Денежки дважды имеют значение

Джанет Иванович

Денежки дважды имеют значение

Глава 1

Я знала, что Рейнжер рядом, поскольку могла видеть его серьгу, мерцающую в лунном свете. Все его было при нем – футболка, бронежилет, гладко зачесанные назад волосы и девятимиллиметровый «глок» - все черное, как эта ночь. Даже цвет кожи казался темным в полумраке. Риккардо Карлос Манозо, кубино-американский хамелеон.

Я, со своей стороны, являлась голубоглазым светлокожим плодом венгерско-итальянского союза и была не столь сообразительна, чтобы замаскироваться ради проворачивания вечерком секретных делишек.

Был поздний октябрь, и Трентон наслаждался посмертными муками бабьего лета. Мы с Рейнжером присели за кустами гортензии на углу Паттерсон и Уайклиф, и вовсе не испытывали удовольствия от прелестей бабьего лета, или от компании друг друга или от чего-то еще. Мы «приседали» здесь три часа, и это «приседание» уже издавало похоронный звон по нашему чувству юмора.

Мы вели наблюдение за обшитым досками одноэтажным коттеджем на Паттерсон, 5023, согласно наводке, что Кенни Манкузо запланировал нанести визит своей подружке Джулии Кенетта. Кенни Манкузо недавно привлекли к суду за то, что он прострелил колено работнику бензоколонки (который к тому же формально числился его лучшим дружком).

Манкузо заимел поручительство через Залоговую контору Винсента Плама, застраховавшее его выход из тюрьмы и возвратившее его в лоно культурного общества. После освобождения Кенни сразу исчез и тремя днями позже не явил свое лицо на предварительном слушанье, что не сделало Винни счастливым.

Поскольку потери Винсента Плама оборачивались моими доходами, я рассматривала исчезновение Манкузо в более меркантильной перспективе. Винсент – это мой кузен и работодатель. Я работала на Винни в качестве охотника за головами, притаскивая парней, которые пребывали вне пределов длинных рук закона, и возвращая их обратно в систему. Приволочь Кенни значило поймать в свои сети десять процентов от его залога в пятьдесят тысяч долларов. Часть уйдет Рейнжеру за помощь в разборках, а остаток я внесу в счет ссуды за машину.

У нас с Рейнжером нечто вроде партнерского соглашения. Рейнжер является гениальным, крутозадым, самым лучшим охотником за головами. Я попросила его помочь мне, поскольку еще только учусь ремеслу и нуждаюсь в поддержке. Партнерство с его стороны было на грани дерьмовой жалости.

- Не думаю, что этому суждено произойти, - заявил Рейнжер.

Я включила мозги и ощутила потребность защитить свои наводки.

– Говорила с Джулией сегодня утром. Объяснила ей, что ее могут привлечь за соучастие.

- И это заставило ее сотрудничать?

- Не совсем. Она решила пойти мне навстречу после того, как я рассказала ей, что перед стрельбой Кенни встречался с Дениз Барколовски.

Рейнжер улыбнулся в темноте.

– Соврала насчет Дениз?

- Конечно.

- Горжусь тобой, милашка.

Совесть меня не мучила, поскольку Кенни был подонком, и Джулии, так или иначе, следует быть разборчивей.

- Похоже, она скорей всего вздумает пожать плоды мести и вышвырнет Кенни вон. Ты нашла его место обитания?

- Он где-то болтается. У Джулии нет его номера телефона. Говорит, он осторожничает.

- Это его первое преступление?

- Да.

- Вероятно, переживает по поводу заключения в Большой дом. Наслушался всех этих баек про изнасилования.

Мы примолкли, когда появился пикап. Это была новая полноприводная «тойота», свеженькая, только что из демонстрационного зала. Временные номера. Куча антенн. «Тойота» подкатила к коттеджу и остановилась на подъездной дороге. Водитель вышел и направился к парадной двери. К нам повернута была только спина, а освещение было хуже некуда.

- Что думаешь? - спросил Рейнжер. – Это Манкузо?

Отсюда я не могла сказать. Вроде комплекция и рост подходили. Манкузо был двадцать один год, рост 6 футов (1 м 83 см), вес 175 фунтов (79 кг), темно каштановые волосы. Он уволился из армии четыре месяца назад и был в хорошей спортивной форме. У меня было несколько фотографий, полученных, когда был внесен залог, но их было не рассмотреть, чтобы с этого ракурса сравнить с оригиналом.

- Может, он, но не могу поклясться, пока не увижу лицо, - заявила я.

Парадная дверь открылась, и мужчина исчез внутри. Дверь с треском захлопнулась.

- Мы можем постучать в дверь и вежливо поинтересоваться, тот ли это человек, - предложил Рейнжер.

Я кивнула в знак согласия.

– Может сработать.

Мы встали и поправили наши портупеи с оружием.

Я была одета в черные джинсы, в водолазку с длинными рукавами, бронежилет и красные кроссовки. Свои кудрявые волосы до плеч я повязала в конский хвост и засунула под темно-синюю кепку. При мне был мой «Смит и Вессон», калибр .38, специальный, в черной нейлоновой набедренной кобуре и спрей безопасности, прихваченный сзади ремнем.

Мы пересекли газон, и Рейнжер слегка постучал в дверь фонариком, который имел в длину восемнадцать дюймов (46 см) и в окружности восемь (20 см). Он давал хороший свет, и Рейнжер утверждал, что он к тому же превосходно годится для проламывания голов. К счастью, мне никогда не доводилось наблюдать эту вещь в роли дубинки. Я почти падала в обморок, смотря «Бешеных псов», и у меня не было иллюзий насчет моего уровня кровожадности, при котором я себя комфортно чувствовала. Если Рейнжер когда-нибудь попытается проломить чей-либо череп своим фонариком, когда я буду поблизости, просто закрою глаза… а потом, может, сменю профессию.

Когда никто не отозвался, я отступила в сторону и расстегнула кобуру. Стандартная процедура для партнера на вторых ролях. В моем случае это был более или менее пустой жест. Я практиковалась с религиозным фанатизмом, но на деле была беспомощно тормозной. Питала иррациональный страх к оружию, и большую часть времени держала свой маленький «Смит и Вессон» незаряженным, поэтому не могла случайно отстрелить себе пальцы на ноге. Лишь один раз я умудрилась кое-кого застрелить, но при этом так суетилась, что забыла вытащить пистолет из сумки, прежде чем нажать на курок. И очень не хотела повторить представление.

Рейнжер постучал снова, но этот раз громче.

– Агент по задержанию сбежавших из-под залога, - заорал он. – Откройте дверь.

Это вызвало отклик, дверь распахнулась, но не с помощью Джулии Кенетта или Кенни Манкузо, а Джо Морелли, детектива из полицейского департамента Трентона.

С минуту мы молча, с удивлением таращились друг на друга.

- Это твой грузовик на подъездной дороге? – наконец, спросил Рейнжер у Морелли.

- Да, - ответил Морелли. – Только что добыл.

Рейнжер кивнул.

– Клевая тачка.

Мы с Морелли оба из Бурга, места обитания «синих воротничков», где дисфункциональных пьяниц еще называют лодырями, и славяне ходят менять масло только к Джиффи Льюбу. У Морелли длинный список прегрешений против моей наивности. Недавно представился благоприятный случай сравнять счет, и сейчас у нас настал период переоценки, каждый из нас не стеснялся в средствах для достижения цели.

Джулия выглядывала из-за спины Морелли.

- И что случилось? – обратилась я к Джулии. – Я-то думала, что предположительно Кенни притормозит здесь этой ночью.

- Да, верно, - подтвердила она. – Похоже, он всегда делает, что говорит.

- Он звонил?

- Ничего. Никаких звонков. Ничего. Он, наверно, с Дениз Барколовски. Почему бы вам не постучать в ее дурацкую дверь?

Рейнжер стойко держался, но я-то знал, что в душе он корчится от смеха.

– Я сваливаю, - сказал он. – Не хочу быть втянутым в эти бытовые разборки.

Морелли изучал меня.

– Что случилось с твоими волосами? – спросил он.

- Спрятала под кепку.

Он вынул руки из карманов джинсов.

– Очень сексуально.

Морелли думает, что все сексуально.