возглавляю «Вест Фарм», так что должен сам принимать и решения насчет инвестиций. Мы же не хотим, чтобы наши фонды лопнули, как многие другие.

– Как будто это возможно, – возразила она. – Цифры за последний месяц просто потрясающие… хотя я хотела спросить тебя одну вещь насчет страховых взносов. По тому, как ты вводишь их в компьютер, невозможно определить, для какого именно фонда они предназначаются, Джефф. Разве это правильно?

Он нагнулся и поцеловал ее.

– Не беспокойся насчет вещей, в которых ничего не понимаешь, дорогая. Правительство хочет, чтобы мы именно так, вели бухгалтерский учет, и нам ничего не остается, как выполнять их указания. Ну, до завтра, моя красавица. Она направилась к дому.

– Эми! – окликнул ее Джефф.

– Что?

– А что, если нам слетать в следующие выходные на Ямайку? Там состоится одно мероприятие, где я должен обязательно присутствовать. Составишь мне компанию?

У нее даже задрожали колени от восторга.

– Джефф! Ямайка! Я просто не могу в это поверить!

– Поверь, милая, – снисходительно улыбнулся он, наблюдая ее детскую радость. – Ступай и подумай, что возьмешь с собой, ведь мы пробудем целую неделю под тропическим солнцем. Да, и перестань ломать свою хорошенькую головку над цифрами, которые вводишь в компьютер. Об этом побеспокоюсь я сам.

Он снова улыбнулся ей, махнул рукой и с ревом умчался по улице, нарушив покой воскресной ночи в Риверсайде.

Лоуренс Кинг не понравился Эми с первой же минуты, как только она его увидела. Почему-то его присутствие тревожило ее. Он не был таким красивым, как Джефф, но за его суровым лицом с резкими чертами она ощущала скрытую силу. Его волосы были очень темными и густыми, но глаза не были карими в привычном уже смысле. У них был удивительный медовый оттенок, а при определенном освещении даже появлялся золотистый блеск. И когда его пронзительный взгляд задержался на ней, она вдруг почувствовала себя голой. Но голым было не тело, а мысли, как будто Лоуренс обладал способностью отбрасывать все ее уловки и заглядывать прямо в душу.

Ей становилось легче от того, что Лоуренс часто выезжал по вызовам клиентов и не торчал целыми днями в конторе, смущая ее покой. Каждый раз, когда он входил в помещение, она испытывала страшную неловкость.

Как ни старалась Эми выбросить из головы мысли о нем, ей казалось, что она наделена какой-то персональной системой радаров, предостерегающей ее, когда он оказывался поблизости. Она всегда знала, что появился он в комнате, еще не видя его. Когда же он выходил, Эми еще долго не могла перестать о нем думать.

Даже на Ямайке, лежа рядом с Джеффом на пляже, она прогоняла из головы мысли о Лоуренсе. Ей казалось, что он смотрит на нее с осуждением, уголки его твердого рта неодобрительно опускаются вниз. И поездка не принесла ей той радости, какую она предвкушала.

К несчастью, Лоуренс был, казалось, без ума от компьютеров. «Я неудавшийся компьютерный хакер», – сообщил он Эми с одной из своих улыбочек, так ее раздражавших. Поэтому если он находился в конторе, то непременно заходил к ней. Смотрел, как она вводит в программу новые цифры, задавал ей вопрос за вопросом насчет методов и процедуры обработки бухгалтерских данных с помощью современных средств. Эти вопросы раздражали Эми, и не только потому, что отрывали ее от работы. Пытаясь объяснить ему, что она делает, Эми нередко запиналась, поскольку слишком часто сознавала, что процедура, интересующая его, не согласуется ни с одной из программ, изучавшихся ею в колледже.