За миг до тебя

— Инна, я должна вас спросить прямо, — без малейшего перехода вклинилась вернувшаяся хозяйка будущего модного журнала, — что заставило вас передумать и прийти сюда?

Это было неожиданно, если учесть, что Инна передумала уже дважды, собираясь скоренько уйти отсюда, но ответила честно, терять-то всё равно нечего:

— Боюсь показаться банальной, но сейчас это единственный хлеб, который мне по силам. Все источники моих былых доходов исчерпаны, работы нет, и после событий, о которых мне пока не хочется распространяться, многие двери захлопнулись передо мной наглухо. Надо кормить сына, вот и хватаюсь за любую соломинку… нет, пожалуй, за единственную соломинку, поскольку после вас звонков и приглашений больше не поступало…

Дина усердно грызла ноготок, отколупав до половины перламутровую пластинку. Когда Инна замолкла, она вздохнула с облегчением, сорвала блеснувший в агонии лак, выплюнула и довольно улыбнулась:

— Ну и ура! Я вам всячески сочувствую, но то, что вы наступили какой-то дряни на больную мозоль, мне только на руку. Я вам откровенно скажу, вы нам очень нужны. Мы, конечно, пишем сами, но как? Ужасно! Сюжет хорош, а словесная подача: лексика там, семантика, да и стилистика хромают на три ноги, и долго так мы не протянем… Вот Наташа, к примеру, почему она кладезь сюжетов? Да потому что ещё не встретила свою вторую половинку! Встретит, так и забудет про всё, или остроту изложения потеряет… Я каждый день этого со страхом жду, прости господи!

Инне не хотелось обижать при тётушке Наташу, но сомнения пересилили сочувствие. Динара, заметив жалость в её глазах, категорически крутанулась на стуле:

— Да нет же! Тут как раз всё в полном порядке — она востребована, нынче мужики с ума посходили от кустодиевских матрон. Но Наташка-то у нас необычная, она мужиков не любит…

Методом исключения Инна догадалась, кого любит крошка Гаргантюа.

— Ну да, — подтвердила Дина, — она ж вдобавок сумоистка, двукратный чемпион страны. Гормоны, стимуляторы, стероиды там всякие и бабский коллектив сделали своё черное дело… Меня она не трогает, сломать боится, силища-то вон какая! Что вы так смотрите с подвохом? А, поняла. В этом плане тоже не домогается, я же тётя. Папа её, дядя Ваня, мне поэтому и доверил своё сокровище, держу в узде как могу. Надеюсь, что в ней проснётся гетеросексуальность, или на худой конец бисекс… Вам, Инна, тоже ничего не грозит, — поспешила успокоить собеседницу. — Натуська не любит худых и костлявых. Простите, я не хотела вас обидеть, но это как прививка, сначала больно, потом легко…

Сюрреализм происходящего набирал обороты…

45.

В прихожей снова скрипнула дверь, после недолгой паузы раздалось натужное пыхтение и прорывающийся сквозь него мягкий настойчивый баритон:

— Наташка, чертова кукла, поставь меня на место или я точно стукну тебя по башке сковородкой. Обещаю, будет больно.

Динара и Инна одновременно, не сговариваясь, повернули головы на голос. В тот же миг слонопотамная кукла бережно втиснула в офис мощные ручищи с провисшим на них мужчиной. Решившая после Натальи больше ничему не удивляться Инна вновь против воли удивилась. Вставший, наконец, на длинные крепкие ноги в штопанных белых джинсах молодой человек был сказочно красив. Мелированные золотисто-каштановые волосы, разбросанные, как попало, по плечам, завивались на концах, бездонные серо-голубые глаза меняли оттенок, отражая естественный свет, словно хамелеоны. Инна представила, как они темнеют ночью, превращаясь в матовые опалы.

Лёгкая щетина на скулах свидетельствовала сразу о двух вещах: правильно избранной сексуальной ориентации и натуральном цвете волос. Хотя в эру унисекса всё так обманчиво… Пропорциональные черты лица могли служить эталоном для поклонения, а главное, то, во что он был одет, подчёркивало достоинства всего облика в целом. И дерзкий Херувим этим пользовался.

Застиранная, выцветшая на первый взгляд майка с вытянутыми лямками открывала миру блестящий торс без единого намёка на растительность и правильно вылепленную накачанную группу мышц на предплечьях — ничего лишнего. Часы в титановом корпусе с толстым стеклом для подводного плавания свободно болтались на левом запястье, другие украшения типа цепей и печаток отсутствовали.

Ни один уважающий себя "денди" из местных ни за что на свете не напялит на себя всю эту блёклую рвань шиворот-навыворот с остатками смётки. И только Инна Хофрост, выкристаллизовавшая на дефиле понятие о непредсказуемости моды, могла по достоинству оценить сей прикид — по большей части от Кельвина Кляйна, — каждая деталь которого, вплоть до беспорядка на голове, была тщательно продумана. Да и цена ему далеко не медный рубль…

Лицо молодого плейбоя показалось Инне смутно знакомым, она тут же почувствовала расположение к нему, очевидно, раньше они встретились в добрый час. И запах — пахло от него изумительным сочетанием тёплых восточных пряностей и прохладой лепестков фиалки, жасмина и гиацинта. Неужели Шисейдо?..

Нервно тряхнув запястьем, молодой человек указал им на часы, сопроводив жест лаконичным: "Где?" Вопрос вывел Динару из оцепенения, она слишком бодро растянула улыбку по лицу и, опережая мысли, затараторила:

— Олежек, у нас гостья! Знакомься, это Инна, мы…

Он не дослушал:

— Где?

— Дай же договорить. Инна Литвинова, известный журналист, не мне чета… Наш новый сотрудник… Я попросила её отредактировать тексты! — последнее прозвучало на одном дыхании. При этом известии сама Инна удивлённо вскинула брови, а Олег расщедрился слабым кивком в её адрес.

— Дина, мы же договаривались, сегодня последний срок! Мало того, что я потрачу на иллюстрирование ночь, но я и с типографией договорился на завтра.

— Я всё понимаю, Олежек, — Динара взмолилась, — и ты пойми нас! Инна смогла прийти только сегодня… ну! Не хочется упускать такой шанс и выкинуть на прилавок сырой материал. А хочешь, я сама договорюсь с типографией на послезавтра?

— Не хочу, — красавчик не желал уступать ни в какую. — В пятницу я занят. Буду снимать Люсьену, на неё уйдёт полдня, ты же знаешь её капризы. Дай бог, до вечера управимся, а если нет, мне Водорезов башку снесёт, Отелло с барабаном!

— Люсьена — наша Мисс города, а Геша Водорезов — её бой-френд, барабанщик популярной у подростков группы "Вау-микс", — прокомментировала Динара Инне слова Олега, не упустив возможность подсластить конфету: — Олежка прав, нельзя нам с ними ссориться, у меня запланировано интервью для поклонников.

Чьих поклонников, уточнить не успела, удивленная резким перепадом в настроении Олега.

— Ничего, Люська подождёт и Водорезов пошел весь к черту! — подмигнув обалдевшей Динаре, он обратился к Инне, словно только-только разглядел ее: — Когда вы сможете закончить?

— Думаю завтра, мне всё равно делать нечего…

— Что ж, завтра, так завтра.

Динара быстренько сунула Инне в руки папку, затем спохватилась:

— Ой, Инночка, быть может, у вас есть компьютер дома, так я скину на дискету!

— У меня нет компьютера, к сожалению. Есть печатная машинка…

— Жаль, я привыкла работать в "досе". Не нужно по сто раз перепечатывать из-за малейшей запятой. Но вы тоже не печатайте, долго это. Правьте от руки, хорошо? Я сама откорректирую текст в компьютере по вашим поправкам, — она засуетилась, точно боясь, что Инна передумает и сбежит, открыла верхний ящик стола и извлекла оттуда серую купюру. — Вот, это ваш аванс. Здесь пятьдесят долларов. Берите-берите, они помогут вам продержаться какое-то время…

— Но это слишком много. И потом, вы совсем не знаете меня, как можно доверять незнакомому человеку?

— Берите, Инна, не стесняйтесь! — включился в процесс уговоров Олег. — Мы знаем вас, можете не сомневаться. Да и Динара не стеснена в средствах, спасибо Ефиму Леонидовичу. Они с Яшей оба хирурги, учитывая частые военные конфликты Израиля с Палестиной, работы хватает.

— Олежек, как ты можешь так говорить, это кощунственно! А там папа с Яшкой рискуют жизнью…