Мистер Писатель (ЛП)

Провели церемонию закладки фундамента. И почти через восемь месяцев здание было посвящено памяти бабушки Такера.

– Глянь.

Мейсон показал на зернистый снимок с торжественного открытия. Карлтон стоял рядом с улыбающейся женщиной, которая как раз занесла ножницы над лентой, а на заднем плане виднелся высокий темноволосый мужчина, обнимавший красивую миниатюрную блондинку с маленьким мальчиком на руках.

– Боже.

Такер приложил руку к вспотевшему лбу. Кадр из его детства, крошечный кусочек головоломки, которую он пытался разгадать с самого своего возвращения.

– Ты так на него похож.

Такер вновь посмотрел на фото. Он никогда прежде не замечал сильного сходства, возможно, потому что на всех снимках, которые ему показывала мама, отец смеялся или улыбался. Здесь же он хмурился и сверлил Карлтона тяжёлым взглядом.

– Он выглядит раздражённым.

Такер кивнул:

– Когда родители тайно поженились, дед от него отрёкся. Я думал, к моему рождению отношения наладились, но, видимо, не совсем. Или отец просто расстроился из-за церемонии посвящения, ведь она связана с его матерью. Чёрт, а может, он просто съел несвежую креветку. Теперь не узнаешь.

Под газетными вырезками обнаружилась записка. Листок был вырван из маленького вычурного блокнота, что так нравятся некоторым женщинам. Мама Такера всегда прикрепляла два таких к холодильнику: один для списка необходимых продуктов, другой для ежедневных заметок и напоминаний сыну. От вида этого листка сердце пронзила острая боль.

«Элли».

Значит, послание от отца. Мать Такера звали Элль, и она говорила, что его отец – единственный, кому сходило с рук коверканье её имени.

«Прости, что дождался твоего ухода, но будь ты здесь, точно попыталась бы меня остановить. Знаю, шеф у него в кармане, и всё равно я должен встретиться с ним лицом к лицу. Иначе не смогу спокойно спать, это изведёт меня.

Если ничего не получится, обещаю, мы возьмём Такера и уедем.

Ты же говорила, что хочешь увидеть Нью-Йорк?

Люблю тебя,

Так».

Такер трижды перечитал записку. Затем спросил, что думает Мейсон.

– Что ж, очевидно, твой отец собирался на встречу, которую твоя мать считала неблагоразумной или опасной. Тем более если в результате им пришлось бы уехать из города. А вот это, – друг указал на строчку «шеф у него в кармане», – кажется, не тонкий намёк на… взяточничество, возможно.

– Вполне вероятно, речь о шефе полиции. Или пожарной охраны, ведь в большинстве статей основное внимание уделено сгоревшей дотла библиотеке. – Такер прекрасно умел составлять планы и схемы будущих историй, и считал, что данные вырезки – своего рода костяк сюжета. Без них письмо ничего не значило. – Мама не стала бы собирать всё это в кучу просто так.

– Согласен. Думаешь, твой отец знал что-то, что могло уличить кого-то в поджоге?

– Знал, подозревал. – Такер пожал плечами. – Сам был замешан. – Хотя об этом думать совсем не хотелось. – Вот только по моим наблюдениям, в Суитуотере всего два имени имеют достаточный вес, чтобы подмять под себя чиновника: Хоубейкер и Петтигрю. Насколько я знаю, лишь у одного из них есть склонность к сомнительным сделкам с земельными участками. И лишь один из них купил кусок земли у реки, где прежде стояла библиотека – кстати, мне очень любопытно, что он с ним сделал. И наконец, я просто не могу представить, чтобы мой двадцатидвухлетний отец решился бодаться с федеральным судьёй.

– Думаешь, он собирался поговорить с твоим дедом?

– Да. – Такер взял статью об открытии новой библиотеки и показал Мейсону дату. – Ещё точнее: я думаю, он поехал к деду, чтобы озвучить свои обвинения. А на обратном пути машина слетела с дороги, и отец утонул.

Глава 17

Сара проснулась за пять минут до будильника. Забавно, когда она работала на других, вылезать из постели казалось тяжёлой повинностью, ведь сколько времени и усилий ни трать – магазин всё равно чужой.

А «Суперобложка» принадлежала ей. Как в конце дня, так и в начале.

Вот почему со времени своего возвращения Сара ни разу не швырнула будильник в стенку.

Она вытащила ноги из-под туши Дармоеда, оставив его дрыхнуть на бледно-голубых простынях. Но это ненадолго. Как только зашумит вода, кот пулей примчится. Затем, моргая от резкого света в крошечной ванной, закрыла ладонью глаза и на ощупь залезла в душевую.

И улыбнулась, услышав донёсшийся из кухни сигнал автоматической кофеварки. Помощь на подходе.

Не то чтобы этим утром Сара нуждалась в кофеине сверх обычного. Последние пару недель она и без того получала немалый заряд от… кое-каких регулярных занятий. Но сегодня обещала «заскочить» Джун Дарби, президент Женского садоводческого клуба, чтобы взглянуть, как Сара управляется с растениями Милдред. Возможно, Джун даже «снимет пробу» с их закусок для послеобеденного чая.

«Ну да, – размышляла Сара, энергично натираясь мочалкой, – заскочит и снимет пробу. А ещё по случаю приглядится к “Суперобложке”».

По словам Элли, заседания садоводов проходили в одном из залов Загородного клуба Суитуотера почти с тех пор, как это почтенное здание было воздвигнуто. Также подруга рассказала, что мужа Джун Дарби застукали в уборной около четырнадцатой лунки с девчонкой, разносившей напитки.

Неудивительно, что Джун захотела перенести свои ежемесячные встречи с соратницами в новое, менее унизительное место.

Сара выключила воду. Обмоталась полотенцем. Переступила через Дармоеда, развалившегося прямо на дороге к крошечному шкафу. Выудила милый голубой сарафанчик, но тут же его забраковала. Затем посмотрела на платье длиной до щиколотки, расшитое цветами, но отказалась и от него, как от слишком очевидного намёка.

«Льняное», – решила наконец. Элегантная ткань, классические линии и квадратный вырез, в котором грудь не выглядит так, будто пытается сбежать. Платье было безумно дорогим – для первой владелицы. Сара знала об этом, так как видела сохранившийся изначальный ценник, когда покупала вещицу в секонд-хенде.

Она вздохнула, подумав, что в Чарльстоне всё было намного проще. Бог свидетель, по сравнению с тамошней старой гвардией общество Суитуотера походило на сборище провинциалов с манией величия. Но там хотя бы не приходилось стараться превзойти чужие ожидания и бороться со злыми языками, только и ждущими пищи для сплетен.

Очень хотелось повесить эту встречу на Элли. Она ведь куда дружелюбнее, у неё есть связи и манеры, заложенные в ДНК…

Но для Сары этот сад был едва ли не дитём родным – как и «Суперобложка». Так что она выпила кофе, наложила лёгкий макияж и собрала непокорные кудри в мягкий шиньон. Затем поставила миску с завтраком перед Дармоедом. Тот при виде мизерной порции корма лишь фыркнул.

– Смирись. Ты на диете. Я не хочу, чтобы ветеринар смотрела на меня с презрением, когда в следующий раз водрузит тебя на весы.

Сара отвернулась от кота, налила себе ещё кофе и, подхватив кружку, вышла за дверь.

Ну и что такого, если она позволила себе взглянуть на окно Такера? Это не делает её жалкой. Даже если задержаться на мгновение и представить, как он, обнажённый, раскинулся на скомканных простынях…

Сара нахмурилась. А ведь она даже не в курсе, в какой позе Такер спит. Каким-то образом каждый раз после… встреч они оказывались в своих кроватях. Сара вставала рано, Такер часто засиживался допоздна. Её дом был крошечным, его – напоминал стройку, да ещё и с двумя жильцами. Разбегаться по личным углам просто казалось более практичным. И хотя Сара гордилась этой своей практичностью… Ну, честно говоря, её беспокоило, что, уже больше половины месяца состоя в интимных отношениях с мужчиной, она так и не знает, спит он на животе или на боку, тянет одеяло на себя или сбивает в кучу на краю кровати, храпит ли и как выглядит утром.

Ладно, последний пункт можно вычеркнуть. Его волосы почти всегда взъерошены.