Лесоруб (ЛП)

Кроме того, она знала, что в глубине сердца, то, что пыталась сказать тетя Ширли, не было правдой. Да, она любила Грейди, но вовсе не была золотоискательницей. Отем не использовала его для оплаты счетов. И более того, Грейди не позволил бы ничему такому случиться. Если бы он захотел, то уже переспал бы с ней. Она знала, что это было правдой. Она никогда не была с мужчиной раньше, не знала, как именно эти вещи развивались, но она была достаточно умна, чтобы понимать, если бы Грейди сделал шаг к ней в мотеле, она бы позволила. Отем была подобно воску в его руках. Она бы закрыла глаза, развела ноги и отдалась ему.

Она все еще могла, если бы он захотел.

Глава 29

Отем

Отем до окончания визита держалась подальше от своей тети. Она знала, откуда все это взялось. Тетя Ширли была младшей сестрой ее матери, и по какой-то причине всегда завидовала Отем так, как могла бы завидовать сестра. Отем уже привыкла к такому, но все же знала, что покидая мать, она оставляет ту в надежных руках, так как тетя Ширли присмотрит за ней. Она могла быть злой, когда дело доходило до Отем, но ей можно было довериться, что та сделает все правильно, когда дело касалось ее матери.

Она заметила, что Грейди, казалось, инстинктивно держался все это время рядом с ней, как будто чувствовал, что ей необходима защита. Она ценила его действия больше, чем можно было выразить словами. И не только потому, что он пошел в кабинет с врачами и урегулировал все вопросы со счетами ее матери. Дело было не только в этом. Все ощущалось так, словно она по-настоящему находилась там с Грейди. Он был не просто каким-то незнакомцем, который в качестве одолжения привез ее домой, нет, он был там, потому что хотел быть вместе с ней.

Речь шла об эмоциональном прощании, так называемом, последнем слове ее матери. Она обняла ее, как дочь обнимает мать, когда знает, что есть шанс больше никогда не увидеться вновь. Она не хотела думать об этом, на самом деле, она отказывалась признать правду, но подсознательно понимала, что ее мать приближалась к своему концу даже под присмотром лучших врачей, которых можно было купить за деньги.

— Я люблю тебя, дорогая, — шепнула ей на ухо мать, когда они обнялись, и Отем ощутила, что это было нечто большим, чем просто прощание.

Было похоже на то, что ее мама знала, что, возможно, это последний раз, когда она прощается с ней.

— Ты не должна уезжать, — заявила мама, но у Отем было другое мнение.

— Мама, — сказала она, — мы не можем зависеть от мистера Коула, чтобы он постоянно оплачивал счета. Я должна вернуться в отель.

— Я не хочу, чтобы ты возвращалась туда, — произнесла мать, но в ее голосе не было сильного сопротивления.

Казалось, будто она знала, что для Отем все сложится не так уж плохо по ее возвращению в Монтану. Возможно, она или даже тетя Ширли поговорили с Хильдегардами. Или, может быть, это была просто надежда или знание того, что если бы дела пошли слишком плохо, то Отем смогла бы все взять в свои руки. Отем не была уверена почему, но по какой-то причине ее мать, казалось, спокойно относилась к ее возвращению туда.

Причем за день до этого она решила никогда не разрешать дочери возвращаться в этот отель, а теперь она только понимающе улыбалась, говоря ей «до свидания».

Отем посмотрела на Грейди, задаваясь вопросом, возможно ли, что именно его присутствие дало матери такую вновь обретенную уверенность. Неужели она думает, что Грейди собирался приглядывать за ней?

— Прощайте, мистер Коул, — сказала мама, и когда Грейди попросил ее называть его по имени, та понимающе улыбнулась и сказала:

— Пока еще нет.

Отем села в машину рядом с Грейди и должна была признать, что его присутствие заставляло ее чувствовать, что теперь все изменится к лучшему. Ощущалось так, что никоим образом она не могла бы оказаться в плохом месте, и меньше всего — в лапах Хильдегардов, когда на ее стороне был такой друг, как Грейди Коул.

Чем больше она думала об этом, тем больше приходила к выводу, что именно он стал причиной, почему мама так спокойно отправила ее обратно.

— Твоя мать — хорошая женщина, — сказал Грейди, когда они покинули город и поехали по шоссе. — Ты уверена, что правильно поступаешь, оставляя ее здесь с тетей?.

Отем кивнула.

— Я должна. Не могу же я всю жизнь держаться за юбку матери.

— Это правда, — заметил Грейди.

— Кроме того, несмотря на твою щедрость, я должна вернуться к своей работе. Мы не может просто так позволить тебе оплачивать все. Я должна хотя бы попытаться внести свой вклад.

— Ты думаешь, работа все еще ждет тебя?

Отем была обеспокоена этим, но это не помешало ей сесть в машину с Грейди. Возможно, так же, как и ее мать, она связывала это с Грейди, предполагая, что дела пойдут лучше для нее во вторую попытку начать жизнь в Монтане.

— Я не знаю, — произнесла она. — Им все еще нужен кто-то в помощь.

— И ты хочешь быть таким человеком?

Отем пожала плечами.

Грейди вежливо улыбнулся.

— Они довольно грубые, — сказал он.

Она кивнула.

— Я полагаю, что для тебя найдутся и другие вакансии.

— Какие? В продуктовом магазине?

— Да, хотя бы и в продуктовом магазине, например.

— Или закусочной, — заметила Отем.

— Я думал, возможно, что-то в области ухода за детьми.

Отем посмотрела на него. Грейди отвел глаза от дороги ненадолго и улыбнулся ей, потом снова вернулся к дороге. Она почувствовала, что ее щеки заливает румянец. Она не совсем понимала, что он предлагал, но что-то подсказывало ей, это могло бы потенциально изменить всю ее жизнь.

— Что ты имеешь в виду?

Он минуту молчал, а когда начал говорить, его голос казался странно уязвимым.

— Просто подумай об этом, — сказал он. — Я был бы признателен, если бы ты была рядом. Я знаю, ты можешь принести радость в мою жизнь и Дестини.

— Правда? — спросила Отем. — Радость?

Грейди не посмотрел на нее, он не отрывал глаз от шоссе. Теперь наступила его очередь покраснеть.

Они ехали дальше, и Отем включила радио, чтобы заполнить тишину. Мысли устроили гонку в ее голове. Что Грейди предлагал ей? Он хотел няню для Дестини на полный день? Хотел ли он женщину в свою жизнь, чтобы сделать кое-что больше, чем просто выручить из затруднительной ситуации? Существует так много возможных интерпретаций его заявления, и она не знала, радоваться ей или ужасаться.

Хотела ли она переехать к этому мужчине, которого едва знала? Этот мужчина, очевидно, прошел через многое в своей жизни, имел бурное прошлое и ребенка от другой женщины. Имел ли этот человек такую власть, что даже просто взгляд в ее сторону, заставлял ее сердце биться чаще?

Утро перешло в день, и они остановились на обед в ресторане на обочине шоссе. Отем взяла ребенка на руки, а Грейди автокресло. Они установили его в их кабинке, и Дестини проспала в нем весь обед.

Когда принесли еду, Отем начала жадно есть, прежде чем заметила, что Грейди наблюдал за ней.

— О, нет, прости, что я так смотрю, просто это…

— Просто что?

— Кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты такая милая, когда ешь?

Она посмотрела на него, и улыбка распространилась по ее лицу. Она ничего не могла поделать с собой. Отем даже не знала, что мужчина может быть таким милым. Возможно, если бы в ее доме был мужчина, когда она росла, то знала бы чего ожидать, но сейчас для нее все было ново.

— Нет, — ответила она. — Моя мама всегда говорит мне, что я веду себя неподобающе.

— В тебе нет ничего непристойного, Отем Лейн.

Отем откусила еще кусочек от своего сэндвича и почувствовала себя неловко. Грейди засмеялся и посмотрел на свою еду.

— Прости, я обещаю перестать пялиться на тебя.

Она сделала глоток кофе и улыбнулась.

— Все нормально. Мне нравится, когда ты смотришь на меня.

После обеда они поехали дальше, и случилось то, отчего у нее перехватило дыхание. Она сидела рядом с Грейди уже несколько часов, когда он убрал руку с руля, протянул и взял ее за руку. Уже смеркалось, и она порадовалась, что темнота скрывает ее румянец. Она чувствовала себя такой смущенной.