Стану Солнцем для Тебя (СИ)

А ближе к следующему вечеру его сын узнал, что жизнь - та еще сука. И окунулся вместе со всеми в ад ожидания.

Марина не очнулась.

И на следующий день тоже.

И через два.

Неделю.

Месяц.

И сегодня она тоже не очнулась.

Лежала. Живая. Но, спящая, крепким сном.

А он смотрел на нее. Как грудь вздымается, дыша. Как бьется под тонкой кожей жилка пульса.

Ее пульс стал для него ориентиром в этом мире, в жизни - звук биения ее сердца. Его ломало конкретно. Он боялся от нее отходить. Думал, уйдет и все, ее сердце остановится. Не мог работать. Есть. Спать. Все делал на автомате и только ради Ильи, чтобы не переживал еще больше. Костя задалбливал всех родных. Когда его не было рядом с Мариной, но был кто-то другой, он звонил им каждый час, если мог, и просил дать послушать ее пульс. Звук. Всего лишь звук, который не дает ему сойти с ума.

Теперь их жизнь вот такая. Каждый вечер он приезжал сюда, привозил с собой Илью, и до одиннадцати они были тут, смотрели, слушали, говорили.

Ждали.

Они теперь жили, ожиданием.

Потом приезжал кто-то из родных и оставался на ночь на тот случай, если Марина вдруг очнется. Или...

Сегодня была очередь Саныча, он приехал немного раньше.

Тихо отворил дверь палаты, зашел:

- Как вы?

- Без изменений.

- Ясно, - мужчина пододвинул к кровати стул от окна, и кивнул на Илью. - Езжайте домой, отдыхайте, Любаша там наготовила вам.

Саныч тоже с Мариной говорил, рассказывал что-то, делился проблемами по поводу ресторана, про ссору с Ритой, ссору с Нелей. Про все.

Так они все делали. Держали ее в курсе дел.

- Завтра будут извлекать трубку.

- Так скоро?

- Хотят узнать, будет ли она дышать самостоятельно.

- Если хотят узнать, это, наверное, хорошо, да?

Костя не мог его успокоить или заверить, но говорить, что есть вероятность, что его дочь всю оставшуюся жизнь проведет на аппаратах искусственной вентиляции легких, - жестоко.

- Да, наверное, хорошо.

Не хотел врать, видит Бог, но не мог говорить отцу дочери такие вещи. Костя сам отец, и каждый раз вздрагивает, когда видит, как его парня ранят на тренировке. Ему самому больно становится.

- Мы поехали тогда.

- Аккуратней на дороге, Кость.

Костя подхватил удобней, крепко спящего Илью, рывком поднялся, попрощался и ушел.

Теперь они все говорили «аккуратней на дороге» и жили в адском, выматывающем всю душу, ожидании.

ГЛАВА 14

Жизнь, ко многому, Костю не готовила, ну, а к такому, уж точно!

Проблемы посыпались оттуда, откуда их стоило бы ожидать, но тех крох знаний, полученных от парочки книг по детской психологии, прочитанных вдоль и поперек, оказалось мало, чтобы действительно понять. Никудышный он отец, если не смог предугадать срыв сына!

Да, думал об этом. Даже какие-то слова в уме держал, что сыну должен сказать. Было, ведь, было чувство, что еще не все хлебнуть успел. Но он упустил ситуацию, что тут сказать, и кого обвинить, если только на нем вина лежит?

Надо было сразу «рубить с плеча» и говорить правду. Только не смог. Не было сил моральных, чтобы собственного ребенка жизни учить, жестко и правдиво, «без прикрас». Кто в здравом уме может так с самым дорогим поступить? Он не мог, вот.

Слабак!

Читал, что в таком возрасте дети могут быть злыми, агрессивными. Что это переходный возраст, что это нормально.

Что нужна любовь и забота двух родителей. Что отец - это пример для сына.

Костя старался. Ей Богу старался, как мог: успевать везде и всегда, не перекладывать на кого-то свои проблемы, и, тем более, свои обязанности.

На нем теперь не только его юридический отдел держался, но и Маришкина компания. Пришлось вникать в новую, для себя, область работы, изучать нюансы и мелочи, систему управления, которую Марина выстроила за годы. Спасибо Тане, не бросила, помогала, чем могла, взяла на себя большую часть обязанностей руководителя, работала со старыми клиентами и заказами, доводила уже заключенные сделки до самого конца. И избавила его от англичан и этого долбанного представителя, которого хотелось по стене размазать или живьем закопать.

- В случае смены руководства компании, мы имеем право изменить условия договора, - напыщенный индюк смотрел на Костю своими презрительными глазенками и думал, видимо, что перед ним Костя спасует. Ща-аз, прям! Мечтай, джентльмен хр*нов!

- Вы, видимо, что-то не так поняли, или ваши специалисты неправильно перевели. Вы можете попробовать изменить условия контракта только в том случае, если меняется руководство компании, а оно не изменилось: у нас форс-мажорные обстоятельства. Поскольку этого не произошло, я не вижу смысла в нашем с вами разговоре. Если Вы хотите разорвать контракт, тогда смотрите пункт 21, который оглашает выплату неустойки с вашей стороны, поскольку мы уже начали полноценную работу над вашим проектом.

- Как это у вас говорится? - задумчиво, на ломаном русском проговорил Джон. - Муж и жена - одна сатана? Забыл поздравить вас со свадьбой, жаль, что так получилось!

Ни х*ена ему не было жаль! Ни капельки! Собственными кулаками затолкал бы ему эти слова в глотку, но не мог, не имел права так поступать. На компанию Марины стервятники накинулись со всех сторон.

Приходилось наступать себе на горло и просить совета: у Савы, по поводу бывших клиентов и настоящих; у Димы, как у руководителя крупного предприятия с большим опытом. Служба безопасности работала в авральном режиме. Кто-то из сотрудников «бежал», как «крысы» с тонущего корабля, и при этом, эти «люди» не гнушались попробовать унести парочку секретов компании.

Идиоты!

Жизнь пестрила слишком яркими красками. А ситуация с Разецким и той «бабой», так и не была разрешена до конца.

Удалось выяснить только то, что Разецкий к покушению никакого отношения не имеет, но вот утечка информации у некой Аллы Евгеньевны Глушко, да, его рук дело. К счастью, и здесь все удалось решить малой кровью. Не без того, чтобы потом они с Савой не напились, как свиньи, и до такого состояния и разговоров типа «Ты меня уважаешь? Я тебя, да!».

Напились. Нервы успокоили.

Новые вершины Костя покорил.

Собрать людей, связанных одним большим и грязным секретом в одном месте, - реально. Только с такими «людьми» нужно очень аккуратно подбирать формулировку и слова, следить за тоном. Костя себя объективно оценивал, понимал, что его могут прожевать и не подавиться. Но они справились!

Никто не хочет скандалов такого масштаба. У всех есть дети, жены, любимые, любовницы. А связи с проститутками, пусть и элитными, с такой оглаской... позор. Сразу упадут акции, партнеры отвернутся, чтоб не замараться в грязи, жены подадут на развод и оттяпают половину, дай Боже, совместно нажитого, «честным» трудом и потом.

Собрались все вместе, не без угроз в адрес самого Кости и Савы, но сели за стол переговоров и смогли прийти к общему решению данной проблемы.

Дело закрыли, даже не успев открыть. Парочке журналюг, успевших пронюхать сенсацию, прищемили не только любопытные носы, но и еще кое- что. За Разецкого, по своим каналам, назначили хорошую награду, и теперь его ищет очень-очень много людей, включая уличных бомбил, проституток, барыг и весь остальной контингент. А значит, найдут.

С людьми такого полета дел никогда не имел, зато пользу принес не только Марине, но и себе, и Диме. Новые крупные клиенты, заказы. Сарафанное радио сделало такую рекламу, что хочется пойти и удавиться, от зависти к самому себе. Они вышли на новый уровень. Прибыль бешеная, прогнозируется еще больше, в перспективе выход на зарубежные рынки.

Страшно от того, что могут не справиться. Надорвутся.

Но обоим есть, что терять.

Люди работают проверенные, все, как часовой механизм отлажено, только успевай направлять, где нужно.

Если Марина жила в таком бешеном темпе последние восемь лет, то не удивительно, что здоровье подкосилось, и сердце сдало.