Ты полюбишь вновь

— Так, перчатки… носовые платки… здесь… сумка… чулки… да, все в порядке, все на месте. Эйлин, обещаю тебе написать, сообщу про наши планы с Робином… А твои остальные вещи я соберу, и ты их заберешь, когда вернешься в Лондон… Нет, я еще не решила, что делать с квартирой. Но раз теперь Робин возвращается домой…

Ах, Робин возвращается домой!.. Эти слова песней звучали в ее сердце, пока все прощались друг с другом. Дик взял в аренду автомобиль, чтобы отвезти молодую жену на их первый свадебный уик-энд.

— До свидания, до свидания!

Машина плавно тронулась с места и покатила вперед, и старый башмак, который кто-то успел привязать к заднему бамперу, прыгал по дороге. Эйлин высунулась в окно и махала всем на прощание, пока лимузин не скрылся за поворотом. Мэнди с крылечка махала платком удаляющейся машине, Гвинет с Пэм нарисовали смешной портрет жениха и невесты на куске скатерти, прицепили его к палке и тоже размахивали этим странным флагом. Даже чопорный дядя Джеймс присоединился к всеобщему веселью.

— Все, уехали, — вздохнула Мэнди, поворачиваясь к двери.

Но тут ее ожидал еще один удар. Перед ней в дверях стоял Саймон Деррингтон, и лицо у него было суровым и неподвижным. В прямой линии рта не было и тени улыбки. Но на этот раз ее не смутили его холодные серые глаза. Робин скоро приедет домой, все прекрасно и замечательно. Да и все равно шафер скоро уже должен уехать, и она, скорее всего, никогда его больше не увидит.

Однако, к ее удивлению, когда остальные гости разошлись, Саймон Деррингтон все еще слонялся по гостиной, которая сейчас напоминала поле битвы после сражения.

— Все прошло превосходно, — заявил он. — Вы можете гордиться собой. Позвольте, я закурю трубку?

— Конечно, курите, — вежливо отозвалась Мэнди. Все равно он скоро уйдет. А ей еще надо столько дел переделать до приезда Робина.

Но он как будто не торопился откланиваться и встал у камина, набивая табаком короткую широкую трубку.

— Как мне этого не хватало! — признался он. — Это самое ужасное на всех официальных церемониях. Не разрешают курить.

Он раскурил трубку, с наслаждением затянулся и спросил:

— Так, что у нас дальше? Позвольте пригласить вас куда-нибудь на обед? Уверен, вы возились с готовкой и сами ничего не поели. Хотя, должен отметить, угощение было превосходным.

— Благодарю вас, сэр Саймон, — церемонно сказала Мэнди, чуть удивившись. — Только боюсь, у меня нет времени. Видите ли, мой… мой жених неожиданно возвращается домой сегодня вечером. Это он прислал телеграмму-молнию, — добавила она.

Теперь, как она считала, шафер мог с чистой совестью освободить себя от всякой заботы о ней, но он никак не отреагировал на ее сообщение. Он по-прежнему стоял и задумчиво глядел на девушку.

— Ясно, — произнес он наконец. — Вы, наверное, вся в ожидании?

— Мне кажется, я в любой момент могу взлететь к потолку, — призналась Мэнди.

— Не думаю, что вам там будет удобно, — заметил он совершенно серьезно. — А что, если я останусь и помогу вам убрать весь этот хаос? — Он оглядел комнату и добавил: — Дел здесь, похоже, невпроворот.

— Да нет, что вы, — стала отказываться Мэнди. — Чтобы шафер на свадьбе помогал мыть посуду! Как прозаично!

Ей показалось, что в серых глазах промелькнула усмешка.

— Жизнь, — сообщил Саймон, — вещь вообще довольно прозаичная. И если это ваше единственное возражение, тогда давайте приниматься за дело. Могу вас заверить, что я большой специалист по мытью посуды. Я всегда ее сам мою, когда моя экономка берет выходной. Потом, согласитесь, для подружки невесты это ведь не менее прозаично. Это не приходило вам в голову?

Он оказался прав — работы было действительно непочатый край. Саймон снял пиджак, повязал фартук и спросил:

— С чего начнем?

— Огромное вам спасибо, — сказала Мэнди через некоторое время, когда разгром в квартире превратился в стопки чистых тарелок, чашек и блюдец и шеренгу сияющих бокалов.

Теперь она чувствовала себя свободней с невозмутимым сэром Саймоном, и ей уже не так досаждал холодный взгляд этих спокойных серых глаз. Наверное, решила она, это оттого, что совместное мытье посуды очень сближает и помогает привыкнуть друг к другу. Впрочем, скорее всего, причиной тому была телеграмма Робина. Мэнди чувствовала такой подъем и уверенность в своих силах, что сейчас легко справилась бы с дюжиной насмешливых саймонов деррингтонов, причем на их территории.

— Рад был помочь, — легко отозвался тот, опуская рукава рубашки и застегивая их золотыми запонками. Руки у него были гладкие и загорелые, как и лицо, загар подчеркивал белизну рубашки.

Наверное, он много работает на улице, мимоходом подумала Мэнди.

Они вместе прошли в гостиную.

— Эйлин сказала, что вы разводите розы, — первой начала разговор Мэнди, стараясь завести светскую беседу. — Должно быть, этим очень приятно заниматься.

В серых глазах вспыхнул огонек.

— Да нет, не сказал бы, что очень приятно. Это тяжелый труд. Сейчас у меня примерно девяносто тысяч кустов. В следующем сезоне надеюсь довести их число до ста тысяч.

Мэнди с удивлением посмотрела на человека, который говорит о розах исключительно математически, но настаивала:

— Должно быть, райское зрелище, когда они все цветут. Даже представить себе трудно.

— Буду счастлив показать вам мои плантации, когда приедете навестить подругу. К вашим услугам.

— Спасибо, — сказала она несколько чопорно. — Но ведь розы цветут в июне, не правда ли? А мы, скорее всего, будем в это время плыть к берегам Африки. Робин пробудет в Лондоне всего полтора месяца.

— Понятно, — протянул Саймон без особого интереса и добавил: — А сколько времени ваш жених был за границей?

— Почти два года, — вздохнула Мэнди.

— Хм, два года — долгий срок, в молодости так трудно ждать.

Она чуть не рассмеялась вслух. Как будто ему самому несколько сот лет, а не тридцать два или около того. Ее так и подмывало подразнить его, пробиться сквозь непроницаемую маску его самообладания.

— А, значит, вы не очень доверяете долгим помолвкам, сэр Саймон?

Но он кинул на нее невозмутимый взгляд.

— Дорогая мисс Фенн, — сказал Саймон. — Я вообще не доверяю помолвкам.

Мэнди показалось, что за этими сухими словами прозвучала легкая насмешка.

Он посмотрел часы:

— А теперь вы должны меня извинить — у меня в городе встреча в три часа… Собеседование с претенденткой на вакансию секретарши. В агентстве хотели послать ее сразу ко мне в поместье, но я решил, что лучше сначала поговорить с ней здесь.

— Обычно агентствам по найму можно доверять, — еще раз поддразнила она его.

Саймон взял с вешалки шляпу и пошел к дверям.

— Возможно, — сухо ответил он, — но, знаете ли, по своему опыту могу сказать, что лучше вообще никому не доверять, кроме самого себя.

И снова Мэнди не могла сказать с полной уверенностью, смеется он над ней или нет. Боже, что за невыносимый тип!

Девушка с улыбкой протянула ему руку.

— Надеюсь, вы останетесь довольны своей новой секретаршей… и она вами, — злорадно прибавила она. — Будет над чем подумать в ближайшие дни, не так ли?

Саймон вдруг усмехнулся.

— В самую точку, — согласился он и протянул ей руку. — До свидания, мисс Фенн.

— До свидания, сэр Саймон… и спасибо за помощь.

— Не стоит благодарности! — И снова легкая усмешка. Нет, в нем все же есть что-то человеческое!

Мэнди смотрела, как он, прихрамывая, спустился по лестнице на три этажа вниз, потом вернулась в гостиную и подумала: Робин! И тут же напрочь забыла про сэра Саймона Деррингтона.

Однако Саймон, наметанным глазом разыскав свою длинную черную машину на оживленной улице, не забыл о Мэнди.

Какой необычный ребенок эта маленькая подружка невесты, размышлял он. Симпатичная, с серьезным детским личиком, худенькая, с сияющими карими глазами. И не такая уж тихоня. Он нещадно изводил ее насмешками, но она давала ему отпор по мере сил. Он даже решил, что она, пожалуй, выиграла последний раунд, с этой ее притворной скромностью.