Приходите за счастьем вчера (СИ)

- Ты же знаешь, что я чёрств и не способен оценить драматической паузы.

- Да то же, что и в браке. Изменишь – пойдёшь на все четыре стороны, но уже без штанов, – в ответ услышала лишь смешок: – Не устраивает?

- Да нет, узнаю свою Катерину – даром разве что в душу плюнешь. А второе?

- Две недели в год ты в моём распоряжении. В твою личную жизнь, работу и так далее, я лезть не буду, но твоё время полностью принадлежит мне.

Он внимательно смотрел на женщину, щека дёрнулась, но кивнул.

- Идёт. Тогда и у меня ещё одно.

Она мгновенно напряглась.

- Какое?

- Я буду тебя содержать.

Тон, которым это было сказано, Кетрин совершенно не понравился.

- Зачем? Нет, я не согласна быть чьей-то шлюхой за деньги.

- При чём тут шлюха за деньги?

- Тогда зачем тебе это нужно? – Она прищурилась: – Никто не будет содержать женщину, если не рассчитывает на дополнительные преференции. А та которая их предоставляет – шлюха и есть.

- В таком случае любая женщина – шлюха, потому что без бытовых проблем у неё другое настроение. А мне не хочется, чтобы невозможность купить какое-нибудь платье или туфли сказывалась на твоём желании ложиться ко мне в постель из-за усталости и прочей чепухи. И в целом быт.

- То есть вопрос в том, чтобы ты мог вообще не думать о бытовых делах применительно ко мне.

- Мне просто некогда устраивать такие разборки, а они будут. Сейчас действительно некогда, Катерина. Будь хорошей девочкой... – Лёгкий поцелуй в губы, и её мнение по этому вопросу оказалось делом решённым. – Сегодня же и попрошу юристов составить наш контракт. После обеда.

Откровенно намекающий поцелуй в плечо. Но она выдернула свои волосы из его пальцев.

- Я думаю, сегодня у тебя более важные вопросы, – мириться у Кет настроения не было, тем более, что волновало её другое. – Я хочу услышать сестру. Ты обещал.

Кетрин уже многое передумала за эти месяцы, и не хотела больше ни от кого зависеть.

Вся её недлинная жизнь до этого заключалась в прохождении двух дорог – добиться высокого положения в обществе, и возвращения детям всего того, что было у её деда-магната, и добиться Элайджи. Точнее приоритеты были расставлены наоборот, и когда появилась главная цель, вторая никак с ней не диссонировала – девять лет назад мистер Элайджа Майклсон ещё не был всемогущим президентом корпорации, а только начинал путь к успеху. Прогнозируемому благодаря наследству Джорджа и мозгам, трудолюбию, но и не более того. Потом он исчез с горизонта надежд и осталась лишь одна жажда забраться повыше по иерархической лестнице, удовлетворившись выбором способного на это по рождению и уму самца. Алек считал, что когда она выдурится, то перехватит нитки из его рук и сможет управлять его фирмой, поэтому заставлял вникать в семейный бизнес даже несмотря на охлаждение их отношений, но для Кетрин фирма отца должна была стать источником денег, пока она не найдёт что-то для души.

Она одним днём перечеркнула то, что было раньше, перестала искать способ вернуть ключик от сердца мужа, окончательно поставила крест на карьере в журнале. Пришла пора взять себя в руки и начать добиваться чего-то… Чего именно – Кетрин пока не знала, знала только, что обязательно нужно найти занятие, которое станет приносить радость. Но пока дни пролетали один за другим, и ей хотелось к вечеру прекратить каждый, как только засыпала Златка. Просто взять и выключить жизнь до первой улыбки дочери. Теперь всё изменится. Люди всегда надеются на чудо, чудом для Кет было обещание верности. Как ни больно было слышать, что он не желает семьи с ней, но всё равно противостоять желанию быть рядом с Элайджей хоть так у неё не было сил.

- Вы поговорите сегодня же. – Она довольно улыбнулась мужчине, ласкающе скользнув ладоням по его спине. – Но ты не вмешиваешься.

И снова долгий, очень искренний поцелуй вместо «спасибо». Но всё тут же испортила слишком нежная улыбка и быстрый взгляд. И снова бесконечные поцелуи, когда их языки переплетаясь, исследовали друг друга, лизали, сосали, пока зубы раздирали кожу губ. Прошло немало времени, и Майклсон всё же оторвался от ласкавших его губ и окинул ленивым взглядом сначала разноцветное окно, а потом лежащую в постели женщину. Разморенная, а потому не подготовленная Кет вскрикнула, почувствовав вторжение в себя, охнула, зажмурилась и хрипло задышала, упираясь ладонями на грудь мужчине и этим пытаясь ослабить напор – напрасно, Элайджа не позволил.

- За снисходительность нужно платить, – прошептал ей на ухо мужчина, давая возможность привыкнуть. – И за враньё.

- Я ещё не подписала...

- К чёрту! – Он перевернулся, неожиданно предоставляя Катерине её любимое положение сверху. Она почувствовала, как руки Элайджи зарылись в её кудри, пригибая её голову вниз. Чёрные глаза смеялись: – Разве тебе и вправду нужен контракт, чтобы переспать со мной, Катерина?

- Трудно утверждать п-пложительно, плотно сидя на члене и н-не... имея даже шаблона этого контракта, – судорожно задыхаясь, сообщила Кет. – Но я всё же должна подумать... – Она вильнула бёдрами, наслаждаясь тем, как остекленел его взгляд.

- Здесь всё всегда будет, как тебе хочется. Только если тебе хочется меня, моя радость. Что бы у нас не происходило. – Крепкий поцелуй в губы. – Ты понимаешь, кошечка моя?

Брюнетка застонала и повинуясь движению ладоней мужчины на её бёдрах с силой подалась вперёд, сжимая мышцы влагалища. Смех Элайджи трансформировался в низкий стон.

Графин опустел окончательно, распрощавшись с содержимым ради жажды, пришедшей после удовлетворения за другой, куда более сильной.

Катерина сидела почти в самом изголовье постели, обхватив стакан ладонями и жадными глотками пила воду, не в силах даже в этот момент перестать улыбаться и чувствуя себя довольной как лиса в курятнике. Говорить о будущем у них с Элайджей сейчас не слишком получалось, точнее они не пробовали, но предполагалось, что не получится вовсе, поэтому единственными звуками в комнате оставались это бульканье судорожно глотаемой Кет воды и хрипловатые выдохи Элайджи. Лёгкий, едва слышный стук стакана о поверхность тумбочки, Катерина соскользнула вниз, под бок мужчине, который невольно задержал дыхание. Теперь тишина стала мёртвой, и потому уже не к месту.

- Мы вправду очень неплохая команда, – наконец, пробормотал Элайджа, натягивая одеяло женщине на плечи – для английских поместий, его болгарская роза, выросшая на американском Юге, была мерзлявой и разгорячённая вполне могла простыть. Всё ещё приходящая в себя Катерина уткнулась потным лбом ему в грудь, мысленно благословляя то, что он не сказал ничего большего.

Природа неумолима – пусть ей сначала не хотелось постельных игр, но сейчас стало легче: выплеснувшись в больше похожем на схватку сексе, напряжение вчерашнего вечера покинуло её окончательно, и хотя нужно было идти в душ, вообще много чего нужно делать, но в коконе из простыней и одеял было так тепло и безопасно, как, наверное, бывает только птенцам в родном гнезде. Елена… На сердце не давило, если верить этим ощущениям, сестра не страдала, поэтому Кет опустила ресницы, несмотря на восходящее за чудо-окошком солнце.

Перевернулась и снова открыла глаза. Майклсон выдохнул – овладевшее им животное желание доказать самому себе и Катерине, что её место здесь, в его постели, исчезло, оставив удовлетворение. Удовлетворение по настоящему глубокое – физическое от выплеснувшейся остаточной энергии, и эмоциональное от того, что он видел перед собой ту самую картину, которой ему не хватало раньше, ещё вчера утром – спокойное лицо Катерины, глядящей в потолок. Провел ладонями вниз по бедрам, раздвигая колени, Кет вяло шевельнула губами в ответ, но смысл жеста поняла, пробормотала:

- Не было у меня больше никого. С первого нашего раза и не было. – По-прежнему уставившись в потолок, буднично зевнула: – С Майклом после – тоже, нет.

В лености и спокойствии его охвативших не было ничего хорошего – обладание никакой, даже любимой и самой желанной женщиной не должно настолько притуплять разум. Он слишком давно вырос, чтобы придавать такое значение пустяку вроде физической верности, учитывая, что Катерина совершила куда худший поступок, но рационализм отказывался включиться и не наслаждать было невозможно. Хотя бы некоторое время. Повинуясь бесконтрольному порыву, Элайджа прижал её к себе спиной, шепча на ухо чепуху. Почувствовав как внутри разливается волна расслабленного удовольствия – уж очень она любила и гордилась, когда он её хвалил, – Кет уткнулась носом в сгиб руки мужчины и закрыла глаза.