Запертая любовь. Часть первая (СИ)

Завернувшись после душа в полотенце, Саша сидела на бортике ванны, поглядывая на стеклянные весы, торчащие из-под корзины с бельём, и пыталась представить себе хоть какие-то позитивные события с их участием. Возможно, однажды настанет тот день, когда она встанет на них без страха и паники, посмотрит вниз и увидит там нужные цифры. Она не просто увидит их раз – они останутся такими надолго, лишь слабо колеблясь в пределах нормы. Крис был бы счастлив от этого. Ей бы наконец удалось обрадовать его, сделать хоть что-то, чтобы он смог ею гордиться.

Но теперь, после того как она сорвалась, более правдоподобным казался иной сценарий. Она в очередной раз испортит ему всё настроение своим упрямством и нытьём, и в итоге, пока она будет стоять на весах, боясь опустить глаза вниз, ему придётся держать её за руку, как ребёнка. Разочарование исказит его красивое лицо, когда он посмотрит на циферблат, и она снова будет той старой Сашей, что доставляет одни проблемы. Так было всегда.

Саша протёрла рукой запотевшее зеркало и боязливо взглянула на своё отражение. Ничего не изменилось, после вчерашнего она не превратилась в монстра, хотя чувствовала себя именно им. Под глазами, как обычно, мешки, сухая кожа, дурацкая форма бровей, которая всегда её бесила, – она всё та же. Ах, да, её образ завершал цвет волос, который не нравился Крису. Какой глупой надо было быть, чтобы не спросить у него совета, перед тем как покрасить их? Ещё один пункт в её списке провалов.

Чуть не наступив на Марса, который сидел прямо под дверью ванной, Саша направилась к себе. Кот продолжал виться вокруг её ног, пытаясь заполучить хоть каплю внимания, но это лишь раздражало хозяйку. Её вообще в последнее время раздражали очень многие вещи. И одной из них была привычка Глеба от нечего делать шататься по квартире. Сейчас, например, он сидел по-турецки на полу перед её книжным шкафом и изучал его содержимое, но судя по той стопке книг, что он выложил рядом с собой, Сашиных предпочтений он не разделял.

– Ты можешь сразу ставить их обратно, а не выкладывать на пол? – недовольно спросила она, роясь в ящике с бельём. Книги были единственной ценностью, которой она обладала, в отличие от большинства вещей они были действительно куплены на её личные деньги; поэтому её страшно злило, если хоть одна оказывалась не на месте.

– Сейчас поставлю… – протянул он. – Ты главное не нервничай.

Ему совсем не хотелось, чтобы она снова накричала на него. Воспоминания о прошлом вечере всё ещё были слишком свежи, и он решил вести себя с ней мирно и спокойно.

– Прости, что вчера так вела себя, – бросила она, будто прочитав его мысли. – Не знаю, что на меня нашло. Я люблю тебя.

Она как ни в чём не бывало скинула с себя полотенце и надела крошечные черные стринги и лифчик без лямок, игнорируя удивлённый взгляд Глеба. Его, конечно, не могла не радовать такая картина, но, хоть он видел её уже миллион раз в таком виде, в этом было что-то неправильное, учитывая, что она не была больше его девушкой.

– Хорошо… – Глеб кивнул, откровенно разглядывая её фигуру. – Но последнего могла бы не говорить.

– Что я люблю тебя?

– Да.

– Почему?

– Потому что мы больше не вместе, и это как бы… не помогает расставанию.

– Вот оно что… – Саша подпрыгивала на одной ноге, натягивая на другую чулок. Её даже радовало то, что он смотрит. Может, не так она и ужасна, раз до сих пор его привлекает? – Ну, ладно. Тогда я люблю тебя как друга.

– Супер, – Глеб поднял большой палец. – Тогда, наверное, ты не должна передо мной раздеваться.

– Как раз таки должна. Ты же друг. Между нами как бы не может ничего быть, поэтому я могу появляться перед тобой в каком угодно виде.

Глеб решил промолчать и только закатил глаза, прежде чем запихнуть обратно вытащенные книги. Он смотрел, как она застёгивает короткую клетчатую юбку, натягивает футболку и вытаскивает из-под неё свои длинные волосы, и думал о том, как повезёт с ней Крису. Сам он уже не надеялся, что в него ещё раз в жизни влюбится такая девушка, как Саша. С такими неудачниками, как он, это может случиться лишь раз, и он этот раз потерял. Дело было даже не в Крисе. Крис был всего лишь примером славного парня, с которым Саша могла сравнивать его каждый раз, когда он вёл себя как полный придурок, и делать соответствующие выводы. С каждым его новым проколом Крис только возвышался в её глазах, и Глеб понимал, что кроме него самого винить в этом некого. Он сам всё испортил.

– Куда это ты собралась? – спросил он, замечая, что она засовывает гитару в чехол.

– Никуда. К подруге.

– С каких это пор у тебя есть подруги?

– Это моя подруга по работе. Мы давно знакомы.

Глеб сомнительно нахмурился. У неё никогда не выходило дружбы с девушками, все попытки её завести заканчивались тем, что Сашины «подруги» оказывались предательницами и завистливыми стервами. Что-то ему подсказывало, что и в этот раз речь не может идти о настоящей дружбе.

– Хотел бы я на неё посмотреть. И что вы с ней будете делать? Бренчать на гитарке? – Он изобразил рукой нечто, что, по его мнению, представляло собой игру на гитаре.

– Да, именно этим мы и будем заниматься. Бренчать на гитарке, – перекривляла его Саша.

Она застегнула чехол, закинула туда тюнер и коробочку с медиаторами и надела его на одно плечо, что выглядело довольно забавно, учитывая её рост и размеры гитары. Глеб поднялся с пола и направился за ней в коридор, намереваясь проводить её, как положено «лучшему другу», раз уж теперь он таковым являлся.

– Тебя кто-нибудь рано или поздно изнасилует в этой юбке, – заметил он, глядя как она прихорашивается у зеркала, поставив гитару рядом с собой, когда входная дверь открылась и вошёл вернувшийся с пробежки Крис. – Крис, скажи ей!

– Что?

– Она собирается идти в этой юбке на улицу.

– Ну, это не преступление, – улыбнулся Крис и тут же подумал, что в каком-то смысле, возможно, это и было преступлением. Кто-то точно собирался свернуть себе из-за неё шею. – Ты до вечера? – спросил он, обращаясь к Саше.

– Думаю, да. – Она пожала плечами и закрыла за собой дверь.

У неё был план. Она собиралась наесться до отвала у Эли – таким образом, к вечеру на весах могла оказаться цифра, которая обрадовала бы Криса куда сильнее правды. А если добавить к этому побольше одежды, может и вовсе получиться её оптимальный вес. И чувствуя себя гениальной обманщицей, Саша в приподнятом настроении вышла из дома.

***

– Ну что, как дела? – Крис разулся и, на ходу снимая футболку, пошёл к себе за полотенцем. Глеб снова увязался за ним, маясь от безделья.

Под этим вопросом, очевидно, имелось в виду, не стали ли они с Сашей снова парой, пока Крис полчаса отсутствовал. Но, к сожалению, порадовать Глебу его было нечем. И он был твёрд в своём решении, что между ним и Сашей всё кончено.

– Отлично. Я теперь официально в чём-то вроде френд-зоны.

– Добро пожаловать…

– Что «добро пожаловать»?

– Ну, будем там вместе.

– Ты больной? Ты-то тут причём? У тебя вообще брат-зона, причём в твоём случае эти слова приобретают буквальный смысл.

– Я не слышал об этом выражении, – признался Крис. Он вообще был не очень силён в сленге.

Они оба стояли в ванной комнате, и было не похоже, что Глеб собирается оттуда выходить, чтобы дать ему спокойно принять душ. Наоборот, он сел на бортик ванны, на котором ещё совсем недавно сидела Саша, уставившись на весы. Кажется, это место становится для них чем-то схожим.

Крис подождал ещё немного и, вздохнув, зашёл в душевую кабинку, закрывая за собой дверцу.

– Я тебя просвещу. Брат-зона – это ещё хуже, чем френд-зона. Намного хуже. Знаешь, почему? Хотя нет, ты не можешь знать. Это ещё хуже, потому что если из френд-зоны есть мизерная вероятность выбраться, то есть Она может когда-нибудь увидеть в тебе парня, то из брат-зоны нет никакого выхода. Это когда девушка говорит, что любит тебя как брата. Как брата, понимаешь? Это значит, что между вами никогда и ничего не может быть. Вообще! Никакого секса, ничего!