Мара

Представление продолжалось, но он уже ничего не видел и не слышал. Он был всецело захвачен каким-то новым для себя чувством… Что это было? Желание? Скорее всего, именно так, ведь не мог же он с первого взгляда влюбиться в простую циркачку! О Боже! Он пришел сюда исключительно из-за пари с Мартином, но теперь об этом забыл совершенно — он был полностью покорен прекрасной Принцессой Марой…

Последним номером было выступление дрессировщика со львами, потом на арену выскочили клоуны, и представление закончилось. Джейм сидел тихо, дожидаясь, когда публика покинет шатер. Зрители были оживлены — чувствовалось, что все в восторге от представления. Даже впервые попавший в цирк Сен-Клер понимал, что представление было первоклассным, но звездой его, конечно, являлась Мара.

Да, в газетах не зря пишут, что она волшебница. Потрясающая девушка! Но наверняка и у нее есть слабости. Она артистка и, как все они, тщеславна — это несомненно. Чем же легче будет покорить ее сердце — лестью или дорогими подарками?

Из прочитанных Джеймом статей следовало, что у Мары куча «горе-поклонников», постоянно обивающих пороги цирка. Поэтому ему просто необходимо было придумать, каким образом он сможет выделиться среди этой толпы…

16

Сразу после представления Джейм отправился в цветочный магазин. Здесь он сделал необычный заказ: каждый час посыльный должен был доставлять одну белую розу Принцессе Маре. Джейм велел записать расходы на имя Сен-Клера старшего, так как его собственные финансы — из наследства бабушки и из того, что выделял отец, — были на исходе. Затем он попросил цветочника поставить на карточке только одно имя — Джейм.

Большинство его знакомых девушек рассмеялись бы в ответ на такую игру с розами, которая была, в общем-то, не слишком оригинальна, но Джейм почему-то считал, что эта циркачка хоть и блестящая артистка, а все же наверняка не столь искушена в подобных вопросах.

Цветочник с восторгом поддержал его план.

— Я видел Принцессу Мару в прошлом году в Филадельфии, — сказал он. — Она настоящая красавица. Удачи вам, сэр.

В тот же вечер Джейм скупил в кассе билеты на целый ряд и уселся посредине. Одетый в прекрасный вечерний костюм, позаимствованный из гардероба отца, с крошечным бутоном белой розы в петлице он резко выделялся на фоне остальных зрителей. За весь вечер он лишь один раз захлопал в ладоши — после выступления Мары, которая сделала тридцать пять бланшей.

Когда представление закончилось, он купил лимонада у разносчицы, спросил, как ему найти костюмерную Принцессы Мары, и уверенно отправился туда, ни минуты не сомневаясь в том, что его примут.

Худенькая молодая женщина открыла ему дверь и смерила Джейма недружелюбным взглядом. Великана, слава Богу, нигде поблизости не было.

— Что вам нужно?

— Меня зовут Джейм… Джейм Сен-Клер. Я хотел бы поговорить с Марой, — сказал он.

— Принцессой Марой! — поправила его женщина.

— Да, конечно, с Принцессой Марой, — согласился он. — Я посылал ей цветы.

— Какие именно? — спросила она, окидывая взглядом костюмерную.

Сколько же там было цветов! Темные розы, чайные розы, ярко-алые розы — в букетах, в корзинах… Комната напоминала цветочный магазин. Но белых роз Джейм не увидел, хотя был уверен, что они обязательно должны были где-то быть.

— Послушайте, я понимаю, что она очень занятой человек, но мне действительно во что бы то ни стало нужно ее увидеть…

— Шли бы вы отсюда, молодой человек, пока я не позвала телохранителя! — сказала женщина и захлопнула дверь.

Джейм пожал плечами. Но делать было нечего — ясно, что этот монстр в юбке его не впустит.

И он, недовольный собою, отправился домой — в большой городской особняк в Бостоне, который про себя называл «собором Святого Клера». К его удивлению, отец был дома — вообще-то родители предпочитали жить в Вестчестере — и потягивал коньяк у себя в кабинете.

Эрл Сен-Клер был одним из тех редких мужчин, у которых красота юности с годами становится лишь все более благородной. Впрочем, старший Сен-Клер был еще не сказать чтобы стар.

Он окинул сына, одетого в вечерний костюм, взглядом, полным подозрения:

— Вот это сюрприз! Что ты делаешь в городе?

— Я просто подумал, сэр, что могу позволить себе небольшой отдых… и сходил на представление…

— Очень надеюсь, что ты не забываешь об учебе, — усмехнулся отец. — Учти, мой мальчик, я жду от тебя только отличных результатов! Ба! Да это, кажется, мой костюм на тебе? Изволь почистить его, прежде чем вешать в шкаф.

Отец налил себе еще стаканчик коньяка. Джейму выпить он не предложил.

Джейм пробормотал что-то насчет того, что ему надо заниматься, и отправился наверх. «Странно, — подумал он, — я так быстро и легко схожусь с самыми разными людьми, а от собственного отца ни разу в жизни не слышал ни слова одобрения». Он не помнил, чтобы отец когда-нибудь приласкал его — даже в самом раннем детстве. Что касается матери, то эта худенькая, вечно больная женщина слишком много времени проводила, лежа в кровати, чтобы иметь хоть сколько-нибудь серьезное влияние на жизнь сына. Даже если ее точка зрения когда-либо и отличалась от мнения мужа, она никогда не высказывала ее при Джейме. И не было ничего удивительного в том, что, лишенный родительского тепла, младший Сен-Клер всегда стремился в круг друзей.

Мысль о равнодушии родителей больно задела Джейма, но он постарался переключиться на что-нибудь другое, и это было несложно, поскольку ему предстояло обдумать план знакомства с Марой. Встретиться с ней оказалось труднее, чем он предполагал, но сдаваться Джейм не собирался. И дело было уже не только в его пари с Мартином — девушка очаровала Джейма. Говоря по правде, теперь ему очень хотелось узнать ее поближе, выяснить, какая она на самом деле, услышать ее голос — сочетается ли он с ее прекрасным телом, классически правильными чертами лица, великолепной гривой волос? Женственна ли она, добра ли? Или внешность обманчива, и она груба — как, по его мнению, грубы все циркачки?

На следующий день Джейм вновь снял целый ряд. Он явился одетый в свой утренний костюм, в котором присутствовал на свадьбах своих двоюродных сестер. Он вновь наказал цветочнику посылать каждый час в течение всего дня по цветку — только теперь это были белые орхидеи. К розам леди, должно быть, уже привыкла, но орхидеи, конечно же, помогут ему выделиться среди толпы поклонников — она наверняка заинтересуется тем, кто их прислал.

Чтобы обратить на себя внимание, он держал в руках коробку с прекрасной белой орхидеей, которая обошлась ему, вернее его отцу, в такую сумму, что старший Сен-Клер имел бы полное право лишить Джейма после этого наследства. Орхидеи, а особенно огромные, считались вульгарными в среде тех девушек, с которыми Джейм встречался, но он был готов побиться об заклад, что на цирковую артистку они произведут впечатление.

Когда представление закончилось новым блестящим номером Мары — нет, Принцессы Мары, — он отправился домой, обдумывая по пути детальный план наступления. Главное — как-нибудь обойти великана-телохранителя и женщину-монстра, а уж все остальное — это детали. Дома, немного вздремнув, он попросил жену дворецкого зажарить ему к обеду бифштекс и затем вновь облачился в вечерний костюм отца.

С орхидеей в коробке он отправился в цирк. Первый человек, которого Джейм попытался подкупить, послал молодого Сен-Клера куда следует и даже пригрозил поколотить, если тот не уберется.

Второй оказался более сговорчивым.

— Вам лучше держаться подальше от ее спальни, — объяснял он, нервно моргая. — Но в ее костюмерной есть выход на пожарную лестницу. Только учтите, дверь сильно скрипит.

Когда Джейм отдал ему обещанные деньги, человек добавил:

— Если вас поймают — я ни при чем. Я вас не знаю и не видел, понятно? И послушайте, приятель, мой вам совет — лучше не попадайтесь на глаза Лобо. А то у него такие кулачищи — вмиг изуродует как Бог черепаху!